«сопротивляющейся» телезвезды.
— Я не знаю, каким образом мне удалось получить это прозвище, — улыбнулась Стефани, восхищаясь упорством тележурналистки. — Я не хотела переезжать с места на место не из-за Гранта. Просто я даже в мыслях не могла себе представить, как можно уехать далеко и надолго от дочери. Любая мать меня поймет.
Это была ложь, но вынужденная, в интересах Сары. Элайн ничем не выдала своего разочарования ответом актрисы.
— Какую роль вам хотелось бы сыграть в связи с возвращением на телевидение?
— О, — произнесла, поджав губы, Стефани, — какой-нибудь глубокий, сильный, эмоциональный характер. Например, смелую женщину, отстаивающую свои жизненные принципы или находящуюся в конфликте со своей семьей.
— То есть героиню.
— Необязательно. Думаю, в моей профессии нельзя наклеивать ярлыки. Мне бы не польстило, если бы режиссер пригласил меня только потому, что я умею играть преданную жену или примерного представителя социального общества. Мне бы хотелось иметь репутацию актрисы, которая может исполнить любую роль.
После нескольких продолжительных перерывов, когда операторы устанавливали камеру, а женщины поправляли макияж и приводили в порядок прически, интервью наконец завершилось.
Попрощавшись с телегруппой, Стефани вздохнула с облегчением. Можно сказать, она с достоинством выдержала это тяжелое испытание. Вышла сухой из воды.
Стефани пересекла террасу, вымощенную песчаником и через широкие двери вошла в огромную, но очень уютную гостиную.
Грант купил двухэтажный дом в стиле испанских колонистов десять лет назад, когда подписал второй контракт с «Галикон пикчерз». К маленькому, по голливудским стандартам, домику с годами пристроили спортзал, библиотеку и крытый бассейн. Стефани и ее муж любили простоту, поэтому оставили нетронутыми деревянные балки и каменные полы. Постепенно они обставили дом громоздкой мебелью из Мексики, диванами и стульями из Гватемалы и украсили комнаты коврами навахо. Эффект получился потрясающий, но не в голливудском стиле. Больше всего Стефани нравилась гостиная, окна которой выходили на океан. Именно здесь она проводила большую часть времени с Сарой, сидя около камина, играя или просто болтая с дочерью.
Из-за дождей в доме чувствовалась сырость, поэтому Стефани подбросила еще одно полено в горящий камин. Ее взгляд упал на сценарий, который агент Стефани, Бадди Уэстон, прислал сегодня утром. На титульном листе она прочитала название — «Иметь и сохранить», под которым печатными буквами было обозначено: «Режиссер и продюсер — Майк Чендлер».
— Это самый лучший сценарий за последние годы, — сообщил ей Бадди по телефону. — Когда я прочитал его, то сразу понял, что в мире есть только одна актриса, которая сможет сыграть роль Дианы Лонг. Это ты. А так как режиссером будет Майк Чендлер, то сама понимаешь, тебе светит премия «Эмми» и даже «Золотой глобус». А может быть, и Приз зрительских симпатий.
Через полчаса посыльный принес сценарий, и Стефани еле удержалась от желания сразу же бросить его в пылающий огонь камина. Она никогда не будет работать на Майка Чендлера, даже если он останется единственным режиссером на Земле.
Майк Чендлер вышел из лифта на третьем этаже здания «Центурион продакшнс» и приветливо улыбнулся уборщице, стоящей со своей тележкой. Он отступил назад и придержал для нее открытой дверь лифта.
— Спасибо, сэр.
— Не за что.
У Майка было прекрасное настроение, которое не смогли испортить даже ужасные автомобильные пробки утром на шоссе, где из-за ливней образовались мерзкие, огромные лужи грязной жижи. После нескольких месяцев обсуждения планов и проведения переговоров, созданная Майком телевизионная компания по производству фильмов «Центурион» наконец приступила непосредственно к осуществлению первого его проекта, на который он возлагал честолюбивые надежды. Мини-сериал на шесть часов под названием «Иметь и сохранить» купила объединенная вещательная компания «Нетуорк», а показ первой серии стоял в графике в самое престижное время — в воскресенье перед Днем Благодарения[1].
— Доброе утро, мистер Чендлер.
— Доброе утро, Джоанна.
Секретарша протянула Майку список звонивших, и он задержался около ее стола, просматривая листок с фамилиями и не обращая никакого внимания на двух других секретарш. Молоденькие девушки — Чендлер был старше каждой из них лет на пятнадцать — следили за боссом, замирая от восхищения. Их можно было понять. В свои тридцать пять подтянутый Майк Чендлер выглядел как двадцатилетний юноша. Его темные волнистые волосы слегка подернулись сединой, что придавало ему шарм, к которому так неравнодушны молодые женщины. Редко что ускользало от взгляда его быстрых, темных, умных глаз. Хотя Майк считался одним из самых талантливых современных режиссеров, он не страдал манией величия или самовлюбленностью, как другие молодые гении Голливуда. В городе, где царила страсть к роскоши, Майк Чендлер сохранил любовь к простоте и представлял собой загадку для всего Голливуда. Актеры обожали его. Он объяснял каждую сцену необыкновенно ясно и, самое главное, относился к каждому из них с тем уважением, которого они заслуживали. Даже самые капризные кинозвезды становились послушными, как пластилин, в его руках. Таким образом Чендлер осуществлял съемки вовремя и практически никогда не выходил за рамки бюджета.
— Остальным я перезвоню после переговоров, — сказал он Джоанне и вернул ей список телефонных звонков, пометив для себя только два. — Я не хочу, чтобы меня беспокоили во время встречи.
— Хорошо, мистер Чендлер.
Он поспешил в свой кабинет, надеясь, что не заставил вице-президента первой программы Ю-би-си Осборна ждать себя слишком долго, зная, что тот был ярым сторонником пунктуальности.
Майк сразу же почувствовал что-то неладное, когда открыл дверь кабинета и увидал одиноко стоящего около окна Скотта Фланигана, своего вице-президента и лучшего друга.
— Где Осборн? — спросил Майк, оглядев комнату. — Насколько я помню, мы договаривались на десять.
Услышав голос Майка, Скотт повернулся. Это был высокий долговязый брюнет, с непослушными волосами, с усиками в стиле Кларка Гейбла и добрыми голубыми глазами. Скотт был всего на год старше Майка, своего бывшего соседа по комнате в Нью-Йоркском университете. Но сейчас лицо Фланигана казалось мрачным.
— Осборн отменил встречу, — глубоко вздохнул Скотт, встретившись глазами с тяжелым взглядом Майка. — У нас проблемы, старина.
Майк закрыл за собой дверь и подошел к громоздкому, но аккуратно сделанному столу розового дерева. За последние десять лет Чендлер постиг все азы искусства решать проблемы.
— Что случилось?
— У Джонатана был рецидив. Вчера утром его поместили в Палмдейльский реабилитационный центр.
Майк выругался про себя. Джонатан Росс, с которым он подписал контракт на исполнение главной мужской роли в сериале «Иметь и сохранить», считался самой популярной американской телезвездой. Если его имени не будет в титрах, у Майка ничего не получится с Осборном.
— Насколько Джонатан плох?
— Все достаточно скверно. Скорее всего мужик напился до чертиков. Удивительно, как вообще он остался жив.
— О Господи! — Майк так сильно ударил кулаком по столу, что кофейник и три чашки, принесенные Джоанной, зазвенели. — Как такое могло произойти?! Ведь Джонатан уже больше года не дотрагивается до спиртного. Он даже уже спокойно реагирует, когда другие пьют прямо перед его носом.
