— Новости хорошие? — с надеждой спросил Джек.
— Не очень. Но могло быть и хуже. Она в тюрьме маленького городка Грант, это в Небраске.
— Господи, в тюрьме! За что?
— Ничего серьезного. Она вышла из кафе, не расплатившись. Судья наложил на нее штраф. Вот она и отсиживает его, день — три доллара. Я поговорила с шерифом. У Кэтлин есть билет до Лос-Анджелеса и несколько долларов, которыми, однако, она не хочет оплачивать штраф. К тому же категорически отказывается сказать, кто она и откуда, чтобы полиция не могла связаться с ее родственниками.
— И сколько нужно денег, чтобы освободить ее?
— На сегодня около восьмидесяти долларов. Я могу перевести деньги в…
— Нет. Тогда мы снова потеряем ее. Я сам полечу туда и все улажу. Не звони ни Хорэнам, ни кому- нибудь еще.
В Хьюстон Джек прилетел на «Бичкрафте-супер H18», который мог лететь со скоростью триста миль в час. Перед тем, как уехать от Хамфри, он позвонил пилоту и попросил того найти ближайший к городу Грант, штат Небраска, аэропорт и договориться, чтобы после приземления к самолету подогнали автомобиль.
Вылетели они в половине одиннадцатого и в полдень прибыли в Оголлалу. Оттуда Джек быстро добрался до Гранта, административного центра соседнего округа.
Элмер Хастингс, шериф, высокий, поджарый, загорелый, в соломенной шляпе и со звездой на груди, сидел за столом из желтого дуба.
Джек представился.
— Как я понимаю, вы говорили с моим частным детективом, мисс Мерфи.
— Да, — кивнул шериф. — Она молодец. Отыскать мисс Хорэн — задача не из простых. Вы сказали, что вы ее отец, но мисс Мерфи сообщила мне, что фамилия девушки Хорэн. А ваша — Лир.
— Это длинная история, — ответил Джек. — Если захотите, я расскажу. Но сначала мне бы хотелось заплатить наложенный на девушку штраф и увезти ее. Самолет моей компании ждет на аэродроме в Огаллале. Я надеюсь еще сегодня вернуться с Кэтлин в Нью-Йорк.
— Что ж, давайте разберемся. Штраф у нее сто долларов плюс судебные издержки четырнадцать долларов и семьдесят пять центов. Она отсидела одиннадцать дней. — Шериф провел нехитрый расчет па листе блокнота. — Значит сто четырнадцать долларов и семьдесят пять центов минус тридцать три доллара. Получается восемьдесят один доллар и семьдесят пять центов. Как собираетесь платить? Надеюсь, наличными?
— Наличными, — кивнул Джек.
— Джерри, — обратился шериф к своему помощнику, с интересом прислушивающемуся к разговору. — Пойди к мисс Хорэн и скажи, чтобы собиралась. За ней приехал отец.
Джек выложил на стол четыре двадцатки, долларовую купюру и три четвертака.
— Может возникнуть проблема, — заметил шериф.
— Какая?
— Не уверен, что она захочет уехать с вами. Упрямая девица. Поговорите с ней, прежде чем я напишу вам расписку. Я хочу точно знать, что она поедет с вами. Она сказала мне, что собирается в Калифорнию, а не на восток. Одиннадцать дней в камере ее не переубедили, и она знает, что ей еще сидеть двадцать семь. Может…
— Я с ней поговорю.
Женская камера располагалась не в ряду других, а отдельно, с одной каменной стеной и тремя — из железных прутьев. В камере были две койки, унитаз и раковина. Кэтлин сидела на койке (вторая пустовала) в юбке из плотной ткани, блузе и темно синем кардигане. У девушки были роскошные светлые волосы, но серое, осунувшееся лицо.
Джек кивнул и улыбнулся Кэтлин. Она поднялась, подошла к решетке.
— Кто… Мистер Лир? Мне же сказали, что приехал мой отец.
— Так и есть, Кэтлин. Твой отец — я.
У нее открылся рот. Обеими руками она схватилась за прутья решетки, чтобы не упасть. Затем кивнула и заплакала.
— Я ведь чувствовала, — прошептала она. — Я всегда знала, что они мне лгут. Знала, что я не такая, как они. — Она глубоко вздохнула. — А ты! Почему ты не пришел ко мне раньше?
— Не мог. Нам есть о чем поговорить. Самолет ждет. Лететь нам долго, так что я тебе все обьясню.
— Я не вернусь в Бостон! Я не вернусь в этот колледж!
— Хорошо. Ты не вернешься в Бостон. Ты не вернешься в колледж.
Правой рукой Кэтлин перехватила прут решетки повыше, левой — пониже.
— Ты и моя мать?..
— Совершенно верно. Конни — твоя мать.
— Они говорят, что ты еврей. В смысле… Конни и Дэн говорят…
— Я знаю. Для них это важно.
Кэтлин улыбнулась.
— Если ты еврей, тогда и я еврейка! Так вот почему они отдали меня в школу при монастыре… Ладно, будет им сюрприз!
— Давай не будем принимать скоропалительных решений, Кэтлин. Нам надо о многом поговорить. Я тебя люблю, я отвезу тебя домой, там мы со всем и разберемся.
Глава 34
Рождество в доме Лиров в Гринвиче прошло весело. Присцилла, которая по-прежнему работала у них, заявила, что никогда не видела такого великолепия.
Джек и Энн устроили три приема, один за другим.
Весной Линда собиралась защищать диплом по микробиологии в Колумбийском университете. Она разослала заявления об устройстве на работу в несколько университетов, так как ей хотелось и дальше заниматься наукой. Линда встречалась с мужчиной и по завершении учебного года больше не собиралась жить с Джеком и Энн. Восьмилетняя Нелли уже определилась с целью в жизни, она решила стать виолончелисткой.
Джони и Дэвид Брек прилетели из Лос-Анджелеса. Джони вновь номинировали на «Оскара», на этот раз за роль в фильме «Одуванчик». Она была на четвертом месяце беременности, но ее животик еще не бросался в глаза. Джони и Дэвид собирались пожениться до рождения ребенка, но никак не могли определиться с датой. Гарри Клейн дал Дэвиду хорошую роль в «Одуванчике», и его тоже выдвинули на «Оскара» по категории «актер второго плана». Известие о том, что они зачали ребенка вне брака, могло лишить их обоих многих голосов, поэтому предстояло найти оптимальное решение.
Кэтлин тоже встречала Рождество в доме Лиров. Хорэны приезжали в Гринвич. Объяснение получилось бурным.
— Что ты такое задумала? — вопила Конни. — Ты католичка, дитя Христа! Некоторые сестры уверены, что ты на каникулах!
— Невежественные, высушенные старые суки, — пробормотала Кэтлин.
— Таких слов я не потерплю! — насупился Дэн.
— Я собираюсь принять иудаизм и пройти бас мицва[108], — заявила Кэтлин.
Дэн и Конни злобно посмотрели на Джека, но тот лишь пожал плечами:
— Я говорил ей, что обошелся без бар мицва.
— Ты собираешься сделать совсем другое, — прорычал Дэн. — Вернуться домой и возобновить учебу.
Кэтлин решительно покачала головой.
— Я заставлю тебя вернуться!
Вот тут Джек не выдержал.
— Нет. Заставить — не получится. Если сможешь, убеди.
