А мечник потерял голову, исчезнувшую в пасти монстра, успев перед смертью удачным ударом отчекрыжить твари правую лапу (то ли промазал, целясь в шею, то ли привык к доселе полностью оправдывающей себя тактике).
Хозяин Мурки, видя гибель своего отряда, поступил благоразумно – попытался отступить. Вот только ему лучше было бы рухнуть на землю и потихоньку отползти в сторонку, а не драпать во все лопатки, привлекая внимание покалеченной твари. И не удивительно, что та, заметив убегающую добычу, бросила обезглавленное тело и кинулась за ней. Марилана, отпрыгнув на безопасное расстояние от агонизирующего хищника, увидела именно этот момент и кинулась на выручку хозяину.
Но не успела. Не хватило каких-то долей секунды. Не сделало погоды и то, что эльф в последний миг в отчаянной попытке спастись метнулся вправо. Монстр махнул своим длинным хвостом, и подброшенное мощнейшим ударом тело ушастика взмыло в воздух. Уж не знаю, это ли привело к смерти последнего охотника-неудачника (я слышал, как жалобно хрустнули его кости), или душа самонадеянного долгожителя отлетела в загробный мир уже после приземления (когда бесчувственное тело ударилось об остатки каменной стены), но это и не важно. Главное – гад подох, туда ему и дорога!
Надо сказать, зрелище его бесславной кончины вызвало у меня глубочайшее удовлетворение, а вот сцена расправы с покалеченным монстром такого чувства не породила. Разъяренная Мурка довольно быстро растерзала его, но при этом получила несколько глубоких царапин на боку, оказавшихся крайне болезненными. Убедившись, что тварь больше не поднимется, марилана поспешила к хозяину, распластавшемуся на булыжниках без движения. Отсутствие дыхания, сердцебиения и глубокая окровавленная вмятина на виске, оставленная каким-то осколком камня, ясно говорили о том, что ушастик уже не встанет, однако кошка, тщательно вылизав лицо хозяина, улеглась рядом, твердо решив дождаться его пробуждения.
И дождалась-таки! С наступлением ночи, когда затянувшиеся царапины Мурки перестали ныть, эльф зашевелился, вызвав море радости в сознании кошки, а спустя некоторое время даже сумел подняться на ноги. Вот только при этом длинноухий вел себя очень странно. Не обращал никакого внимания на вертевшуюся рядом счастливую кошку, не отдавал приказов, не испытывал эмоций. Словно сомнамбула, он поковылял прочь с места схватки, бросив тела своих товарищей, парочка из которых тоже начали слабо подергиваться. Марилана, давно привыкшая к тому, что хозяин никогда не объяснял мотивы своих поступков, последовала за ним.
Сопровождаемый Муркой зомбак топал несколько суток, периодически то замирая на месте, то резко меняя направление движения. За это время он успел далеко отойти от облюбованного эльфами мертвого города и повстречался с десятком опасных тварей, с которыми расправилась продолжавшая выполнявшая роль телохранительницы кошка. Да, несмотря на то, что магическая связь больше не работала, марилана все еще видела в ожившем мертвеце того, кто был смыслом ее жизни. Хотя и сильно удивлялась странностям в его поведении.
Первый звоночек прозвенел, когда мутации пробудили в зомби голод. В роли своей добычи он выбрал, конечно же, Мурку – а зачем далеко ходить? Кошка была в шоке, когда хозяин сперва принялся ее обнимать, а потом попытался вцепиться зубами в загривок. Прокусить шкуру хвостатой мертвый эльф не смог (не так долго он пробыл на Проклятых землях, чтобы обзаводиться шикарными клыками уже через несколько дней после смерти), но приятного все равно было мало. Некоторое время понаблюдав за его потугами, кошка выскользнула из объятий. Зомбак предпринял новую попытку, натолкнувшую Мурку на мысль, что хозяин проголодался. Свежеубитый саблезубый тушканчик, доставленный кошкой, был быстро съеден, после чего путешествие странной пары продолжилось.
Вторым звоночком стало изменение запаха, весьма смущавшее мою подругу. Надо сказать, к этому времени она порядком вымоталась, не имея возможности нормально отдохнуть. Зомби-то не спят, а короткий, урывками по пять-десять минут, сон в те моменты, когда мертвец замирал на месте или занимался принесенной мариланой дичью, был больше похож на изощренную пытку. А прозрение наступило неожиданно. Многодневный недосып привел к тому, что однажды Мурка выключилась прямо на ходу. Когда к ней вернулось сознание, посвежевшая кошка кинулась догонять хозяина и нашла его на полянке, доедающим крупную ящерицу. По всей видимости, эта ящерка только раздразнила аппетит мертвеца, поскольку, увидев Мурку, он с яростным хрипом кинулся на нее.
Именно в тот момент хвостатая впервые за долгое время почувствовала всплеск чужих эмоций, которые принадлежать хозяину точно не могли. Ведь благодаря метке кошка всегда воспринимала чувства эльфа как нечто родное, а сейчас ощущения были совсем иными. Как будто рядом находилась одна из тех тварей, что изредка пытались нападать на движущийся по Проклятым землям отряд. А когда мертвец вцепился в нее своими острыми клыками, Мурка наконец-то осознала, что хозяина больше нет. Имеется лишь монстр, в которого он превратился. (Не удивляйтесь, марилана оказалась достаточно разумной, чтобы это понять.)
Последовавшую за прозрением схватку я видел ранее, но не захотел прерывать поток воспоминаний подруги. И не пожалел – в этот раз никакого лихорадочного мелькания картинки не было, я успевал подмечать все детали расправы с зомби и даже не ощущал запредельной скорости движений Мурки. Может, потому что теперь я был не наблюдателем, а полноценным участником событий, пусть и не способным повлиять на происходящее. Я чувствовал напряжение в своих мышцах, ощущал, как из мягких подушечек на лапах выдвигаются острые когти, сплевывал наполнившую рот мерзкую вязкую кровь разорванной твари…
После схватки Мурка погрузилась в тяжелую депрессию. Лишившись цели существования, она не представляла, как жить дальше, и долго не могла решить, стоит ли. Окажись на ее месте любая другая кошка – наверняка последовала бы за хозяином, но моей подруге повезло. Во-первых, специфическое отношение эльфа сильно подточило ментальные установки, навязанные ей магической меткой. Во-вторых, условия гибели хозяина оказались необычными, и никакой вины за собой кошка не ощущала – она честно спасла своего ушастого, и не считала себя причиной того, что после пробуждения он стал другим. В- третьих, усталость, накопившаяся за эти дни, притупила ощущения, и чувство потери было не таким сильным.
Кроме всего перечисленного на горизонте замаячила иная проблема, требовавшая внимания – тяжелое брюхо. Природные инстинкты настоятельно требовали найти надежное и безопасное логово, чтобы дождаться там рождения котят, и Мурка не могла им сопротивляться. Поскольку марилана росла и воспитывалась в цивилизации, у нее не возникло мысли отрыть себе нору, соорудить гнездо или шалашик, в каких жили дикие. Вместо этого хвостатая отправилась искать какой-нибудь населенный пункт. Возвращаться во владения к эльфам она не хотела – материнский инстинкт подсказывал, что начальник питомника планирует причинить вред котятам.
Изучая окрестности, она наткнулась на пустой город, который в скором времени попался на моем пути. Это был не идеальный вариант, но Мурка чувствовала, что времени до появления малышей осталось мало, убедилась, что рядом достаточно дичи, и прекратила поиски. Тем более, удобное логово обнаружилось без особого труда, а большинство обитающих в городе тварей оказались уязвимы для ментального воздействия и угрозы не представляли. Рождение котят окончательно отодвинуло воспоминания о хозяине на второй план, а мое неожиданное появление и вовсе сделало их малосущественными.
Помнится, я предположил, что Мурка заметила меня задолго до того, как я увидел ее, но это не так. Хвостатая за несколько недель привыкла к тому, что обитающие в городе хищники к ней не лезли, еще и обильный ужин давал о себе знать, погружая кошку в состояние блаженной полудремы, так что пришельца она обнаружила, лишь когда тот без приглашения вошел в комнату. Сперва Мурка подумала, что ее нашел кто-то из стаи ее хозяина, поэтому не проявила агрессии, но когда не смогла идентифицировать исходящий от незнакомца запах, зарычала. Как учили в питомнике. Ведь внешность пришельца говорила о том, что он является человеком, а люди были врагами.
Однако дальнейшее заставило Мурку усомниться в своем выводе. Дело в том, что, увидев кошку, я не испугался, не бросился прочь и не попытался на нее напасть. Не так вели себя все встреченные мариланой люди. Они боялись, ненавидели и желали убить, причем даже после того как по просьбе воспитателей хвостатая посылала им дружелюбные эмоции. Злились, когда хвостатая догоняла их в лесу, старались причинить ей боль своими железками, кричали и шипели, когда кошка хотела с ними поиграть… В общем,
