из шлюза, и шагнул внутрь.
Мои глаза обшаривали сумрачное помещение. Я увидел пожилого седовласого землянина, который съежился в углу, глядя на меня испуганными глазами.
Я шагнул вперед.
— Что вы здесь делаете? Кто вы такой?
Землянин попятился.
— Я сделаю, что они просят! — забормотал он. — Я дам вам рассудок! Успокойтесь!
— Рассудок??? — взревел я. — Мне? О чем вы говорите?
Он уставился на меня. Затем, весь дрожа, немного приблизился.
— Нет, вы не Маш, — облегченно вздохнул он. — Вы робот.
— Робот? — вскричал я. — Почему вы меня оскорбляете? Я Грэг из Лунной лаборатории.
— С Луны? — обрадовался он. — Я слышал, что один из них ро… то есть металлический человек. Значит, капитан Футур на Дисе? Слава богу!
— Его здесь нет, зато есть я! Что тут происходит?
Он все еще дрожал, и я велел ему сесть и собраться с мыслями. Теперь я увидел, что убежище оборудовано как физическая лаборатория. В углу висел ядонепроницаемый защитный костюм. Кругом располагались сложные приборы и аппараты.
Он неуверенно начал:
— Я доктор Гордон из Нью-Йоркского кибернетического центра. Прилетел два месяца назад.
— На рейсовом рудовозе? — спросил я. — Почему же они вас бросили?
— Нет, не на рудовозе, — сказал Гордон. — Я прибыл тайно, один, на крохотном флайере. Чтобы провести эксперимент, на который у меня не было разрешения. Всю свою жизнь я работал над искусственным интеллектом. У меня появились некоторые новые идеи. В лабораторных условиях они подтвердились, оставалось провести натурный эксперимент. Я слышал о Машах на Дисе, об автоматических машинах, которые добывают здесь актиний. С их автономией и чувствительной электроникой они были самым подходящим полномасшатбным испытательным полигоном. И я решил поэкспериментировать, установив на них управляющие электронные мозги, чтобы изучить их возможности.
Руки Гордона опять затряслись.
— Я захватил с собой десятки таких мозгов. Используя ядонепроницаемый костюм, я начал работать с Машами. Было нетрудно закоротить их рабочие контуры и вставить на каждый мою кибернетическую аппаратуру. Я дал Машам не только самостоятельность, но и способность говорить с помощью звукозаписи и селектора, а также способность слышать. Я наблюдал, как оптические и электрические сенсоры передают сигналы в их новую электронную мозговую систему. Видел, как они быстро обретают свободу воли, инстинкт самосохранения, способность сравнивать.
— Значит, это вы сбили Машей с правильного пути? — закричал я, восприняв наконец смысл его слов.
Гордон кивнул, он выглядел измученным.
— Да. Но это было величайшее достижение. Прежде чем я спохватился, у них появилось столько разума и индивидуальности, что они отказались работать на рудниках! Теперь они просто разгуливают по Дису, полагаясь заботам Заправщиков.
— Так вот почему добыча руды остановлена! — понял я. — Но почему вы не вернулись? Почему остались здесь?
Его голос истерически зазвенел:
— Они меня не пускают! Они назвали меня Освободителем за то, что я дал им рассудок, но не позволяют вернуться — а для надежности спрятали мой флайер!
Вдруг он добавил:
— Точно так же, как сейчас уносят ваш аппарат! Конечно, они не допустят, чтобы кто-нибудь отсюда выбрался!
Я прыгнул к окну. Точно — два Копателя, подхватив космонарты, волокли их прочь.
Со стоном я ринулся к двери. Меня остановил крик Гордона:
— Вы пропадете! Вы не сможете противостоять этим громадным машинам!
Это была правда, она меня отрезвила. Я сердито повернулся к кибернетику.
— Гром и молния! Почему вы не сообщили этого сразу? Вы разве не видели, как я приземлился и ходил здесь?
— Видел. Но, разумеется, я решил, что вы тоже Маш.
— Только потому, что у меня комплекс неполноценности, все считают, что можно надо мной издеваться! — простонал я. — Но вы зашли слишком далеко!
Гордон снова попятился.
— Нет, сейчас вы не похожи на Маша… но я же видел вас издали! — произнес он дрожащим голосом. — Естественная ошибка.
— Не вижу в ней ничего естественного, — буркнул я.
Последовало молчание. Мой и без того ослабевший рассудок был повергнут в отчаяние неразрешимой дилеммой.
Я прибыл на Дис для отдыха, для избавления от гнетущих психозов, которые возникли из-за умственного переутомления. А теперь оказался в обществе неосторожного кибернетика и десятков громогласных разумных Машей, каждый из которых способен разорвать напополам даже Грэга.
Снаружи донесся громыхающий рев:
— Кончил с этим мужиком, Освободитель?
— Почему они говорят на таком хулиганском языке? — спросил я Гордона с неудовольствием.
— Я не виноват, — стал он оправдываться. — Я поручил инженеру, который разрабатывал звуковой селектор, записать словарь самому. Он превосходный инженер, но в других отношениях не очень культурен. Это его манера разговора, теперь все они разговаривают в таком стиле.
Стены убежища затряслись.
— Кончай с этим мужиком и давай его сюда, или мы сами его заберем.
ГЛАВА 4. БЕЗУМНАЯ ЛУНА
Гордон побледнел:
— Вам лучше выйти. Иначе они ворвутся сюда.
— И что мне там делать?
— Можете притвориться, что я «освободил» вас, — посоветовал он. — Притвориться, что я дал вам разум.
— Что значит «притвориться»? — воскликнул я возмущенно. — Я разумнее всех на этой луне. Особенно чем кибернетик, у которого хватило глупости начать все это!
Громовой стук в стену убежища потряс его до фундамента.
— Это один из Дробителей, — простонал Гордон. — Прошу вас, идите. Если вам удастся их обмануть, мы сможем вернуть свои корабли и бежать.
Я и сам видел, что это единственный шанс. Бежать с этой сумасшедшей луны! Но какой ценой? Я, Грэг, должен притвориться Машем!
Тем не менее я шагнул в тамбур. Когда я оказался снаружи, Маши оглушительно заголосили:
— Как дела, мужик? Каково быть разумным, как мы?
Придумать унижение горше нельзя. Но перед ордой громадных тупых чудовищ приходилось играть свою роль. Я раскинул руки и восторженно заорал:
— Это чудесно! Чудесно! Прежде я был простым рабочим Машем. А теперь у меня есть разум, как и у вас.
Конечно, они это проглотили. Они столпились вокруг, принося поздравления своими громоподобными голосами. Дробитель дружески хлопнул меня по спине, так что я отлетел футов на
