сводя глаз с гроба, слезы беззвучно скользили по его щекам, ему хотелось прикоснуться к ней еще раз… Увидеть, как она идет через комнату, прекрасная и гордая, увидеть ее зеленые глаза, полные смешинок. Он не мог поверить, что она ушла, и без нее он чувствовал себя совершенно опустошенным.
Тэдди пребывал в состоянии шока, когда вошел в зал суда и судья начал слушание дела. Он пытался заставить себя думать рационально, прислушиваясь к монотонному голосу судьи. Адвокат Тэдди представил петицию, в которой говорилось о его готовности взять на себя заботу о двух девочках, и Тэдди надеялся убедить судью, что это самое разумное решение. Единственным препятствием был Андреас Арбас. Выступая перед судьей, Андреас сообщил, что им сделано все необходимое, чтобы в Афинах поместить Василия в лечебное заведение, что иммиграционная служба и прокурор утром этого дня дали согласие на выдворение Василия из Штатов. Позднее, в этот же день, его сопроводят в Афины под бдительным надзором двух охранников. Далее Андреас заявил, что, поскольку у недавно родившейся у Сирины дочери не было родственников в Америке, он считает необходимым забрать ее с собой в Грецию, чтобы она росла среди своих двоюродных братьев, дядей и тетей, которые будут любить ее. Судья, похоже, серьезно задумался над сделанным предложением. Тэдди перевел дыхание и стал готовить аргументы, почему девочек нельзя разделять. С удивлением он услышал заявление, оглашенное адвокатом, которого хорошо знал. Это заявление было сделано от имени миссис Грегори Фуллертон, которая предложила взять на себя опекунство над племянницей. У Тэдди отвисла челюсть, когда он услышал, как Пэтти заявила, будто они с мужем многие годы души не чаяли в этом ребенке, и хотя ее родственник Тэдди вполне мог бы заменить девочке отца, но он живет один и в его доме нет женщины, которая могла бы стать матерью для Ванессы.
Вновь судья задумался над приведенными Пэтти аргументами, а Тэдди с отчаянием пытался придумать, как бы остановить этот фарс, прежде чем произойдет самое ужасное. «С чего это, Господи, Пэтти вдруг захотела забрать Ванессу? – подумал он. – Разве что Ванесса была единственным ребенком Брэда, а у самой Пэтти детей не было». Неужели она любила Брэда все эти годы? Но это же глупость. Или же это был последний акт мести Сирине? Украсть ее ребенка теперь, когда она умерла, так же как тогда, в Риме, Сирина украла у нее Брэда. Грег – пьяница. А Пэтти злобная женщина. Тэдди шепнул несколько слов на ухо своему адвокату, тот заявил протест, но судья его отклонил. Через полчаса все закончилось. Шарлотту Андреа Арбас суд передал ее дяде по отцовской линии, поскольку у Тэдди не было с ней кровной родственной связи, а Ванессу Теодору Фуллертон – тете и дяде по отцовской линии, то есть Грегори и Патриции Фуллертон, поскольку Теодор Фуллертон, как холостяк, располагал менее подходящими условиями для жизни и воспитания девочки.
Пэтти злорадно улыбалась, когда в зал суда ввели Ванессу, державшую на руках маленькую Шарлотту. Судья объяснил Ванессе, что произошло.
– Вы отдаете им Чарли? – Ванесса посмотрела на Андреаса с таким испугом и ненавистью, что Тэдди стало страшно. – Вы не можете сделать этого, она моя. Она мамина.
Но судья настоял, а когда Ванесса попыталась сопротивляться, служитель просто забрал у нее девочку и передал малышку Андреасу, который со слезами на глазах попытался поговорить с Ванессой. Но, словно отгородившись глухой стеной, Ванесса не слышала его. Она села на полу зала суда и принялась тупо раскачиваться взад и вперед. Тэдди бросился к ней, подавая Андреасу знаки, что тому лучше поскорее уйти, и обнял ребенка, которого любил. Он даже не успел бросить последнего взгляда на Чарли. Она исчезла навсегда, прежде чем он успел повернуть голову.
– Ванесса… – Голос Тэдди звучал твердо, но не достигал сознания девочки. – Крошка, все хорошо. Я здесь, все будет хорошо.
– Мы можем теперь идти домой? – спросила Ванесса. Когда она повернулась к нему с вопросом, Тэдди показалось, что она сделала еще один шаг назад. На этот раз он был вынужден отрицательно покачать головой.
– Ты поедешь домой с тетей Пэтти, дорогая. Она хочет, чтобы ты жила у нее.
– Почему не с тобой? – Глаза девочки наполнились слезами. – Почему?
– Так решил судья. Теперь у тебя есть тетя и дядя, они будут как мама и папа.
– Но мне нужен ты, дядя Тэдди! – Ее слова прозвучали патетически, она устремила к Тэдди свои слабенькие ручки.
– Ты тоже нужна мне, дорогая. – У Тэдди почти не было сил смотреть на ее страдания. – Я буду приходить к тебе в гости. Ты будешь счастлива с дядей Грегом и тетей Пэтти.
Он чувствовал себя лжецом, негодяем. Он знал, что она будет несчастна с Грегом и Пэтти, которые были ей совершенно чужими людьми, но в данный момент следовало подчиниться обстоятельствам и правилам, царившим в суде. Дело о Шарлотте, как он понимал, закончено. То, что сказал судья, было правдой. Он не имел кровной связи с Шарлоттой, его связывала с ней лишь его любовь к ее матери, но это не принималось в расчет в суде. Но с Ванессой дело обстояло совершенно иначе. Он и Ванесса знали друг друга более девяти лет. Глядя, как Пэтти вела Ванессу из зала суда, Тэдди решил подать апелляцию.
– У меня есть шанс? – спросил он у своего адвоката, когда они провожали взглядом Ванессу, беспомощно оглядывавшуюся назад, уводимую Пэтти.
– Можем попробовать, – ответил адвокат, – мы всегда можем попробовать.
Глава 47
Когда Тэдди пришел проведать Ванессу к Грегу и Пэтти, то от увиденного сердце его было готово разорваться на части. Ванесса сидела в своей комнате и смотрела в окно. Он заговорил с ней, но она не обратила внимания, она не шевельнулась, пока он не дотронулся до нее и не назвал по имени. Тогда она повернулась, ее огромные опустошенные глаза сказали ему о ее безмерном горе красноречивее всяких слов.
Тэдди попытался поговорить с Грегом относительно сумасшедшего стремления Пэтти взять опекунство над Ванессой, но с ним было невозможно разговаривать. Грег теперь никогда не бывал трезв после полудня. Он сидел в своем кабинете исключительно для того, чтобы создать иллюзию присутствия, делая вид, будто руководит юридической фирмой, но всю работу за него вели другие. Ему оставалось лишь сидеть в кабинете и потихоньку пить, стараясь не упасть с кресла. Чтобы нормально поговорить с ним, Тэдди пришлось отлавливать его с утра, что ему наконец, удалось сделать лишь после недели бесплодных попыток.
– Ради Бога, брат, как ты позволил ей пойти на это? Ты и Пэтти совершенно посторонние люди для Ванессы. Она вас совершенно не знает. Сейчас ей нужно находиться с людьми, с которыми ей привычно. Она потеряла мать, лишилась дома, осталась без сестры. Девочка в шоке, ради Бога, пойми! Посмотри на нее – в глазах у нее пустота! Пэтти совершенно не знает Ванессу, более того, она ненавидела ее мать. Что, черт подери, вам нужно от девятилетней девочки?
– Не знаю. – Грег тупо посмотрел на брата. – Но Пэтти всегда хотелось иметь
