— Пока что четверых, — ответил Уиллоус.
— Что ж, такая работенка заслуживает приличного перевоплощения, — пробормотал Даттон, допивая пиво.
Час спустя Даттон извлек последнюю увеличенную копию из сушилки. Уиллоус дюйм за дюймом изучал снимок. Даттон с беспокойством наблюдал за ним.
— Что-нибудь есть, Джек?
— Нет еще.
Даттон нахмурился. Похоже, что сегодняшние труды нисколько не улучшили его карму. И разве не верно, что благие намерения лишь увеличивают ваши шансы стать тлей? Черт, уж лучше бы он провел утро перед экраном, глядя на всякую ерунду.
Инспектор Бредли сунул в рот сигару, открыл металлическую дверь и начал быстро спускаться по пролету бетонной лестницы, сбивая подошвами кусочки засохшей краски со ступенек. Клер старалась от него не отставать. Они находились в цоколе здания на Мэйн, 312, под редким рядом тусклых лампочек. Слева от нее, где-то в темноте, капала вода — капли со звоном разбивались о металлическую поверхность.
Бредли остановился под одной из лампочек. Он дышал часто и порывисто, лоб покрылся испариной. Они стояли так близко друг к другу, что Клер уловила аромат его лосьона, пробивающийся сквозь густой сигарный дух. Он улыбнулся. Но даже в тусклом свете лампочки она заметила, что глаза его при этом оставались серьезными.
— Знаете, куда мы идем? — тихо спросил он.
Клер покачала головой.
— В Сити-Холл. Мы с суперинтендантом Фордом должны встретиться с мэром, хотя, откровенно говоря, мне очень этого не хочется. Потому что беседа будет вестись на повышенных тонах. Потому что будет задано множество бессмысленных вопросов, и мне, чтобы не выглядеть болваном, придется отвечать более или менее убедительно.
Они продолжили свой путь — от лампочки к лампочке, от полутьмы к участкам света. Бредли указал на зеленую пластиковую папку, которую Клер несла под мышкой.
— Франклин говорит, что вы на славу потрудились. Здесь плоды вашего труда?
— С досье Флоры Мак-Кормик работала дюжина сотрудников. Был составлен список более чем шести тысяч бывших и нынешних членов клуба. Все имена прогонялись через полицейский компьютер блоками по сто штук. Две тысячи из них проходили ранее по различным делам. Из них пятьдесят три мужчины и восемь женщин ранее имели судимости. — Паркер сообщила Бредли, что из них лишь двенадцать мужчин и одна женщина были замешаны в преступлениях, связанных с насилием.
— Что ж, прекрасно, — кивнул Бредли. — Тринадцать — число для мэра самое подходящее.
Он протянул руку, и Паркер передала ему зеленую папку.
— Эти люди первые в нашем списке подозреваемых, — сказал Бредли. — Я хочу, чтобы все тринадцать были вызваны на допрос и чтобы это было сделано как можно быстрее. Поговорите об этом с Франклином, скажите ему, что сейчас — это самое главное.
— Да, сэр.
Бредли ткнул в папку потемневшим от табака пальцем.
— Какие именно документы здесь находятся?
— Имена, краткие сведения и фотографии. Подборка фотографий с мест преступлений. Список вещественных доказательств.
Бредли удовлетворенно кивнул.
— Я не знаю почему, но его честь всегда уделяет особое внимание фотографиям подозреваемых. — Бредли внезапно повернул налево, в узкий полутемный коридор. — Еще что-нибудь? Или это все?
— Пока все, — ответила Клер. Насколько она знала, Уиллоус все еще сидел в лаборатории Мэла Даттона. Пока она не знала результатов их трудов, не стоило рассказывать Бредли о фотографии, которую они обнаружили в кабинете Флоры Мак-Кормик.
Наконец они выбрались наружу, под мерзкий моросящий дождь. Бредли, перепрыгивая через лужи, то и дело обходил полицейские машины. В конце стоянки они увидели патрульную машину, простреленную два дня назад. Рядом с ней стоял сверкающий белый «крайслер» Бредли. Он отпер дверцу и забрался в салон, бросив зеленую папку на соседнее сиденье. Клер стояла под дождем, ожидая разрешения удалиться. Бредли завел мотор. С минуту он сидел, упершись подбородком в руль, напряженно прислушиваясь к урчанию мотора. Потом обернулся к Клер.
— Меня немного беспокоит дроссель. Все хочу им заняться, да времени не хватает…
Клер сочувственно улыбнулась и, поежившись, подняла воротник.
— Вы, конечно, понимаете, — сказал Бредли, — что в данный момент вы находитесь в весьма завидном положении. Ваше первое убийство… Да еще наделавшее столько шуму… Это дело сулит вам блестящую карьеру.
Паркер молча кивнула. Она прекрасно понимала, что шеф еще не все сказал.
— Но вы должны продумывать каждый свой шаг, — продолжал Бредли, — потому что кое-кто будет следить за вами неотступно.
— Понимаю, — сказала Клер.
— Первый шаг по лестнице, ведущей вверх, определяет все последующие. — Он поставил ногу на педаль газа и нахмурился. — Полицейский департамент напоминает автомобильный мотор. Чтобы хорошо работал, все детали должны работать на пределе возможностей. Джек Уиллоус — отличный коп, но кое-что он все время забывает, а именно: все должны работать слаженно.
— Я учту ваш совет, — сказала Клер.
— Ну и прекрасно, — кивнул Бредли. Он захлопнул дверцу.
Клер отступила на шаг, когда огромная машина рванулась с места. Дождь усилился. Потоки воды заливали асфальт, хлестали по лужам.
Паркер повернулась и зашагала обратно к зданию. На стоянку въехала темно-зеленая «импала». За рулем, близоруко щурясь, сидел Джордж Франклин. Он помахал ей рукой и улыбнулся. Она помахала в ответ, чуть замедлив шаг. Франклин поставил «импалу» на то место, где только что стоял «крайслер» Бредли. Он вышел из машины и, захлопнув дверцу, торопливо направился к Клер. Плащ болтался на нем точно саван. Когда он подошел поближе, Клер увидела, как исхудало и побледнело его лицо.
— Уже несколько дней вас не видел, — сказал Франклин. — Слыхали новость?
— Что за новость?
— Внутреннее следствие пришло к выводу, что я вел себя не так уж и плохо. Они решили вернуть мне мой жетон. Следовательно, мы скоро отметим это дело.
— Я рада, что для вас все так удачно закончилось, — сказала Клер.
— Я тоже, — ответил Франклин. — И знаете что, моя милая… — Он наступил в лужу, забрызгав ботинки и брюки, но казалось, даже не заметил этого. — Мы только что позавтракали у Пуччини. Отпраздновали… Вы когда-нибудь завтракали у Пуччини?
Клер, улыбнувшись, покачала головой.
— Ну и как, удался завтрак, Джордж?
— Завтрак был потрясающий!
— Что же вы ели?
— Мы пили мартини и ели макароны с зеленым соусом. Еще была бутылка белого вина, салат из помидоров. Ну и ликеры напоследок…
Франклину потребовалось некоторое усилие, чтобы преодолеть ступеньки, ведущие к служебному входу на Мэйн, 312. Он потянулся к дверной ручке и споткнулся. Покачнувшись, ударился головой о стекло.
Клер услышала, как он хмыкнул, и увидела, что он смахнул слезу.
Он снова взялся за ручку, и на сей раз ему удалось открыть дверь. Посторонившись, он жестом пригласил Клер войти. Заметив островок щетины у него на подбородке и небольшую царапину на щеке, она живо представила, как он стоит утром перед зеркалом с бритвой в руке: в глазах его тоска, руки дрожат, он
