— Это... татуировка, — говорю я.
— Король и сам это видит. Откуда она взялась?
Я быстро соображаю.
— Там, откуда я, они есть у всех, — говорю я.
— И где же это? — интересуетца он.
— На востоке, — говорю я.
— Значит, говориш, на востоке, — говорит он. — Понятно.
Он долго смотрит на меня. Его маленькие мертвые глазки очень похожи на глаза его матери. Он отпускает меня. Он отступает на шаг назад и вновь подносит платок к носу.
— ДеМало, — говорит он. — Король желает удалитца из этой выгребной ямы.
— Ваше Величество, — говорит ДеМало и склоняет голову.
Но прежде, чем он успевает поклонитца, я вижу как его губы слегка кривятца, и нечто едва уловимое мелькает на его лице.
Он презирает Викара Пинча.
Тонтоны кланяютца Королю, когда он идет на выход, точно так же, как они кланялись ему, когда он входил. Когда они подходят к двери из жилова блока ДеМало пропускает Пинча и его мать вперед.
Затем он поворачиваетца назад, штобы посмотреть на меня.
В горле перехватывает дыхание. Я опускаю голову. Я не должна смотреть ему в глаза. Я не смею. Даже в полумраке тюремного корпуса.
Я чувствую это, когда он уходит.
Што-то... отпускает меня.
И я снова могу дышать.
* * *
Прошел слушок.
Ангел Смерти уже не та, она сдает позиции.
Город наводнился разным людом. Сброд повыползал из свои нор, штобы сделать ставку на следующие два боя. Распорядитель боев принимал рухлядь, оставшуюся от Мародеров, побрякушки только высшей пробы - монеты, стекляные бусы, золотые кольца, серебряные цепочки... они несут ему всё, што не раздобудут, а тот решает сколько стоит их хлам.
Похоже, што замаячившая перспектива увидеть мою смерть обойдетца не дешево. Для него. Мис Пинч. И никто в этом вшивом городишке не собирался пропустить это эпохальное событие. Эм говорит мне, што они сдают койки вновь прибывшим на час, а не на всю ночь.
В данный момент Распорядитель допускает равные шансы, кто из нас победит, я или Эпона.
Он не приходил посмотреть на меня, с таво самова первово дня. Когда сказал, што ему плевать буду я жить или подохну. Это правда. Все мы для нево на одно лицо. Мы ничем не отличаемся друг от друга и для тех, кто пришел поглядеть на наши бои.
Пока я жду своей очереди, когда меня отведут на Арену, в Клетку, я поднимаю взгляд на балкон Распорядителя. На балконе Хозяин Клетки собственной персоной, вместе с ДеМало и Королем.
Король опираетца на перила, уставившись прямо на меня. Севодня он одет во все красное.
Его наверняка беспокоит моя татуировка новорожденной луны. И это заставляет верить меня, што Хелен была права, и они держат Лью в плену на Полях Свободы. Он должно быть видел такую же тату и у Лью. Я могу только надеятца, что он купился на моё вранье о том, откуда я заимела свою.
Я, конечно, проигрываю свою схватку. Теперь я проиграла уже две. Остался последний бой.
Завтрашним днем.
***
Это он. Джек. Он стоит скрестив ноги в щиколотках, а руки на груди и прислонившись к стене в углу тренировочного двора для бойцов мужчин. Пялясь на меня.
Когда он замечает меня, он отталкиваеца от стены и подходит к забору. Без моего разрешения, мои ноги сами начинают двигатца, и через мгновение я уже стою перед ним. В этот раз его длинные волосы исчезли. Сбрил их, как и все мы.
— Ангел, ангел, — говорит он. Он улыбаетца и качает головой. — Что же ты твориш?
— Не знаю о чем ты болтаеш, — говорю я.
— Ты не проигрываешь бои, — говорит он. — До тех пор, пока не хочеш проиграть.
Его серебристые глаза посмотрели в сторону, где стоит Эпона, разговаривая с другими девчонками.
— Я видел, как ты болтала со своей подружкой на днях, — говорит он. — Похоже, у вас состоялся прелюбопытнейший разговор.
— Я не понимаю, што ты имеешь в виду, — говорю я.
Жар начинает распространять в моей груди. Сердечный камень кажется теплым на моей коже. То же самое случилось в прошлый раз, когда я разговаривала с ним. Я хмурюсь.
Он пожимает плечами.
— Ладно, — говорит он. — Можеш не рассказывать. Я всё равно выясню это, в конце концов.
— Ты нечего не выясниш, — говорю я. — Потому что тут нечего выяснять.
Вдруг он хватает меня за запястье. Я даже не видела его движения. Мурашки побежали вверх по моей руке. Как в тот день, когда нас с Лью чуть не ударила молния.
Его улыбка исчезла. Он смотрит на меня с очень серьезным лицом.
— Как по мне, так ты затеяла очень опасную игру, — говорит он.
— Тебе-то што за дело?
Мы довольно долго смотрим друг на друга. А потом он говорит,
— Да так. Просто... будь осторожна, Ангел. Вот и всё.
Он медленно отпускает моё запястье, как будто ему совсем не хочетца этова делать.
Когда я ухожу от него проч, сердечный камень начинает остывать.
***
Мрак. Трудно, што-либо рассмотреть. Дым заполняет воздух. Обжигает мое горло, мои ноздри, причиняет боль моим глазам.
— Где ты? — кричу я.
Нет ответа. Ненасытный огонь лижет древесину. Угли потрескивают и шипят.
Я должна найти его. Не могу оставить его здесь.
Звук бьющегося сердца. Моего сердца. Удар за ударом. Так громко. Этот звук заполняет мой разум, мою голову. Я закрываю уши руками. Паника охватывает меня. Я слепо вращаюсь по кругу.
— Где ты? — кричу я. — Где ты?
Другой голос. Шепчет. Голос Мерси.
Яркое солнце. Тренировочный двор. Эпона улыбаетца.
— Мы собираемся сжечь Хоуптаун до тла, — говорит она.
Я должна найти его, прежде чем станет слишком поздно.
Слишком поздно... слишком поздно... слишком поздно...
* * *
Я просыпаюсь, што-то бормоча про себя. Я мокрая от пота, мое одеяло запуталось в ногах, сердце колотитца в груди.
Што-то новенькое. Раньше мне никогда не снился огонь. И это не Лью я так отчаянно звала. Я не знаю, кто это был.
Я делаю то, што всегда делаю, штобы отогнать кошмары. Я сижу на своей кровати, прижав колени к груди и закрыв глаза.
