— Ты ведь уже выбрала один из этих домов?
— Да, я побывала в том районе — мечтая и надеясь…
Именно о своём доме она страстно мечтала всё это время — и это было мечтой каждой женщины: иметь свой дом, в котором начнётся её жизнь с человеком, которого она любит. Там даже имелся гараж, одна из комнат была отведена под магазин, а ещё одна — под лабораторию.
Дейсейн представил себе автомобиль Джерси Хофстеддера, стоящий в гараже… Эта картина имела продолжение, в его голове, словно он уже стал хорошим хозяином, мелькали мысли о „приятных вещах“ и „богатом урожае винограда“.
Внимание Дейсейна привлёк пакет, который Дженни положила на прикроватную тумбочку.
— Что в этом пакете?
— Пакете?
Девушка подняла голову и проследила за взглядом Дейсейна.
— А, этом. Подарок от моих друзей из кооператива. Специально для тебя они собрали эту замечательную посылку.
— Джасперс?
— Конечно. — Девушка откинулась на спинку стула и поправила волосы.
Дейсейн внезапно представил себя работающим у конвейера сортировочного цеха кооператива.
— А где я буду работать? — спросил он.
— Дядя Ларри хочет взять тебя в клинику, но сначала мы проведём медовый месяц. Дорогой… скорее бы наступило воскресенье!
„В клинику, — повторил про себя Дейсейн. — Слава богу, не как пациент в этот раз. Интересно, какого же бога я благодарю?“ — Странная мысль, без начала и конца — одна, оборванная нить, висящая в зелёном океане его сознания.
Дженни начала распаковывать посылку. В ней оказались клинышек золотистого сыра, две бутылки пива, тёмное пшеничное печенье и белая ёмкость, издававшая странный звук, когда её взбалтывали. „Интересно, когда эти продукты подверглись обработке?“ — подумал Дейсейн.
У него внезапно возникло чувство, что он мотылёк, посаженный в стеклянную клетку, и бьётся, махая крыльями, бесполезно ударяясь о стенки, озадаченный и потерявший присутствие духа.
— Дорогой, наверное, ты устал. — Дженни приставила руку к его лбу. Рука девушки передавала ему спокойствие и умиротворённость. Мотылёк в его сознании взобрался на сильную зелёную ветку, которая соединялась с деревом. У Дейсейна возникло вдруг ощущение, словно он стал этим деревом сильным, неисчерпаемым источником силы.
— Когда я увижу тебя? — спросил Дейсейн.
— Я приду завтра утром.
Она послала ему воздушный поцелуй, помедлила, потом наклонилась… сладкий аромат Джасперса шёл от её дыхания, её губ.
Дейсейн наблюдал за ней, пока она не закрыла за собой дверь в коридор.
И тут же его пронзила мучительная боль, на мгновение ему показалось, что он потерял связь с реальностью, что сейчас, когда в палате нет Дженни, комната эта стала призрачной, нереальной. Дейсейн отломал кусок золотистого сыра, запихнул его в рот и почувствовал успокаивающий аромат Джасперса, его сознание начало расширяться, становясь твёрже и послушнее.
„Так чем же всё-таки является реальность? — спросил он себя. — Столь ли она ограничена, как этот кусок сыра, и столь же подвержена заблуждениям, как всё, что имеет свои пределы?“
В тот же миг он сосредоточился на мыслях о доме, который описывала ему Дженни, он представил, как переносит Дженни, которая уже стала его женой, через порог. Им преподнесут подарки: продукцию кооператива, мебель… Сантарога заботится о себе.
„Это будет чудесная жизнь, — подумал он, — чудесная… чудесная… чудесная…“
