Миссис Робинсон за прилавком напоминала паука, поджидающего муху, но обижаться на нее было невозможно. Она видела все, что происходит на улице. Марина подозревала, что где-то внутри этой маленькой пухлой женщины был спрятан радар. Она, казалось, способна была разузнать все о каждом жителе деревни, которых было около сотни. Всех их миссис Робинсон знала очень близко.
Гранди говаривал, что столь живой интерес к окружающим помогает ей прекрасно сохраниться. С ясной, приветливой улыбкой, ласковым, приятным голосом и совершенно не краснея, задавала она свои вопросы. Единственный внук миссис Робинсон эмигрировал в Австралию — по слухам, просто сбежал от бабки. Но, несмотря на некоторую пустоту в личной жизни, пожилая дама всегда была весела. Она полностью отдалась своему призванию, став деревенской службой информации. Она собирала ее и передавала дальше, часто в очень приукрашенном виде. Дед говорил, что миссис Робинсон в душе была художником. Она не принимала жизнь в ее обыденном обличье, она ее совершенствовала.
Не успели Марина и Гедеон переступить порог, как миссис Робинсон уже направилась им навстречу со словами:
— Я вижу, вы на пикник собрались. Самый подходящий денек для этого. Какая прекрасная машина у вашего гостя. Он ведь у вас остановился, не так ли? Вот и славно! Миссис Беллиш родила во вторник, младенец совсем лысенький, головка гладкая как яйцо. Бедный мистер Беллиш, он так переживает, понятно, это ведь его первенец. А в усадьбе «Иви три» кот застрял в трубе. Я всегда говорила хозяйке, что так и будет. Каждый раз, когда кто-нибудь входил в комнату, он бросался прятаться в камин. Я ей говорила, что нельзя приручать дикое животное. Дикий кот он и есть дикий кот, и ничего с ним не поделаешь.
— Бутылку лимонада, пожалуйста, — сказала Марина, дождавшись паузы. Она не делала попыток отвечать или задавать вопросы, поскольку в этом не было нужды. Миссис Робинсон шла своим путем, независимо от слушателей.
Достав с полки бутылку, миссис Робинсон, улыбаясь, принялась за Гедеона.
— Из Лондона приехали? — Она не ждала ответа. Дедушка говорил, что миссис Робинсон читает ответ на лице собеседника и, если он ее не устраивает, она придумывает свой. — Никогда там не бывала, никогда. Ужасное место, всегда туман. Мистер Робинсон возил меня однажды в Блэкпул, и больше я туда ни ногой. До того устала от дороги туда-обратно, впору было отпуск брать, когда наконец домой вернулись. Что-нибудь еще нужно, Марина? Как у мистера Грандисона руки? Все хуже? Бедняга, стал почти калекой. Ему нужна крапива, вот что. Мистер Робинсон в этом поклясться может.
Тут в магазин вошел мальчик и принялся разглядывать дешевые конфеты, выставленные на прилавке. Миссис Робинсон переключилась на него, и Марина расплатилась, положив деньги на прилавок.
— До свидания, миссис Робинсон, — попрощалась она.
Гедеон, беззвучно смеясь, вышел следом за ней. Они слышали, как старушка говорит что-то мальчику, а тот, так же как только что они, молча слушает.
— Она просто невыносима, — заметил Гедеон.
Они повернули и прошли через ворота, аккуратно закрыв их за собой. Дальше их путь пролегал по колосистой траве, шелестевшей под ногами. В траве росло множество лютиков, с холма тяжело и медленно спустилось несколько чернобелых коров, чтобы взглянуть на прохожих.
— Любопытные создания эти коровы. — Гедеон наблюдал, как они мычат на него, низко опустив голову.
Если бы Гедеон прежде бывал в их деревне, думала Марина, миссис Робинсон непременно узнала бы его, но ведь этого не произошло, хотя ее маленькие глазки-бусинки внимательно осматривали его простой темно-синий хлопковый костюм, голубую рубашку с открытым воротом и широкий кожаный пояс, подчеркивающий тонкую талию.
На Марине было зеленое хлопчатобумажное платьице, узкое в талии, с оборочками у корсажа, делавшее ее фигуру особенно грациозной. Маленькие груди приподнимали тонкую ткань. Ветер, дующий в спину, трепал ее пышную юбку.
В дальнем конце поля им пришлось перебираться через живую изгородь. Гедеон сначала поставил на другую сторону корзину, затем он поднял Марину. Какую-то минуту руки его крепко сжимали талию, потом он опустил ее на землю и нагнулся за корзиной.
Древние захоронения, расположенные кольцом, находились на самой вершине холма, откуда были видны все окрестные долины. Захоронениям было около четырех тысяч лет, они относились к бронзовому веку.
— Наверное, это могилы королей, — Марина говорила, стоя среди обломков серых камней. — Здесь их много похоронено, по-моему шесть, целая династия. Отсюда, сверху, они могли следить за своими подданными.
— Большой брат всегда видит тебя, — предположил Гедеон.
— Что-то в этом духе, — она захихикала. — Страшно, правда? Когда я была маленькой, я представляла себе, что по ночам они выходят из могил и крадутся вниз по склону в поисках жертвы.
— Этот парень был просто богатырь, — пробормотал Гедеон, стоя у входа одного из захоронений. Камни огораживали его с четырех сторон. Продолговатое, заросшее травой, оно было в длину около шести футов. Гедеон улегся внутри каменной могилы и скрестил руки на груди.
— Не надо! — закричала Марина. — Это приносит несчастье.
Но Гедеон продолжал лежать и, улыбаясь, смотрел на нее. Она подумала тогда, что именно так должен был выглядеть король, правивший в древности варварами: мощное, костистое тело, квадратная челюсть на длинном кельтском лице, черные непослушные волосы, растрепанные ветром, глаза, с угрозой поблескивающие сквозь ресницы. Не хватало только рогатого шлема и исчах. Марина рассказала о том, что пришло ей в голову, но он только рассмеялся:
— Вы перепутали все исторические периоды. Это викинги носили рогатые шлемы, а длинные лица были у кельтов. Однако те, кто сооружал эти гробницы, жили, я думаю, значительно раньше, они были небольшого роста, не выше пяти футов. Тот, на чьем месте я лежу, был исключением.
— Вылезайте, пожалуйста, — попросила Марина, ей не нравилось, что он лежит на траве, объеденной овцами.
