многострадального паренька и тяжело выдохнул:
- Часть её уже нашли...
Наследник посмотрел вслед незваному гостью из глубин мироздания и неожиданно для себя обрадовался, что по приказу Рокирха его насильно удержали от участия в спасательной экспедиции. И ему действительно не было стыдно за это чувство. Потому что оно не диктовалось мелочностью души. Просто Охотник был Страшен...
Вообще-то это был коридор, достаточно широкий и приятно оформленный различного рода углублениями для лежаков и высоких столиков с напитками и яствами, чтобы желающие осматривать прекрасную панораму за сплошным стеклянным полотном не слишком утомлялись. Сейчас же мебель рассохлась прахом, укрывшись грудами дряни в своих углублениях; потолок обвалился, срезая кривоватым тупиком весьма удобный проход, а сквозь гладкую, покрытую паутиной трещин стену можно было рассматривать только слои почвы и редкие скелетики погибших века назад падальщиков. Зато из многочисленных провалов в противоположной стене, открывались радужные перспективы быть захваченными врасплох любой проходящей мимо тварью.
Владомир, вальяжно развалившись на куске ржавой железины, торчащем из стены-потолка, прикладывал к опухшему лицу кованые ножны от маленького кинжала, носимого на предплечье. Колдун невольно щурился здоровым глазом от едкого, слишком нереального салатового света, источаемого продолговатой стеклянной трубкой. Будучи особой прагматичной, но любящей толику картинности, он от всех щедрот души одолжил отосланным разведчикам свою родовую реликвию, оставив себе благовыкраденную из одного святилища штуковину, менее удобную, но более яркую, которую вытащил из- за пояса и активировал за ближайшим поворотом.
- Да пришейте вы его, наконец! - рявкнул колдун, не выдержав затянувшейся технической задержки.
На него посыпался град приглушённых ругательств и посылов далёких настолько, что Владомир рисковал не добраться до места назначения за весь срок своей жизни и мог лишь завещать благодарным потомкам продолжить его странствие без особой надежды на успех.
На полу живым комом барахталось пятеро. Шестой метался над ними, стараясь не сбиться с необходимого для заклятия речитатива и не оттоптать помощникам руки. Задача для ловкого вурлока была не из лёгких - на высокой острой скуле уже зрел свежий синяк. И дело было вовсе не в том, что Рокирх сопротивлялся. Напротив, почерневшее лицо правителя не выражало привычных в таких ситуациях агрессии, жажды или безумия, на нём глубоко отпечаталось смирение, нечеловеческое спокойствие и странное пренебрежение мученика. Просто этот тадо превосходил по мощи всех предыдущих, как боевой офицер превосходит среднего крестьянина. Конвульсии, сотрясающие трансформировавшееся тело и выворачивающие жилы наизнанку, не могли сдержать четверо здоровых мужчин, почти лежавших на длинных конечностях бывшего вурлока. Из прокушенной губы обращающегося текла чёрная кровь. Покрытое чешуёй тело не могло сопротивляться зову. Вид Рокирха не сулил возвращения в стан нормальных людей.
- Чё вы с ним возитесь? - продолжал хмуриться Владомир, не принимающий участия в попытках спасения тадо, ему, как ведуну, эта особь была глубоко отвратительна. - Гиблый случай.
- Господин Рокирх сразу нас предупредил, что так может случиться, - сквозь отдышку рыкнул в ответ гроллин, пытавшийся зафиксировать левую ногу взбесившегося тадо, - и терпел с самого прорыва, пока ты, падла, не появился!
- Я что? Я - ничего, - пожал плечами ведун, прекрасно понимающий, что удовлетворил взрождённые зовом в собственной душе инстинкты за счёт первого попавшегося заражённого. - Хотите, анекдот расскажу?
- Заткнись! - отвлёкся от своей великой миссии заклинатель.
- Так вот, - как ни в чём не бывало, продолжил подлый подстрекатель, - идёт пьяный в стельку стражник по городу, а навстречу... мать моя женщина...
Один из менее подозрительных провалов, что находился аккурат напротив их ассамблеи, вдруг изнутри озарился мягким красноватым свечением. Искра света, больше напоминающая живой огонь, дрожала. Её сияние вырывало из темноты тоненький расплывчатый силуэт статной фигурки и бледную руку сумеречного существа.
- Не смешно, - буркнул вурлок из держащих, не замечая, как вытянулось лицо сбледнувшего со страху колдуна.
Мужчина, казалось, отвлёкся лишь на мгновенье, два слова и один поворот головы. Только этого хватило, чтобы тадо вывернул плечо и, одним взмахом отбросив от себя надоедливую преграду, ринулся в навстречу свету. Огонёк дрогнул и потух. Получивший по голове гроллин, до последнего держащийся за ногу заражённого вурлока, поднялся из кучи сора, грязно ругаясь в адрес всего колдовского поголовья и его единственного представителя в частности. Владомир в ответ набычился и осторожно предложил:
- Может ну его, мужики? Пусть сожрут друг друга, а мы слиняем?
Заклинатель злобно вырвал из стены воткнутый источник ядовитого света и, смерив колдуна уничижительным взглядом, отправился следом за своим невменяемым предводителем.
В неестественном освещении пара казалась призраками или, скорее, реликтовыми монстрами из седых легенд. Мужчины, протиснувшиеся через пролом в небольшую комнатку с выбитой напрочь входной дверью, замерли в недоумении. Тадо не терзал неизвестного пришельца. Монстр, весь сгорбившись и сжавшись на гране возможности, стоял, прислонившись к стене для устойчивости, и едва унимал дрожь в безвольно опущенных руках. Стоящая напротив девушка тоже не казалась забитой жертвой. Стройная и хрупкая, она, тем не менее, не выражала подобающего ужаса и отвращения перед заражённым. Вся в крови и грязи, она вполне могла напоминать невинную фею, если бы не огромный меч за плечами.
- Вы справитесь, - участливо и чрезвычайно спокойно повторяла дама с кроткой, сочувственной улыбкой, слегка поглаживая ужасного тадо по чешуйчатой шее и мощным плечам. - Это был просто зов, ничего боле. Отпустите его. Вы же можете это, Кирх. Только вы может сделать это. Просто постарайтесь выровнять дыхание. Я понимаю, как Вам больно подчиняться ему. Слушайте мой голос, идите за мной. Я верю в Вас. Вы обещали, что не причините мне вреда. Вы же помните...
В устах юной Каринаррии Корсач бред, первый пришедший в голову от неожиданности нападения обращённого Рокирха, звучал заклинанием, могущественным и таинственным. Воины медленно приближались, готовые в любой момент выдернуть ведьму из-под удара зачарованного монстра. Никто не верил в возвращение предводителя, но надеялись, что смогут убить с одного удара, если подойдут поближе. Владомир примерился вынуть отобранный у Ирвина клинок, но поморщился и перевернул ножны холодной стороной, потому что вторая успела нагреться от содранной щеки.
- Б'ехрут, вспомните ваше желание, - придала властности голосу Каринка, серьёзно опасаясь, что остальные могут убить сражающегося за себя мужчину, на всякий случай.
В чёрных прорезях глаз появилась тонкая алая полоска с бледными розовыми вкраплениями, наметившаяся на оскаленном лице клыкастая улыбка сменилась привычно поджатой челюстью - Рокирх возвращался из туманного владения Тварителя. Его тут же подхватили под руки более догадливые в этом вопросе вурлоки и усадили поудобнее, растирая плечи и спину. Восторгу верных подданных не было предела. Юный, талантливый и дерзкий правитель, овеянный легендами и слухами, долгие годы своей несгибаемой волей служил подспорьем для спасения жалких остатков некогда великого народа. На него возлагались самые сокровенные надежды выживших в аду эпидемии, и многие готовы были погибнуть ради молодого Рокирха, что смог провести их сквозь пустыню и вернуть волю к сражению. И им было уже безразлично, что сам юноша всё это время был монстром, лишь бы был...
- О! Корсач! - Владомир радостно и облегчённо приобнял девушку за плечи, не слишком обращая внимание на её полуобморочное состояние. - А мы как раз тебя шли спасать. Не поверишь, я тут недавно Лорана видел - передаю привет. Что расклеилась?
Каринка бессильно сползла вниз по колдуну, плюхнувшись в прекрасном платье прямо на пол. Никаких сил ни моральных, ни физических у неё больше не осталось, словно огромное здание выпило её до дна и любовно вылизало чашку, оставив хрупкую и совершено бесполезную оболочку.
- Смотрю, гардероб нашла в этом хламушнике, - колдун собирался предложить дрожащей девушке свою куртку, но оценив кровавые разводы не стал рисковать дорогой вещицей. - А сокровищница есть?
