видом изображая иллюстрацию к пословице 'баба с возу, кобыле легче'. – И можете пойти к другим племенам и Царям, чтобы есть с их стола, и служить им…, как служили аиотеекам.
Но чтобы колдовство с объединением крови сработало правильно. – Вам надо пожить среди нас и понять какие мы…А добыча? – Я махнул рукой, всем своим видом показывая какая это ничтожная мелочь. – Будете ирокезами, и будет у вас добыча, какую вы не видели раньше! Так что возвращайтесь пока к своим родовичам и по своим оикия, и расскажите там то что я вам сказал.
…А тебя Гок*рат, я попрошу остаться! – Сказал я, когда наметившееся восвояси движение забритых, стало необратимым. А потом убедившись что все вроде как разошлись, а Гок*рат остался, и не может больше капать на мозги своих подчиненных, – задумчиво спросил. – Ты видел когда-нибудь, чтобы наконечник так в голове застрял?
Я прошелся по периметру ристалища, и демонстративно плюнул в те места, куда вражий шаман что-то прикапывал. С собой я тащил копье…, свежесобранное копье из вытащенного из головы нашего парня наконечника, и подобранного на поле боя древка. Чтобы плотно насадить торчащий в голове наконечник на древко, я устроил такую возню, что возле меня, как это обычно и бывает, собралась толпа советчиков, помощников и просто зевак. – Так что после того как человек пять-шесть удерживали пациента, а еще столько же, крепко ухватившись за древко, совершили медицинскую процедуру удаления из мозга лишних деталей, – я просто не мог себе позволить не использовать данный предмет в качестве мистического инструмента. И скажу, предвосхищая события, что спустя некоторое время, – в былине про Большое Ристалище, без всякой на то моей подачи, начали рассказывать что я специально воткнул копье в голову своего совершенно здорового соплеменника, и начертал магическую линию его кровью и мозгами…А Диб*гхи при этом, – хоть бы хны!…А этот дуралей и сам кажется забыл как все было на самом деле, и страшно гордился, что его голову использовали в качестве чернильницы.
Походил с важным видом, потыкал копьем в разные стороны. Хрипящим от усталости голосом исполнил несколько песен из своего репертуара. – На большую шоу-программу сил просто не хватало. Так что вместо себя отправил Витька с Осакат, – пусть тоже побьют в бубен да проорут несколько песен, – внесут, так сказать, вклад в общее дело.
…Уж не знаю, то ли это заслуги учителя, то ли ученики мне такие немузыкальные достались, – но пели Витек с Осакат хоть и самозабвенно, но кошмарно. С такими голосами их бы даже с российской эстрады выгнали. Но сейчас, чем ужасней и зловещей тем лучше. – Их визгливые и диссонирующие между собой голоса, заставляли кривиться как от зубной боли даже меня. А зловещий ритм бубна, – завораживал и притягивал внимание к этим воплям.
…Я кстати заметил, что неизбалованная постоянным музыкальным шумом в ушах местная публика, вообще очень живо реагировала на подобные вещи, – стоило несколько раз размеренно стукнуть палкой по бревну, и в глазах у них появлялась этакая поволока, а ноги начинали отбивать ритм.
…Ну да ладно, – мне сейчас не до этого. – Надо найти подходящий кусок кожи, – достаточно жесткой, для затеянной мной аферы…Тут обычная порезанная безрукавка не подойдет. Думаю лучше брать шкуру со щита. – Местные любят вымачивать такую кожу в соляном растворе, от чего она твердеет, и становится словно кусок жести.
Ага. – Под прицелом сотен недоумевающих но любопытных глаз, нашел какой-то трофейный щит, и начал резать его на кусочки. Внимательно осмотрел, выбрал те что не имеют особых примет, сложил вместе и обрезал так, чтобы внешне они ничем не отличались друг от друга…Приходилось быть очень острожным, – взгляд местного дикаря – охотника и воина, куда острее моего, и видит множество мелких деталей которые житель Моего времени просто не заметит.
– Витек, Осакат. – Идите сюда. – Приказал я своим ученикам. А потом встав точно на середину Ристалища, велел прикрыть меня плащами от глаз зрителей.
Я не просил, но наступила мертвая тишина. – Всем было жутко интересно, что такое делает Великий Шаман, что и видеть никому нельзя. Только разве что аиотеекский 'коллега' ревниво наблюдавший за моими действиями, и втихаря пытавшийся испортить проведенную мной линию шаркая по ней ногой, вдруг начал долбить в какие-то колотушки и дико подвывать. – Пытался магию мою испортить, поганец этакий.
Потом я обратился к публике… В смысле, к нашей публике. – Аиотееки продолжали сидеть в своем лагери, готовясь к поединкам там, и цепочка воинов между шатрами продолжала оставаться на месте, – бдительность важнее всего. Так что то что происходило у них, мы могли догадываться лишь наблюдая издали.
В то время как наши союзники уже заняв зрительские места по периметру, начали нетерпеливо ерзать, бубнить и гудеть, в ожидании шоу.
– Большая Битва. Большая Мана… – Начал я входя в роль конферансье, и стараясь выкрикивать слова погромче, подвывая на шаманский лад – Невиданное случилось сегодня. – Многие Царства, многие племена и народы, даже те кто раньше воевал друг с другом, объединились вместе, чтобы побить чужаков, пришедших к нам из-за моря. -…Далее, последовала краткая политинформация, тонко, да и толсто тоже, намекающая на то как круты Ирокезы… Настолько круты, что даже готовы по доброте душевной делиться с другими самым ценным. – Возможностью подставить голову и тело, под удары самых сильных и злобных врагов, например.
Заодно уж постарался дать понять, что это уже будет не сражение, а что-то вроде последующего жертвоприношения в знак благодарности Духам, за дарованную победу. Вроде как барашка прирезать, или оленя отловить и Духам отдать. А то что аиотееки еще не совсем пленные, – так это мелкие технические детали, о которых и говорить не стоит. – Просто в таком виде они лучше сохраняются и приобретают более приятный для Духов вкус.
…И еще одна маленькая, буквально крохотная деталь. – Вы ребята не догадались оставить маленько аиотееков духам на 'пожрякать', а мы мол, ирокезы, которые привыкли думать не только о себе, но и о других, – про дедушек, даже ваших не забыли и готовы поделиться…Так что тому кто завалит аиотеека, достанется только его скальп и мана, а имущество, извиняйте люди добрые, переходит в собственность самых добрых и бескорыстных людей на свете…Ну да, – именно ирокезов я и имею ввиду, ежели кто еще не понял!
И если кто-то испытывает в связи с этим какие-то сомнения, – мы типа не навязываемся. – Пусть валит на все четыре стороны оставляя дедушек голодными, и ходит по всей земле кругами, объясняя что он ни фига не трус, а просто жадина. И даже в спину свистеть и тыкать пальцами мы ему не будем, а просто разойдемся по домам и всем расскажем, что Вождь такой-то, биться с аиотееками забздел!
…Нет таких? Все драться хотят и на наше имущество не претендуют? – Очень рад этому обстоятельству.
Но вот беда! – Благодаря зафигительной крутизне и непобедимости ирокезов, – врагов осталось так мало, что не все достойные воины, смогут принять участие в турнире.
Половину, – уточнил я сразу, – берут на себя ирокезы. – А остальных готовы отдать самым лучшим и достойным своим союзникам…А выбор, кто наиболее достойный пусть делают…, конечно же Духи!
Пусть ко мне выйдет кто-нибудь… – Я задумчиво осмотрел публику, будто бы выбирая подходящую кандидатуру. – Вот ты Гок*рат, – указал я пальцем на торчащего где-то в задних рядах претендента в Большие Вожди.
…Это Гок*рат, – представил я его широкой публике. – Он предводительствует над теми, кто еще сегодня утром был аиотееком, но перешел на нашу сторону…Я, Великий Шаман Дебил, еще много дней назад предсказал что так Будет, и велел вам всем не трогать воинов врага, на руке которых будет повязано что-то белое…Помните это? – (Народ радостно загудел. – 'Как же – как же, – помним!'. Всякому приятно быть если не участником, то хотя бы свидетелем настоящего чуда.).
Ни он сам, ни его люди, – продолжал я вещать. – В поединках участвовать не будут. И он не знает никого лично из вас, и потому не может быть пристрастен или иметь какие-то интересы. – Так что пусть он станет голосом, которым духи выскажут свою Волю…Согласны?
Народ прошумел свое согласие, а я поймал заинтересованный взгляд Леокая, и задумчиво- настороженный Гок*рата. – Кажется эти два прохиндея догадались что я затеял какую-то аферу.
