него.
Джек погладил ее по щеке.
— Ты такая красивая, Анна.
— И ты тоже, — показала она. Он засмеялся.
— Я? Красивый? Не смеши.
— Красивый, — настаивала она.
— Я думал, у меня просто выразительное лицо.
— И это тоже. — Она готова была поклясться, что он ее дразнит.
Его улыбка постепенно погасла.
— И что оно тебе сейчас говорит?
Знаки медленно складывались в слова.
— Что ты счастлив быть здесь.
— Ну, оно и вправду не обманывает, — обронил он.
— Так что ты сказал?
— Я сказал, что оно…
Анна отмахнулась.
— Это я поняла. Что ты сказал, когда…
— Когда что? — Джек удивленно поднял брови. Она смотрела на него не отрываясь.
— А, ты имеешь в виду, когда я… когда ты… когда мы?
Она кивнула.
— Черт возьми, Анна, я не помню. Разве это имеет значение?
— Только в том случае, если ты назвал имя другой женщины.
— Клянусь, что нет.
— Тогда ладно.
Он провел пальцем по ее губам и немного печально улыбнулся.
— Я правда не помню, что сказал, Анна, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что я чувствовал.
Уткнувшись лицом ему в грудь, она подняла руку вверх, чтобы Джек мог разобрать слова, которые она изображала.
— Мне хотелось бы это услышать. Он отвел ее голову назад.
— Я бы тоже этого хотел.
Анна хотела сказать ему, что снова начала учиться говорить, но не решилась. А вдруг она не сможет вновь научиться тому, что забыла? Те навыки, которые она с таким трудом приобрела, могли быть полностью утрачены. Она только пробудит в нем напрасные надежды, за которыми последует разочарование. Ее собственное разочарование — это уже плохо.
А если разуверится он, это разобьет ей сердце.
Так что лучше пока держать все в секрете. Когда она в первый раз произнесет его имя, это надо будет сделать хорошо. А пока она станет молчать и тайно тренироваться.
— Я знаю, как звучит твой голос, — вместо этого показала Анна.
— Да неужели?
Анна кивнула и провела ладонями по его заросшим щекам.
— Щетина? — Немного подумав, он произнес:
— Что ж, не такое уж и плохое описание. Мой голос действительно грубоват.
Увидев его глупую ухмылку, она рассмеялась, зная, что и сама сейчас улыбается точно так же. Продолжая ласкать друг друга, они коротко поцеловались. Пальцы Анны зарылись в густых волосах, растущих на груди Джека. Это ощущение было для нее незнакомым, потому что у Дина волосы на груди не росли.
Обследовав его плечо, она с любопытством потрогала бицепс, и Джек с готовностью напряг мышцы.
— У меня к тебе два вопроса, — показала она.
— Ну да, я знаю, что я силач, но не стоит меня чересчур баловать.
Анна шлепнула его по руке.
— Извини, я просто не мог удержаться. — Он поцеловал ее и откинулся на подушку. — Давай.
Она приподняла палец в знак того, что задает первый вопрос.
— Что случилось сегодня утром?
— В управлении шерифа? Они меня отпустили. За отсутствием улик. Я этого не делал, Анна.
— Я знаю. Я не верила, что ты мог отравить наших коров, но…
Он взял ее за руки.
— Ты имеешь право на подозрения. Просто так, к сведению, — это был Эмори Ломакс.
Анна не удивилась, но спросила, откуда он об этом знает.
Джек рассказал ей о человеке по имени Джесси Гарсия и о своем столкновении с Ломаксом в банке. Слушая его, она смеялась, представляя себе эту картину.
— Ты угрожал ему ножом?
— Я не смог придумать ничего лучшего, чтобы привлечь его внимание.
Обхватив руками его лицо, она принялась целовать его, но Джек высвободился и серьезно посмотрел на нее.
— Анна, я не хочу, чтобы ты страдала из-за того, что я здесь.
Это заявление ее удивило, а серьезное выражение лица Джека испугало. Анна покачала головой.
— Ну да, — сказал он. — В конце концов ты ничего обо мне не знаешь. Разве Делрей не говорил тебе, что я все время переезжаю с места на место? Что я…
— Бродяга, — показала она.
— Верно, — глядя ей в глаза, подтвердил он. — Но ты не спрашивала меня, почему я так живу.
Да, не спрашивала. Более того, Анна чувствовала, что ей это безразлично. Она знала о нем то, что ей было нужно знать, — что он добрый и нежный, гордый, сильный и умный. Для нее было важно его настоящее, а не прошлое, которое, очевидно, не давало ему покоя. Какие бы обстоятельства ни заставили его вести такой образ жизни, она этому только радовалась. Но было бы очень долго передавать это знаками, поэтому она просто показала:
— Я знаю то, что мне необходимо знать, Джек.
— Я мог бы с этим поспорить, — нахмурившись, сказал он и добавил:
— Ты должна подумать вот еще о чем. Люди бывают злобными — такова уж человеческая натура. А ты подходящий объект для сплетен, потому что ты вдова, да к тому же глухая, хотя в принципе никому не должно быть дела до того, с кем ты спишь.
Ей очень не понравились его слова, но Анна знала, что он прав.
— Ты слышал сплетни насчет меня и Делрея?
— Да. — Почувствовав ее огорчение, он поспешно произнес:
— Я никогда в них не верил. Я знал, что это ложь. Но когда станут говорить, что ты спишь со своим работником, это будет правдой.
— Да, и я этому рада.
— Я тоже. — Выражение лица Джека сказало ей больше, чем слова, которые она прочитала по его губам. — Пусть я эгоистичный подонок, но я хочу быть с тобой, Анна. Я хотел этого с той минуты, когда впервые тебя увидел.
Анна никогда не забудет, как Джек в своей соломенной шляпе и потертых ботинках предложил ей помощь. Она будет помнить это до самой смерти. Наверное, именно тогда она его и полюбила.
Придвинувшись к Джеку поближе, она крепко поцеловала его, надеясь, что так сможет передать хоть малую толику тех чувств, которые он в ней всколыхнул. Опустив руку, она принялась его ласкать, наслаждаясь теплотой и твердостью его плоти. Кажется, он пробудил в ней любопытство.
Однако интерес быстро уступил место желанию, и прикосновения Анны стали более возбуждающими. Ее глаза затуманились. Когда она взяла его в рот, то поняла, что Джек застонал. Снова и
