своим неповторимым смехом, так много говорившим как ей, так и ему.
– Не такое уж плохое тело, не так ли, дорогой Луи? К тому же я на несколько лет моложе, чем была к этому времени. – Она дрожащими руками погладила его по лицу, надеясь, что он не заметит дрожи, а если заметит, то решит, что новому телу просто нужно время, чтобы научиться понимать его команды. – Ты когда-нибудь сомневался, что я вернусь?
Луи покачал головой, продолжая смотреть ей в глаза.
– Поверь, я никогда не хотел, чтобы тебя убили, – сказал он. – Я так тебя люблю! Я предпочел бы умереть сам, чем жить без тебя.
– Знаю, – ответила Линна с оттенком сожаления в голосе, которое, как она надеялась, не ускользнет от его внимания. – Но я ждала тебя. Почему ты за мной не последовал?
– Я пытался. После твоей смерти я пришел домой и стал обдумывать, как это сделать. – Он печально улыбнулся. – Но ты же меня знаешь – я всегда боялся боли.
– Теперь все это не важно, – сказала Линна, целуя его в щеку и пальцами расчесывая ему волосы. Тем временем дым проник через холл в кухню, а оттуда – в комнату, где они стояли, и начал, словно змея, обвиваться вокруг их щиколоток.
Луи, отпрянув, уставился на дым. Его руки сжались в кулаки. Тело задрожало от ярости, и, обернувшись к лестнице, он закричал:
– Идиотка! Чертова идиотка!
– Жаклин любила его, – сказала Линна, схватив его за руку. – Позволь ему уйти.
Луи оттолкнул ее.
– Неужели смерть заставила тебя забыть все, чему тебя учили? Она не послала его в ад. Она его освободила! – Не обращая внимания на дым, Луи бросился вверх по лестнице, вопя, чтобы Жаклин потушила огонь. Линна, больше напуганная его словами, чем пожаром, побежала за ним.
На лестнице дым был более густым. Когда они достигли верхней площадки, в конце коридора хлопнула дверь.
– Принеси побольше мокрых полотенец, – приказал Луи.
Линна ринулась в ванную и намочила все полотенца, которые там были. Она работала очень быстро, но успела заметить, как приятно ощущение холодной воды на руках, как напрягаются мышцы рук, выжимая тяжелые полотенца.
Жизнь! Как она драгоценна! Как прекрасна!
Жаклин заперла дверь в спальню изнутри. К тому времени когда они выбили ее, пламя пожирало крест и кости. Жаклин стояла перед алтарем на коленях, подбрасывая в огонь кусочки полусгнившего постельного покрывала.
Порыв свежего воздуха раздул пламя. Линна заметила, что подол платья Жаклин начал тлеть.
– Жаклин, ты горишь! Уходи! – закричала она.
Та не обратила на эти слова никакого внимания.
– Жаклин, ты что, не понимаешь? Анри хочет забрать тебя с собой. Не позволяй ему взять над тобой верх, – обычным ровным голосом произнес Луи и протянул ей руку.
Она встала и сделала несколько неуверенных шагов по направлению к нему, потом застыла, уставившись в какую-то точку между собой и Луи.
Дым в этой точке сгустился и, вращаясь, стал приобретать очертания человеческой фигуры – призрачного создания с руками, ногами и злобным лицом.
Только Жаклин не испытала ужаса при виде жуткого явления.
– Месье Анри! – воскликнула она и шагнула ему навстречу с распростертыми объятиями и сияющей улыбкой.
Анри отверг ее так же, как отвергал столько лет при жизни. Фигура, ставшая плотнее, накинулась на нее. Отброшенная в разгорающееся все ярче, всепожирающее пламя, Жаклин отчаянно закричала. Луи рванулся было, чтобы вытащить ее из огня, но фигура, в которую перетекала жизнь, уходившая из Жаклин, и становившаяся с каждой минутой все более осязаемой, встала у него на пути.
– Линна, нельзя позволить ей умереть – тем самым она даст жизнь ему, – прошептал Луи и начал произносить какие-то заклинания.
Все поняв, Линна метнулась мимо брата, прошла сквозь фигуру отца, ощутив на миг ее ледяной холод – холод смерти, и мокрыми полотенцами стала сбивать пламя. Потом, вытащив Жаклин из огня, поволокла ее к двери.
Там она отпустила ее, Жаклин рухнула, и Линна почувствовала, как жизнь покидает ее. Линна перевела взгляд и заметила, что фигура отца стала еще больше походить на человека. Его глаза горели каким-то страшным огнем. Заклинания брата, похоже, не имели никакого эффекта. Увеличивавшаяся фигура Анри придвигалась все ближе к Луи.
Когда рука привидения коснется ее брата, умрет ли он? Или дух овладеет его телом?
Прежде поединки Линны с Анри заканчивались то ее, то его победой. Теперь она готова была сразиться с отцом и с Луи, чтобы победить.
Она провела мокрой рукой по опаленным волосам Жаклин, потом по лбу, наклонилась, быстро пробормотала молитву и вдохнула в себя душу умершей.
Тело Хейли вернуло ей жизнь. Душа Жаклин придала ему сил. Линна распрямилась, первый раз в жизни уверенная в том, что выиграет в этом решающем сражении. Не обращая внимания на присутствие отца, Линна вперила взор в язычки пламени, медленно подползавшие к ней по полу, и заговорила:
– Взываю ко всемогущему Богу, к святой доброй силе, к тебе, Йемайа, мой дух-хранитель! Дай мне силу! – Она помолчала несколько секунд, чтобы перевести дух. Хотя глаза слезились от дыма, голос звучал твердо. Теперь она обращалась к темным силам пантеона богов, коим поклонялась: – Взываю к тебе, Дамбалла и Легба, прошу вас открыть ворота в преисподнюю и забрать дух Анри де Ну в его последний путь.
Огонь затрещал, зашипел, и в этом шипении отчетливо послышались слова, произносимые, казалось, несколькими голосами:
– Какую жертву ты принесешь, чтобы наказать его?
Лоа никогда еще не говорили с ней напрямую! В присутствии духов Линна ощутила экстаз власти и одновременно смирение.
– Какую жертву ты принесешь? – завывали нечеловеческие голоса с такой силой, что содрогались пол и стены.
С бывшего стола брата рухнула и разбилась вдребезги настольная лампа. Вылетело оконное стекло, и внизу что-то раскололось со страшным треском.
Вытянув для равновесия руки в стороны, Линна робко шагнула по направлению к костру, все еще пылавшему в шкафу.
– Я отдаю вам сво…
– Нет! – закричал Луи и бросился к ней.
Она отступила в сторону. Не сумев остановиться, Луи упал прямо в горящий шкаф. Пылающий крест содрогнулся и обрушился на него сверху. Полка треснула, кости разлетелись по всему полу, а отцовская голова скатилась к ногам Линны.
Луи катался с боку на бок, выкрикивая ее имя. Линна всегда была рядом с ним, готовая пожертвовать ради него всем. И сейчас она инстинктивно потянулась к нему, но вовремя отдернула руки. Он сам навлек на себя проклятие; быстрый конец для него гораздо милосерднее, нежели долгая жизнь с чудовищными воспоминаниями. Не сводя взгляда с пламени, обливаясь слезами, Линна зашептала:
– Я отдаю вам своего брата. Делайте с ним, что сочтете нужным.
Последние слова возымели именно то действие, на которое она рассчитывала: ощущение присутствия Анри начало медленно пропадать. Язычки пламени поползли обратно в шкаф и ярко вспыхнули там, напитанные жизнями и душами, коих жаждали боги, потом они снова уменьшились и растеклись по стенам и деревянному полу.
Линна взглянула на свое отражение в небольшом зеркале на туалетном столике. Сколько лет жизни украл у нее брат? Сколько она может вернуть себе? Она провела ладонями по рукам, шее, груди. Жизнь звала ее, искушение было чрезвычайно сильным.
