— Что касается Лизы, — продолжила я, — то я просто хотела убедиться, что с ней все в порядке.
— А почему ей не быть в порядке?
Дерек, конечно, посмеется над моей глупостью, если я расскажу, что считаю Лизу мертвой, убитой. Как ни странно, но именно это мне и нужно было сейчас — чтобы кто-нибудь убедил меня в том, что моя голова слишком забита сюжетами фильмов.
Я рассказала ребятам все до того момента, как проснулась и увидела на кровати Лизу, беззаботно болтающую ногами.
— Значит, — перебил меня Дерек, — Лиза вернулась из дальних далей, чтобы показать свои прикольные носочки?
Я пересказала им Лизин сон и поведала о нашей встрече на чердаке.
Когда я закончила, Симон сидел на полу, во все глаза глядя на меня и бездумно крутя в руках рубашку.
— Это и впрямь очень похоже на призрака.
— То, что она призрак, еще не значит, что ее убили, — сказал Дерек. — Может, она попала в аварию по пути в больницу. И если это так, то понятно, что они не хотят нам сразу об этом говорить.
— А может, она и не мертва вовсе, — добавила я. — Могла она спроецировать свое астральное тело? Шаманы ведь это делают? И этим можно объяснить, что она двигала предметы. Это был вовсе не полтергейст — это ее собственный дух, или… не знаю, как это работает. Вы говорили, что наши способности проявляются в период созревания, так? И если мы к тому моменту еще не знаем, кто мы такие, то попадаем вот в такие места. Приют для подростков со странными проблемами.
Дерек пожал плечами, но спорить не стал.
— Можно ли так объяснить то, что она швыряла предметы? Могла она выскакивать из своего тела, сама того не зная?
— Я… я не знаю. — Признание прозвучало медленно, как бы нехотя. — Мне надо обдумать это.
Мы почти доедали десерт, когда снова появилась мисс Талбот.
— Ребята, я знаю, что у вас после обеда свободное время, и мне очень не хочется вмешиваться. Но я вынуждена задержать вас в этой половине дома, чтобы дать Виктории побыть наедине с ее мамой. Пожалуйста, не заходите в класс до начала занятий и не играйте в медиакомнате. Вы можете посидеть в гостиной или пойти во двор.
Если бы меня попросили дать кому-то побыть наедине еще неделю назад, я бы обязательно постаралась держаться подальше. Это элементарная вежливость. Но после нескольких дней, проведенных в Лайле, на запрет «Не ходи туда» я уже не спешила отвечать «Хорошо», а задавалась вопросом «Почему?» и решала непременно выяснить подоплеку. В этом доме знание — сила. А я учусь быстро.
Вопрос заключался вот в чем: как подобраться поближе к кабинету доктора Джил и подслушать разговор Тори с ее мамой. Хотелось выяснить, зачем для дружеской беседы мамы с дочкой нужна такая секретность? Можно было бы, конечно, попросить человека с супер-тонким слухом, но мне не хотелось быть чем-то обязанной Дереку.
Миссис Талбот разрешила нам, девочкам, подняться к себе в комнаты. А вот парням — нет, потому что их путь лежал мимо кабинета доктора Джил. И это навело меня на мысль. Я пошла наверх, через комнату миссис Талбот прошла в примыкающую к ней комнату мисс Ван Доп, а потом спустилась по их лестнице.
Мой отважный маневр был тут же вознагражден.
— Поверить не могу, что ты так со мной поступила, Тори. Ты даже не представляешь, как ты меня подвела. Когда я приезжала в воскресенье, ты услышала, что нянечки говорили о Хло Сандерс, и тут же разболтала все остальным ребятам.
Я не сразу поняла, о чем говорила мама Тори. За эту неделю произошло столько всего. И тут до меня дошло: Тори рассказала всем, что я вижу призраков. Рэ говорила, что мама Тори как-то связана с пансионом Лайл, поэтому нянечки, видимо, рассказали ей о новенькой девочке и ее «галлюцинациях». А Тори подслушала.
— Мало того, ты еще и дулась на всех из-за того, что отсюда перевели ту девочку.
— Лизу, — прошептала Тори. — Ее зовут Лизой.
— Я знаю, как ее зовут. Вот чего я не знаю, так это почему ее перевод сорвал тебя с катушек?
— Сорвал с катушек?
— Ну, конечно! Ты сидела, надувшись, в своей комнате, потом поссорилась с Рэчел. Злорадствовала по поводу рецидива у новенькой. Твои лекарства не действуют, Виктория? Я же просила тебя обязательно сказать мне, если новые таблетки тебе не помогут…
— Они помогают, мама. — Голос Тори был каким-то глухим, словно она плакала.
— Ты их еще принимаешь?
— Я всегда их принимаю. Ты же знаешь.
— Если ты их принимаешь, тебе должно становиться лучше. А вся последняя неделя свидетельствует об обратном.
— Но это не имеет никакого отношения к моей проблеме. Все из-за этой новенькой. Она меня просто бесит. Маленькая мисс Паинька. Все время пытается выставить меня дурой, доказать, что она лучше. — Тори перешла на фальцет. — О, Хло такая хорошая девочка. О, Хло отсюда быстро выпишется. О, Хло так старается. — Она снова перешла на свой нормальный голос. — Я очень стараюсь. Намного сильнее, чем она. Но доктор Давыдов уже приезжал побеседовать с ней.
— Марсель всего лишь пытается мотивировать вас.
— Я и так замотивирована. Думаешь, мне очень нравится торчать тут рядом с этими придурками и неудачниками? Но я не просто хочу выйти отсюда — я хочу поправиться. А Хло на это наплевать. Она соврала, когда сказала всем, что больше не видит призраков. Хло Сандерс — просто маленькая двуличная су… — Она проглотила конец слова и вместо этого закончила: — ведьма.
Меня раньше никогда так не называли, даже за глаза.
Но я действительно солгала. Я сказала одно, твердо веря в другое. Это же и есть двуличность, разве нет?
— Я понимаю, что тебе не нравится эта девочка…
— Я ее ненавижу. Она появляется и делает так, чтобы мою лучшую подругу перевели отсюда, она выставляет меня дурой перед докторами и нянечками, она уводит у меня парня… — Тори остановилась и закончила уже почти неслышно: — В общем, она это заслужила.
— Что ты сказала насчет парня? — Слова ее мамы прозвучали резко и требовательно.
— Ничего.
— Ты что, связалась с кем-то из здешних мальчиков, Тори?
— Нет, мама, ни с кем я не связалась.
— Не смей разговаривать со мной таким тоном. И высморкайся. Я тебя почти не понимаю из-за твоего хлюпанья. — Пауза. — Я тебя последний раз спрашиваю: что ты сказала насчет твоего парня?
— Просто… — Тори вздохнула так громко, что даже я с лестницы услышала. — Просто мне нравится тут один парень, и Хло это знает. Поэтому она преследует его и делает все, чтобы выставить меня перед ним дурой.
Преследую?
— И кто этот мальчик? — Мама Тори теперь говорила так тихо, что мне приходилось напрягать слух, чтобы расслышать.
— Да, мам, это неважно. Просто…
— Не надо мне мамкать. Я имею право знать… — Ее голос упал еще на полтона. — Только не говори мне, что это Симон, Тори. Даже не смей мне этого говорить. Я же предупреждала тебя, чтобы ты держалась подальше от этого мальчика…
— Почему? Он нормальный. Он даже лекарства не принимает. Он мне нравится и… Мам! Что ты делаешь?
