становился невыносимым. А сейчас, когда она его буквально возненавидела, он заставляет ее улыбаться. Ну, это мы еще посмотрим!
Камача оказался довольно маленьким местечком. Магазинчик художественных промыслов, сейчас закрытый, аптека, тоже закрытая. И ни то ни другое заведение ей ни о чем не говорили. Кила она, естественно, оставила в неведении об этом. Поднимаясь вслед за ним на площадку обозрения, название которой выговорить было совершенно невозможно – Аусзихтпункт Мирадоуро, – Жюстина пребывала в задумчивости. Очутившись на месте, они, к своему глубокому разочарованию, выяснили, что потратили время зря. Площадка находилась над скоплением облаков, и вид на Камачу являл собой нечто серое, укутанное влажной ватой облачности. Жюстине стало совсем плохо, поэтому она с несказанной радостью спустилась с Килом обратно. Ни единый домик в городке не имел ничего общего с памятной ей виллой. Тем не менее она прекрасно помнила, как Дэвид произнес именно это слово – Камача.
– Нужно что-нибудь поесть, – решил Кил. – Тебе станет лучше. А потом у нас будет время все осмотреть.
Спорить с ним Жюстина была не в состоянии. В изнеможении она опустилась за столик в саду возле небольшого ресторанчика. Пусть осматривает, коли ему так хочется. Угнаться за ним под силу разве что супермену. Интересно, он вообще когда-нибудь отдыхает? Способен ли он, к примеру, расслабиться? Насладиться красотой рассвета? Или заката? Энергия, казалось, пульсировала в каждой его жилке. Жюстина взглянула на него и глубоко вздохнула.
Глава 4
Им подали блюдо под названием bacalhau а Bras, то есть сушеную треску, поджаренную с луком и картофелем, а потом запеченную во взбитых яйцах, – так по крайней мере оно описывалось в разговорнике, который Кил тоже успел приобрести, пока она покупала очки. Подкрепившись, она приступила к соку, а он к кофе. Оба сидели расслабившись и отдыхали. У Кила был отсутствующий вид человека, витающего где-то совсем в другом мире. Не станет же он дуться целый день, с надеждой подумала Жюстина. Она задумчиво смотрела на растущие вокруг экзотические цветы. Кил внезапно заговорил, и она вздрогнула от неожиданности.
– Ты что, обиделась на меня? Я тебя, конечно, не виню…
Она в изумлении посмотрела на него, сразу не отреагировав. Косо взглянув на нее, он произнес:
– Извини меня, Жюстина. Я был невыносимо груб с тобой, да?
– Да, – отчеканила она.
Кил взял ее руку в свою и крепко сжал сильными пальцами. Глядя ей прямо в глаза, он печально улыбнулся.
– Все это из-за того, что я чувствую себя виноватым.
– Виноватым? Ты?
– Да. Таскаю тебя всюду, а ты ведь плохо себя чувствуешь. А еще меня беспокоит верфь, – задумчиво добавил он. – Если нам не сделают этого заказа, будущее ее печально, даже если мы найдем здесь Дэвида и чертежи. Жюстина решила задать ему вопрос, который уже давно ее мучил.
– Почему ты решил взвалить на себя все эти заботы ради человека, которого ты не любишь?
– Ты имеешь в виду Дэвида? – Она кивнула, и он сухо рассмеялся. Причины чисто эгоистического порядка. Но только частично – ведь, если Дэвид вернется в семью, мне удастся спихнуть Катю со своей шеи. Даже если бы речь не шла о чертежах, я все равно бы приехал сюда за ним. Его надо привести в чувство и напомнить, что у него есть обязанности, которые надо выполнять. Катя любит его, и я не могу больше видеть, как она страдает. Но в основном я приехал из-за Джона. Мы с ним давние приятели. Он блестящий конструктор, но в последнее время его преследуют неудачи. А мне бы хотелось, чтобы дела его пошли в гору. Его уверенность в себе сейчас несколько пошатнулась. Если бы выгорело это дельце с заказом, это не только спасло бы фирму Нотона, но и помогло бы Джону поднять голову. Заказ действительно хорош, и было бы обидно, если бы он его потерял, тем более не по своей вине.
– А еще заказы у него намечаются? – спросила Жюстина с сочувствием.
– Думаю, будет еще четыре заказа. Большинство верфей, занимающихся строительством яхт, сейчас в таком же положении, как у Нотона. Спрос на морское конструирование очень непостоянен, сезон на сезон не приходится. То всем сразу хочется кататься на яхтах, то вдруг приходит мода на быстроходные катера.
– Понимаю. А сейчас мода на яхты?
– Да, этот тип яхты отлично показал себя на прошлогодних гонках в Коузе, поэтому они сейчас могут хорошо пойти. Честно говоря, даже если удастся оформить этот заказ, к текущему сезону он вряд ли будет готов. Зато за ним могут последовать другие. Как правило, яхтсмены следят за делами друг друга, особенно если они у кого-то вдут в гору. У автогонщиков тоже так, правда?
– Не знаю, это ведь ты принимаешь участие в гонках на яхтах. Помнится, Дэвид говорил, что ты даже участвовал в соревнованиях в Фастнете.
– Да, было дело. – Он уныло усмехнулся и признался: – Мы тогда пришли девятыми. Сейчас у меня на это нет времени, я буквально разрываюсь между своей собственной верфью в Норвегии и верфью Нотона.
– Это потому, что от Дэвида там мало пользы?
– Частично. Хотя, как я уже говорил, дело это непостоянное, всегда кажется, что не сегодня-завтра оно прогорит. Сейчас яхты в моде, новые яхт-клубы открываются где только возможно…
– А в будущем году в моду войдут водные лыжи или прогулки на лошадях? – поинтересовалась Жюстина. Он улыбнулся ей, и она продолжила: – В туристическом бизнесе та же картина: выдается дождливое лето – и заказы ползут вверх. А если лето солнечное, люди решаются остаться дома и никуда не трогаться с места. Чтобы выжить, множество туристических компаний объединяются или вливаются в более крупные.
– Но твоей-то фирмы это не коснется. Гольф теперь очень популярен, я правильно понимаю?
– На данный момент это так.
