Глава 32
Я хотел выключить компьютер, чтобы перезагрузить его, но компьютер не выключался, как будто сам не хотел выключаться. И вилка из розетки не вынималась, как будто они контактами спаялись.
Все происходящее казалось мне кошмарным сном, но этот сон превращался в явь, когда я притрагивался к лицу и, особенно к разбитой губе. Больно и во рту чувствовался привкус крови.
Я вышел на балкон и не увидел огромной ивы, росшей прямо напротив моего окна и достававшей своими верхушками до окон пятого этажа. В интересах соляризации квартир это дерево нужно было спилить, но оно было слишком красивым и создавало уют в нашем дворе. А сейчас дерева не было. Исчезла и скамеечка под деревом, где прятались от солнца и дождя бабушки, а когда их не было, любители распить бутылочку-другую на свежем воздухе, в хорошей компании и недалеко от места проживания, чтобы в случае перебора можно было надеяться дойти на автопилоте до своего жилья.
Спиленная ива открыла хороший обзор на детскую площадку, где собрались 'космонавты' с эмблемами бурых и белых медведей. Сбросав автоматы и бронежилеты со шлемами в отдельные кучи, они встали стенка к стенке и начали молотить друг друга здоровенными кулаками по здоровенным физиономиям. Казалось, что это просто физическая разминка, но вот одного из белых медведей вытащили из толпы и уложили около снаряжения. Потом двоих бурых медведей также оттащили к своим вещам.
Как говорили в Вятской губернии — дрались, пока не сравнялись, а потом побежали, — так и здесь драка была до тех пор, пока на ногах не остался стоять один человек, и тот стоял настолько неуверенно, что, в конце концов, упал.
— Что-то странное происходит, — думал я, — такого в принципе не должно быть. Чтобы менты среди бела дня устраивали разборки друг с другом? Это уже беспредел.
Я вышел в коридор и постучал к соседям. Мне открыл какой-то незнакомый мужик со свежим фингалом под глазом.
— Нет-нет, это не гвардейцы, — сразу начал уверять меня хозяин квартиры, — это мы с супругой на кухне подрались.
— Слушай, а ты кто такой? — спросил я. — Меня так стукнули по голове, что я не помню, как меня зовут, а уж тебя и подавно и не помню.
— Вот здорово, — обрадовался мужик, — давай заходи, я тебе напомню, кто я, кто моя жена, кто ты такой. Сейчас рюмочку выпьешь и память восстановится. Я один раз тоже до беспамятства надрался, до полной потери памяти. Открываю глаза и не помню ничего. А потом рюмку выпил, закусил и все вспомнил, и лучше бы этого мне и не помнить. Знаешь, как хорошо, когда не помнишь, что было вчера. Каждый день все новое. Вот это баба моя, Ксюша, — сказал хозяин, указывая на входящую в кухню миловидную женщину в шелковом халате, обтягивающем стройное тело.
— Сразу видно, что какой-то мезальянс, — подумал я.
— А сам я Бонасьёв, владелец магазина на углу улицы Бородина, — продолжал тараторить хозяин, — раньше был магазин 'Дары Сибири', а сейчас моя лавка 'Бонасьёв. Бакалейные и колониальные товары'. Ксюща, поставь нам что-нибудь на стол, и бутылочку из морозилки, времена меняются, а 'Кедровица' нет.
— Точно, выскочила девка за коммерсанта, — думал я, — а, может, ему ее за долги отдали, а он и рад, без денег вряд ли такая за него пошла. Хотя, женская душа потемки, иной раз такого полюбит, что и сама объяснить не может, что в нем нашла, а оторваться не может, то одно не хочется оставаться, то ли еще чего.
В прихожей зазвонил телефон. Хозяин взял трубку и стал с кем-то говорить.
— Вы уж, извиняйте меня, — сказал он, — в лавке проблемы, вы тут оставайтесь, Ксюша вас просветит и заодно замажет ссадины бальзамом, который моя мама готовит. И вечером прошу к нам в гости.
Он быстро собрался и ушел. Как-то странно. Оставил меня наедине со своей женой. Потом эти переходы с 'ты' на 'вы'. Почему-то у человека нет сотового телефона. Сейчас редко кто звонит по стационарному аппарату, сотовые аппараты расширили возможности коммуникации и очень даже удобно. Зазвонил телефон, достал его из кармана, кнопочку нажал и говори на здоровье.
— А что, у мужа вашего сотового телефона нет? — спросил я у женщины.
Она как-то странно посмотрела на меня и сказала:
— У нас сейчас вообще нет сотовых телефонов. Они были завезены к нам для подготовки антироссийской революции и использовались нашими врагами во враждебных целях. Сейчас все пользуются стационарными аппаратами. Зато сотовые телефоны не воруют и не отбирают на улице. Очень даже удобно и безопасно. Давайте я вам ссадины йодом замажу. Этот бальзам такой вонючий, да и не помогает он вообще.
Она взяла пузырек с йодом, ватную палочку и подошла ко мне.
— Сейчас немножко пощиплет и все быстренько заживет, — сказала она мне как маленькому ребенку и быстро ткнула палочкой в рассеченную губу.
Острая боль пронзила меня, и я непроизвольно схватился за женщину где-то пониже талии.
— Потерпите, — сказала она, но не отстранилась от меня и не сделала ни одного движения, чтобы показать, что мои руки на ее ягодицах не обязательный элемент врачевания. Затем она стала смазывать другие мои ссадины, а я все крепче сжимал ее в руках.
— Как тебе не стыдно? — укорял я сам себя. — Тебе доверили на сохранение женщину, а ты сразу облапал ее и, чего доброго, потащишь ее в постель.
Я ее и потащил в постель. Вернее, не в постель, а овладел ею тут же, на кухне, на мягком и уютном диванчике, благо чувствовал, что податливое тело хотело того же.
Быстрый секс сродни прикуриванию. Сначала сигарета слегка разминается, обнюхивается, а потом прикуривается, быстро и надежно, затем следуют затяжки, одна за другой и, наконец, подходит кульминация — короткий бычок тушится в пепельнице и человек предается философствованию о смысле своей жизни и начинает более трезво смотреть на вещи, ощущая послевкусие только что выкуренной сигареты.
Я блаженно откинулся на спинку дивана, не убирая руки с обнаженной талии мадам Бонасьёвой.
— Почему я раньше не видел моих соседей? — думал я с возникающим вновь желанием. — Уж я бы ее мимо себя не пропустил.
Как бы угадывая мои мысли, Ксения сказала:
— Мы живем здесь всего один год. Прежние хозяева умерли, а наследников у них не было. Муниципалитет выставил квартиру на продажу, а я по знакомству перекупила ее на мужние деньги, конечно. Вот здесь и живем. А вы что, действительно ничего не помните? Ну, так слушайте, — сказала Ксения и поправила на себе халат.
Глава 33
Рассказ госпожи Бонасьёвой.
Меня она заприметила давно. Я тоже не обделял ее знаками внимания, один раз в подъезде облапал и даже поцеловал. Буквально за месяц до сегодняшнего дня.
Зовут меня Карл Глебович Артаньянов.
— Ничего себе, — пронеслось у меня в мыслях, — да ведь это же почти Шарль Ожье де Бац де Кастельмор, граф д'Артаньян. А что, возможно, я и есть русский потомок этого отважного человека. Обязательно проверю, есть ли у меня генетические способности к фехтованию.
Я раньше работал преподавателем в университете, но в период выборов три года назад я примкнул к партии белых медведей, выступал за кандидатуру президента, который правит сейчас и даже подавал заявление о приеме в белогвардейцы, но меня туда не приняли, сказав, что я неблагонадежный элемент.
