Придется мне его хорошенько выбранить: ведь я так все запачкаю маслом.
— Ничего, — успокоила его Дороти. — Оджо почему-то очень хотел заполучить эту капельку.
— Именно, — признался мальчик. — Ведь среди того, что велел мне достать Кривой Колдун, была капелька масла от живого человека. Сперва я не мог понять, что имеется в виду, но теперь эта капелька — во флакончике!
— Я очень рад, — отозвался Железный Дровосек. — Ты достал все, что хотел?
— Не совсем. Мне нужно было добыть пять вещей, а у меня пока только четыре. У меня есть три волоска из хвоста Вузи, клевер-шестилистник, фляжка воды из темного колодца, а также капелька масла с тела живого человека. Осталось самое легкое, и я уверен, что мой дорогой дядя Найди и Марголотта снова оживут.
— Отлично, — сказал Железный Дровосек. — Поздравляю. Но что собой представляет эта пятая вещь?
— Левое крыло желтой бабочки. В вашей желтой стране и с вашей помощью мне не составит труда найти его.
Железный Дровосек изумленно уставился на него.
— Ты шутишь? — спросил он Оджо.
— Нет, — удивленно ответил тот. — Я серьезно.
— Но неужели ты решил, что я позволю тебе или кому-то еще оторвать у желтой бабочки крыло? — строго спросил император.
— А почему нет?
— Почему? Ты еще спрашиваешь меня — почему? Да это же самое жестокое намерение, о котором я только слышал, — сказал Дровосек. — Желтые бабочки — одни из самых красивых живых существ, и они не переносят боли. Оторвать крыло живой бабочке — значит причинить ей страшные муки и обречь на гибель. Я ни за что не допущу такого зверства!
Оджо был ошеломлен. Дороти тоже стало немножко не по себе, хотя в глубине души она понимала, насколько прав Железный Дровосек. Страшила кивнул в знак согласия со словами своего старинного друга. Лоскутушка недоуменно смотрела на собравшихся.
— Кому есть дело до какой-то бабочки? — фыркнула она.
— Тебе ее не жалко? — спросил Железный Дровосек.
— Нисколечко! — отозвалась девушка. — У меня нет сердца, но я хочу помочь моему другу Оджо и ради этого я бы убила десяток бабочек, лишь бы он смог оживить своего дядю.
Железный Дровосек с сожалением вздохнул.
— У тебя добрые побуждения, — сказал он, — и, будь у тебя сердце, ты бы стала прекрасным человеком. Я не осуждаю тебя за твои бессердечные слова, ведь тебе не понять чувства тех, кто наделен сердцем. У меня, например, очень доброе и отзывчивое сердце, которое мне в свое время дал Волшебник Изумрудного Города, и я никогда — никогда! — не допущу, чтобы кто-то так мучил желтых бабочек.
— Желтые бабочки живут только в желтой Стране Мигунов, — печально произнес Оджо.
— Рад это слышать, — отозвался император Страны Мигунов. — Но я здесь главный и не дам своих бабочек в обиду.
— Но если у меня не будет крылышка — одного только левого крылышка! — я не смогу помочь дяде Нанди.
— Значит, ему суждено навсегда остаться мраморным изваянием, — отчеканил Железный Дровосек.
— Вот что надо сделать, — подала голос Лоскутушка. — Мы отнесем целую бабочку Кривому Колдуну, а он уж с ней разберется.
— Ни за что! — отрезал Дровосек. — Я это запрещаю.
— Что же нам делать? — спросила Дороти.
Все замолчали, задумавшись. Наконец Железный Дровосек заговорил:
— Нам надо всем отправиться в Изумрудный Город и спросить совета Озмы. У нас очень мудрая правительница, и она придумает, как помочь несчастным.
На следующий день друзья отправились в Изумрудный Город и достигли его без особых приключений. Для Оджо это было печальное путешествие. Он не знал, как можно оживить дядю Нанди без крыла желтой бабочки. Неужели придется ждать шесть долгих лет, пока Кривой Колдун не изготовит новую порцию Оживительного Порошка? Оджо шел, понурив голову, и время от времени стонал.
— Что с тобой? — участливо спросил Железный Дровосек, который тоже отправился к принцессе Озме.
— Я — Оджо Невезучий, — услышал он в ответ. — За что бы я ни брался, меня ожидает неудача.
— Почему же ты Оджо Невезучий?
— Я родился в несчастливый день, в пятницу.
— Ну и что? — удивился Дровосек. — Пятница — всего-навсего один из семи дней недели. Неужели, по-твоему, раз в семь дней не везет всему миру?
— В пятницу, тринадцатого, — уточнил Оджо.
— Тринадцатого? Но это как раз счастливое число, — возразил Дровосек. — Все мои удачи связаны с тринадцатым. Никто не обращает внимания на удачу, если она случается тринадцатого, но уж если в этот день им не повезет, люди готовы винить число, а не искать истинную причину.
— Для меня тринадцатое — тоже счастливое число, — подал голос Страшила.
— И для меня, — отозвалась Лоскутушка. — На моей голове ровнехонько тринадцать лоскутков.
— И я левша, — не сдавался Оджо.
— Многие из величайших людей были левшами, — сказал император Мигунов. — Когда ты левша, у тебя, по сути дела, две руки, а когда ты правша, то одна.
— И еще у меня под мышкой бородавка! — признался Оджо.
— Как удачно! — вскричал Дровосек. — Если бы она была на кончике носа, это и впрямь было бы некрасиво, но под мышкой она незаметна.
— Вот потому-то меня и прозвали Оджо Невезучим, — заключил мальчик.
— Значит, мы должны положить этому конец и переназвать тебя. Отныне ты — Оджо Везучий. Все те объяснения, что мы от тебя услышали, неразумны. Более того, учти, что те, кто постоянно жалуется на невезение, не успевают воспользоваться благоприятными моментами в жизни. Постарайся же быть Оджо Везучим.
— Но как? — удивился Оджо. — Ведь все мои попытки помочь дяде провалились.
— Не сдавайся, Оджо, — посоветовала Дороти. — Никто не знает, что нас ждет впереди.
Оджо промолчал, но был так расстроен, что даже красота Изумрудного Города не смогла развеять его тоски.
Горожане же радостно приветствовали своих любимцев: Дороти, Страшилу и Железного Дровосека. Когда те пришли во дворец, им было сказано, что принцесса Озма их сразу же примет.
Дороти рассказала принцессе, что они сумели достать почти все, что просил Кривой Колдун, но когда дело дошло до последней вещи, крыла желтой бабочки, Железный Дровосек сказал «нет».
— Он прав, — отвечала принцесса Озма. — Если бы Оджо рассказал мне заранее, что ему нужно крыло желтой бабочки, я бы объяснила ему, что этого он в стране Железного Дровосека не получит. Тогда вам не пришлось бы испытать все тяготы длинного путешествия.
— А мне путешествие понравилось, — ответила принцессе Дороти.
— Так или иначе, я не выполнил поручения доктора Пипта, и теперь придется ждать шесть лет, пока он не сделает Оживительный Порошок.
— Доктор Пипт никакого Порошка больше не изготовит, — отвечала Озма с улыбкой. — Ты уж мне поверь. По моему приказу Колдуна доставили ко мне во дворец, его котлы уничтожены, а книга с рецептами снадобий сожжена. Я также велела доставить мраморные статуи Марголотты и твоего дядюшки — они в соседней комнате.
Это сообщение повергло всех в изумление.
— Позвольте взглянуть на дядю Нанди. Хотя бы на секундочку, — попросил Оджо.
— Погоди, — сказала Озма. — Дай мне договорить. Ни одно из происшествий в Стране Оз не
