— Правильнее сказать, Арчер меня сразу пожалел. Наверное, я выглядел чересчур жалким по сравнению с обычными студентами Гарварда. — Он снова улыбнулся, но его улыбка была теперь не горькой, а скорее задумчивой. — Достаточно вспомнить, как тогда выглядели мои руки… К тому же я был неимоверно тощим. Арчеру хватило одного взгляда на мой единственный костюм — и он полетел в мусорный бак. Я стал щеголять в его обносках.
— А вам не были коротковаты брюки? — Кит бросила на него лукавый взгляд.
— Конечно. Но его портной легко устранял этот недостаток.
— Какое великодушие! Возможно, за этим что-то крылось?
— Думаю, да. Тогда я стал для Арчера отдушиной. Даже в колледже он оставался иностранцем. — Раш бросил на Кит внимательный взгляд. — Как и вы.
Кит зарделась.
— Арчер научил меня всему тому, что я упустил в своем самообразовании: завязывать виндзорский галстук, причесываться, разбираться в вилках, общаться с женщинами.
— В этом Арчи всегда знал толк! — Кит понимающе улыбнулась.
— Верно, но я был слишком занят учебой и работой по ночам в ресторане, чтобы применять полученные знания на практике, особенно по последнему пункту. И все же я был бесконечно счастлив. Я понял, что худшее для меня осталось позади, дальнейшая жизнь не могла не улучшиться. Так и вышло.
Раш подозвал официанта, и тот принес еще водки. Кит была готова поклясться, что он старается не встречаться с ней взглядом. Выпив, он приободрился и продолжил:
— Я познакомился с ней под конец первого курса, весной.
Это было самое восхитительное создание, какое мне только доводилось встречать: почти с меня ростом, с медными волосами, длинными стройными ногами и волшебным смехом. Он зарождался у нее где-то внутри, потом поднимался по длинной лебединой шее. Она всегда шествовала по студенческому городку в окружении девушек, не годившихся внешностью ей в подметки, как принцесса со свитой захудалых фрейлин. Связку учебников она прижимала к груди, как щит. И всегда смеялась! Раз за разом, возвращаясь к себе в комнату, я боролся с искушением рассказать про нее Арчеру, но всегда меня что-то удерживало. Наверное, я боялся, что разделенное колдовство утратит часть своей силы, а может, опасался, как бы Арчер не высмеял мое увлечение в свойственной ему манере:
«Как ты неуклюж, старина! Хочешь, я сам тебя с кем-нибудь познакомлю? Увидишь, как это просто!» Для него это действительно было просто: он встречался сразу с несколькими хорошенькими студенточками, — но для меня не существовало никого, кроме моей медноволосой красавицы.
Как-то раз я сидел на своем обычном месте в библиотеке Уайденера. Внезапно, оторвав глаза от книги, я увидел ее совсем близко. Я перестал дышать, мои пальцы налились свинцом и отказались дальше перелистывать учебник. Она читала «Тэсс из рода д'Эрбервиллей». В одиннадцать она встала и заложила страницу маргариткой. С тех пор я прозвал ее про себя «Тэсс».
— Вот это по-настоящему романтично! — прошептала Кит, но он не обратил внимания на ее слова.
— Я еще сильнее захотел познакомиться с ней и даже изменил часы работы в ресторане, чтобы каждый вечер ходить в библиотеку в надежде на новую встречу. Долго ждать не пришлось — уже следующим вечером я увидел ее снова. Закончив читать, она опять заложила страницу маргариткой, а проходя мимо меня, бросила другую маргаритку на страницу моей книги. Я был настолько поражен, что даже не оглянулся, а так и остался сидеть, не сводя глаз с цветка.
Кит проглотила водку не поморщившись, так ее захватил рассказ.
— На третий вечер она уселась напротив меня. Никогда еще я не оказывался так близко от нее. Оттенок ее кожи заставил меня затаить дыхание: он был розоватый, как у мадонны Тициана. Я смотрел в книгу, но читать не мог: строчки расплывались. Когда она выходила, я встал и последовал за ней.
Мы сели на скамейку перед библиотекой и взялись за руки. Разговаривали мы немного; помню только, что она читала мне какие-то стихи. У нее был красивый голос.
Мы продолжали встречаться в библиотеке Уайденера. Каждый вечер я просил ее назвать мне свое имя, но она отказывалась. Однажды она не пришла. Я не знал, куда деваться, и даже не мог спросить о ней на абонементе, потому что она не сказала, как ее зовут…
— Больше вы никогда ее не видели?
— Вот видите, не только у вас есть секреты… — Он потер руки и улыбнулся. — Если вам когда-нибудь захочется поведать кузену Арчеру о моем давнем увлечении, то уверяю вас, Кит…
— Не в моих правилах обманывать чье-либо доверие, Раш! — Кит с обидой посмотрела на него.
Он задумчиво раскурил трубку.
— Сам не знаю, зачем все это вам рассказал. Наверное, для того, чтобы вы знали: не одной вам не везет иногда в жизни…
— Значит, вам просто захотелось подсластить мне пилюлю? — Кит не очень верилось в такое объяснение.
— Я еще никогда в жизни никому об этом не рассказывал. — Вид у ее собеседника был такой, словно он сам только сейчас это осознал. — Считайте, что вам повезло. Кит: вы относитесь к немногим, кому Раш Александер показал свое слабое место, — Честное слово, я не стану созывать по этому поводу пресс- конференцию. — Она поднялась из-за стола. — Если серьезно, то Бик, напротив, грозит именно пресс- конференцией. Вряд ли вы понимаете, что это значит для меня. Он обладает в этом городе огромным влиянием.
Раш пренебрежительно махнул рукой.
— Не волнуйтесь, он не посмеет, а если и посмеет, то не скажет ничего, что могло бы унизить вас перед коллегами. Доверьтесь мне и созывайте собственную пресс-конференцию.
Высаживая Раша у отеля «Беверли-Уилшир», Кит уже знала, что у нее нет выхода — придется ему доверять. Она назначила пресс-конференцию на вторник, считая, что за три дня успеет подготовиться.
Бик звонил ей каждый час, проверяя, не передумала ли она, и ей становилось все труднее давать отрицательный ответ. Рита пыталась узнать, не решился ли Бик на переговоры с Рашем, но так ничего и не выведала. Кит подозревала, что встреча пройдет тайно, и в ее воображении перед ней уже представала жуткая картина: Раш зажимает беспомощного Бика в углу какого-нибудь заброшенного склада…
Наконец уже вечером накануне пресс-конференции Рита позвонила Кит домой и сообщила, что у Раша и Бика назначен совместный завтрак.
— Наверное, он любит брать противника измором, — высказала свою догадку Рита.
Наутро, собирая в кабинете последние вещи, Кит получила от Бика по внутренней почте копию мерзкого напоминания. «Ты моя с потрохами» было подчеркнуто трижды. Она сожгла листок в пепельнице. Неужели ей теперь не сможет помочь даже Раш?
Ответ на этот вопрос она получила через полчаса, перед самой пресс-конференцией. Раш прислал к Кит курьера с тремя золотыми «Оскарами», завоеванными фильмом «Хейт-стрит», и запиской. «Фотоколлекция Кроуфорда превращена в пепел под моим личным наблюдением, но шоу еще не закончено».
Кит не знала, что и думать. Когда появился Раш в окружении репортеров, она бросилась ему на шею, не стесняясь слез.
Раш тактично начал пресс-конференцию сам, зачитав письменное заявление Кроуфорда.
— Рад сообщить вам, леди и джентльмены, — произнося это, он подмигнул Кит, — что Кит Репсом только что освобождена от контрактных обязательств. Мистер Кроуфорд поручил мне зачитать вам свое заявление: «Пусть никто никогда не говорит, что я пытался удержать Кит Рейсом силой».
Кит густо покраснела, однако прессу и «Уорнер» эти слова удовлетворили вполне. Вечером она встретилась с Рашем, чтобы получить пепел от негативов. Она была даже готова за них заплатить. Так оно и вышло: держась за холодную раковину в ванной Раша Александера, она позволила ему овладеть ею стоя, сзади, и покинула номер отеля поздно ночью, даже забыв потребовать у него пепел.
Когда в заседании был объявлен перерыв, Раш подошел к ней:
— Мне надо с вами поговорить. Кит.
Кит не удивилась, лишь почувствовала любопытство. Какой смысл наносить смертельный удар при пустых трибунах, гадала она, терпеливо дожидаясь, пока разойдутся остальные.
— Здорово я тебя провел? — Раш вальяжно развалился перед ней за столом и улыбался одной из своих дежурных улыбок.
