– Позвольте, приют – это не совсем то, что нужно мальчику. Есть ли другие варианты? – обеспокоенно поинтересовался Николас.
– Ну… Не знаю, имею ли я право обсуждать это с вами. Я беседовала с Полин. Она, как любая мать, мечтает, чтобы ее ребенку не пришлось страдать. Это естественно, но в нашей ситуации практически недостижимо. Понимаете? Полин хотелось бы, чтобы Бобби сам мог выбирать, с кем ему жить? Если он, к примеру, выберет вас, согласитесь ли вы? Сможете ли посвящать ему не только несколько часов в выходные дни, но и все будни? Сумеете ли со всей ответственностью подойти к его воспитанию, образованию, развитию хотя бы в те периоды, что Полин Лестер вынуждена проводить в больницах? Насколько это реально для вас?
– Он классный парень. Мы с ним поладили… – пробормотал Ник.
– Я знаю, – отозвалась Джин, требовательно всматриваясь в Ника и Каролин. – И Полин говорит, что после вашей вчерашней прогулки он не уставал делиться с ней своими впечатлениями.
– Вы хотите, чтобы мы присмотрели за Бобби? – прямо спросила ее Каролин.
– «Присмотрели» – это не совсем то, что я имела в виду. Бобби находится в том возрасте, когда каждый день, каждый час крайне важен для его будущего. Ребенок – это не соседские цветы, которые достаточно пару раз в неделю поливать, пока хозяин отсутствует. Ребенком нужно заниматься, – назидательно произнесла Джин, желая прояснить все без обиняков.
– Мы вас поняли, Джин, – строго отозвался мужчина.
– Отлично. В таком случае выбор за вами, – подвела она предварительный итог.
Каролин слишком хорошо помнила события своего далекого детства, то, как после пребывания под надзором служб опеки она оказалась в чужом и неприветливом доме своей тети Греты. И выбора у нее не было никакого. Она была обречена проживать под одной крышей с теткой, соблюдать ее порядки и правила, сносить вечное недовольство по любому поводу, претензии и сетования на неблагодарность. Так продолжалось до ее поступления в колледж.
Каролин перевела взгляд на Ника, который лихорадочно размышлял.
– Ты думаешь о том же, о чем и я? – несмело спросила его женщина. – Но, согласись, это безумная идея, – тотчас возразила она самой себе.
– Ну, сколько Полин пробудет в больнице? Я более чем уверен – она непременно выкарабкается. Нам необходимо только поддержать и ее, и Бобби, – убежденно проговорил он.
Каролин тяжко вздохнула в ответ на его довод и забормотала себе под нос:
– Думаю, мне удастся пересмотреть свое рабочее расписание. И Мэри обязательно поможет. Пусть только попробует не помочь.
– Я давным-давно не был в отпуске, – тут же подхватил Николас. – И намерен воспользоваться им… Джин, мы берем Бобби! – решительно проговорил он.
– Я. думаю, нам следует обсудить это с Полин, если она в состоянии принять нас, – осмотрительно оговорилась Каролин.
– Полагаю, Полин с радостью сделает это. Но, имейте в виду, вас никто ни к чему не обязывает. Если вы испытываете какие-то сомнения или же просто не расположены, вам не следует в это ввязываться, – строго заметила Джин.
– Мы… хотим, – постаралась придать как можно больше твердости своим словам Каролин. – Мы с Ником испытываем потребность в этом.
– Точно? – переспросила Джин.
– Будьте уверены, – отозвался Николас.
– Хорошо… Это очень хорошо. Но объясните, как вы себе это представляете? Как намерены обеспечить ребенку нормальные условия жизни. Насколько я понимаю, вы не женаты.
– Мы близки, притом давно, – заверил женщину Ник. – Насчет этого не беспокойтесь. Бобби будет жить под одной крышей с нами обоими. Это не станет проблемой. Не так ли, Каролин?
Каролин застыла в огромном холле и внимательно огляделась. Возле ее ног стоял большой коричневый чемодан, который она поспешно собрала для переезда. Да… А ведь еще утром жизнь ее текла размеренно и предсказуемо…
– Так… – деловито начала женщина. – Покажи мне комнату для гостей.
Николас ухмыльнулся и кивнул. Он взял ее чемодан и зашагал по коридору.
– Прости, никого не ждал, потому не прибрано, – предупредил он, прежде чем открыть перед гостьей дверь.
Он внес ее чемодан в просторную комнату и поставил его возле кровати, а затем шагнул к Каролин и обнял ее.
– После вчерашнего нашего поцелуя ни о чем другом думать не могу, – доверительно сообщил он, крепко стиснув ее в своих объятиях. – Мне так и не удалось понять, почему я не в состоянии забыть тебя, Каролин. Хотя честно пытался. Почему?
– Возможно, по той самой причине, которую ты считаешь своей отличительной чертой. Ты сам неоднократно хвастался, что у тебя фотографическая память, – прошептала женщина, уткнувшись лицом ему в грудь.
– Или просто потому, что не должен был забыть тебя, – предположил он. – Вот видишь, Каролин, как судьба распорядилась? Мы опять вместе…
– Но с условием, – опередила его Каролин.
– С каким это еще условием?
