– Я хотел сказать вам, что восхищен вашими работами. Возможно, в будущем мы могли бы обсудить вопрос о…
Скаппа внезапно умолк, и его взгляд застыл. Пет показалось, что несколько итальянских слов сорвалось с его губ.
Повернувшись, она проследила за его взглядом и увидела Марселя и Андреа, входящих в вестибюль. На Андреа было довольно короткое красное платье с глубоким декольте. Марсель был во фраке и серебристо- серой сорочке с большими бриллиантовыми запонками.
Пет захотелось убежать. Она бы восстановила дружеские отношения с Марселем, но боялась ревности Андреа. К тому же встреча с отцом отнюдь не улучшит настроения швейцарки.
Но пути к отступлению не было.
Не успел Марсель поздороваться с Пет, как вмешался Антонио Скаппа.
– Полагаю, ты приехала с намерением побудить своего любовника вздуть цену на все, что я собираюсь купить?
– Синьор Скаппа, – вмешался Марсель, – пожалуйста, не устраивайте здесь сцену. Вам следовало бы помириться с дочерью и…
– У меня нет дочери. Она предательница. – Скаппа гневно посмотрел на Марселя. – Ты продал бы мне фирму после смерти Клода, если бы она не помогла тебе вывернуться.
Это была самая высокая похвала, которую Андреа когда-либо слышала от отца.
– Если бы ты позволил мне, я бы работала на тебя не хуже, – возразила Андреа.
– Я не нуждаюсь в твоей помощи, – отрезал Скаппа.
– Но похоже, нуждаешься в ней. – Она метнула злобный взгляд на Пет.
Антонио вопросительно посмотрел на Пет, словно эта мысль только что пришла ему в голову.
– Я работаю только на себя, – заметила Пет.
– Может, когда-нибудь вы измените свое решение. – Скаппа переводил взгляд с Пет на Андреа. – Нам больше не о чем разговаривать, – бросил он дочери.
– Полагаю, мы разрешим наш спор утром с помощью другого оружия, – съязвила Андреа.
Антонио побагровел и молча вышел из вестибюля. Пет видела, что Андреа едва сдерживает гнев. Марсель обнял ее за талию:
– С тобой все в порядке, дорогая?
– Он мой отец, – в бешенстве воскликнула Андреа, – но отпетый негодяй! Мне пора бы к этому привыкнуть. – Она натянуто улыбнулась Марселю и зло посмотрела на Пет: – Значит, ты уже расправляешь крылышки. Ты здесь по своим делам или покупаешь для кого-то?
– Дорогая, – вмешался Марсель, – ты же знаешь, что задавать такие вопросы – дурной тон.
– Ничего страшного, – спокойно заверила его Пет. – Я бы спросила о том же, если бы надеялась услышать ответ.
Андреа улыбнулась:
– Почему бы тебе не присоединиться к нам на балу? Я могу познакомить тебя со многими знаменитостями.
Пет удивило, что Андреа ищет ее общества и первой сделала шаг навстречу. Теперь, не видя в ней соперницы, она, похоже, успокоилась и оценила Пет с профессиональной точки зрения.
Пет покачала головой:
– Спасибо, но такие вечера утомляют меня.
Они распрощались. Внезапно Пет ощутила симпатию к Андреа. Воспитанная таким человеком, как Антонио Скаппа, она могла пойти по совсем другой дорожке, но нашла в себе силы доказать, что у нее есть способности, и стать незаменимой для мужчины, которого по-своему любила.
Дороти Фиск-Хейнц – для друзей просто Дотти – начала заниматься проституцией в 1889 году, во времена «золотой лихорадки» в Колорадо. К пятнадцати годам у нее уже сложилась клиентура. Один из ее поклонников нашел золотую жилу и потащил шестнадцатилетнюю Дороти к священнику. Но золотоискатели долго не живут, и в семнадцать Дороти, овдовевшая миллионерша, отправилась в Нью-Йорк.
К тому времени Мэдисон Фиск как раз зарабатывал свой второй миллион на строительстве железной дороги, и хотя еще не был знаменит, но не мог пройти мимо богатой молодой вдовы с лицом ангела и манерами прачки. За время долгой совместной жизни их состояние приумножилось, и к 1955 году, когда мистер Фиск умер, Дотти имела больше денег, чем могла сосчитать. Говорили, будто изумрудное колье хранилось в коробке из-под ботинок, рубины лежали в пепельнице, а надоевшие ей бусы из жемчуга она использовала как ошейник для собаки.
После этого миссис Хейнц отправилась в Монте-Карло, где прожила до девяноста восьми лет, проигрывая каждую ночь в казино огромные суммы и держа в напряжении ювелиров всего мира своими постоянными покупками. Она знала всех и никого не боялась.
За отсутствием наследников все драгоценности, которыми когда-то владела Дотти, будут выставлены на продажу сегодня утром в бальном зале отеля «Бью-Риваж». Все ожидали, что коллекция принесет баснословную прибыль, предназначенную на благотворительные цели – детскую больницу в Колорадо и приют для оступившихся женщин в Нью-Йорке. Это могло только взвинтить цену.
Без четверти одиннадцать бальный зал отеля был переполнен. Дети престарелых банкиров и европейские аристократы сидели рядом с бизнесменами, пожелавшими остаться неизвестными, арабскими шейхами в длинных развевающихся одеяниях, агентами королевской семьи и несчетным количеством посредников из Нью-Йорка, Парижа и Лондона.
