В голосе Линды чувствовалась едва заметная доля страха. В последние недели она начала нервничать. Но Тэдди мгновенно понял, почему она спрашивает, нежно поцеловал жену и покачал головой:
– Нет, на самом деле нет. Мне кажется, большая часть нашего страха была оттого, что мы оба не понимали, что, собственно, происходит. Но как только она начала рожать, все пошло как по маслу.
– Знаешь, – Линда застенчиво улыбнулась Тэдди, – мне противно признаваться… в моем возрасте… с моей подготовкой… – Тэдди улыбнулся, уже зная, к чему она клонит. – Но в последнее время я так волнуюсь.
– Мне не хочется говорить вам этого, доктор, но это вполне нормально. Все женщины нервничают накануне родов. Кто бы не волновался? Это самое важное событие в жизни любого, и с физической точки зрения немного страшновато.
– Я чувствую себя такой глупой. Я же психиатр и должна уметь справляться с подобными ситуациями. – Линда с ужасом посмотрела на него. – А вдруг я не смогу вытерпеть боль? Или роды пойдут ненормально?..
Тэдди нежно обнял ее и погладил по темным волосам.
– С тобой будет все в порядке, и все будет хорошо.
– Откуда ты знаешь? – Она вела себя точно так же, как миллионы пациенток, и за это он еще больше любил ее.
– Потому что ты в полном здравии, у тебя нет никаких осложнений и потому что в нужный момент я буду рядом с тобой.
Линда так волновалась в связи с рождением своего первенца, что с того самого дня, как узнала о беременности, покупала почти все, что попадалось ей на глаза. Детская комната представляла собой море белых ползунков с голубыми и розовыми ленточками, там стояла колыбель, подаренная ей одним из пациентов, полки ломились от игрушек, различных вязаных вещичек, которые связала мать Линды. Десятки раз на дню Линда заходила в эту комнату, окидывала ее взглядом и всегда чувствовала, что чего-то не хватает. За пять дней до родов она наконец, поняла, чего же там не хватает, и за завтраком со смехом поведала об этом Ванессе:
– Там не хватает самого ребенка!
Обе рассмеялись над этим открытием. Неделю назад Линда оставила свою врачебную практику и отдыхала накануне родов.
– Должна тебе признаться, я немного волнуюсь. Частично оттого, что я просто не работаю впервые за пятнадцать лет. Мне чертовски не по себе от этого.
Однако она собиралась вновь приступить к работе по полдня, когда ребенку исполнится месяц, поэтому пять недель, на которые она прекращала работу, представляли собой не что иное, как обычный отпуск.
– Твои пациенты подождут.
– Надеюсь… – Линда вздохнула. – Но волнуюсь за них.
– Ты такая же сумасшедшая, как и Тэдди. До встречи с тобой он начинал сходить с ума, если брал двухнедельный отпуск. В вас, докторах, что-то есть. Вы такие… самопринудительные…
Линда улыбнулась:
– Я бы сказала – сознательные.
– Что ж, пожалуй, я согласна. Но у меня нет таких проблем. Всю прошлую неделю я просидела, не отрывая задницы от кровати, и мне это нравится.
– О? – Линда явно заинтересовалась. – С кем-то, или это нескромный вопрос с моей стороны?
Что-то мелькнуло в глазах Ванессы, когда она ответила:
– Я снова встречалась с Джоном Генри. Решила, что он не будет моим агентом.
Для Ванессы это был огромный шаг вперед, Линда понимала это. Она была почти уверена, что этот путь станет дорогой к освобождению, по которой пойдет Ванесса. Она вполне могла бы взять его в качестве своего агента, затем заявить, что после этого не может иметь с ним отношений.
– Интересное решение, – уклончиво ответила Линда, и Ванесса усмехнулась:
– Ты говоришь так, будто тебя это не касается.
– Неужели? – Линда рассмеялась. – Приношу извинения. Мне хотелось выглядеть тетей.
Они обменялись теплым взглядом.
– У тебя это совсем неплохо получается. Нет, не знаю. Я много думаю об этом. Интересно, но я считаю, что мы с ним слишком увлечены друг другом, чтобы по-настоящему заниматься делом. Самое смешное… – Ванесса загадочно посмотрела на Линду, – что меня влечет к нему.
– Для тебя это шок?
– Для меня – да. Большей частью, Линда… – Ванесса пожала плечами. – Даже если они мне нравятся, мне не хочется отправляться с ними в постель. Я просто… просто не могу…
– Когда появится тот, что нужен, все будет иначе.
– Откуда ты знаешь? – Ванесса казалась такой юной, задавая свой вопрос. – Иногда я сама себе кажусь очень странной. Дело вовсе не в том, что мне не нравятся мужчины, дело в том, что… – Она пыталась подыскать нужные слова. – Что между ними и мной какая-то стена, и я никак не могу пройти сквозь нее.
Именно так и обстояли дела, и Линда отлично понимала это. Она надеялась, что в один прекрасный день Ванесса отыщет заветную дверцу или же наберется смелости и перелезет через стену.
