И, как и здесь, решающим привеском Такие ж жилистые мясники Бросают на железо с легким треском От сала светлые золотники… Прости, господь! Ужель с полдневным жаром, Когда от туш исходит тяжко дух, И там, как здесь над смолкнувшим базаром, Лишь засверкают стаи липких мух? Такие он проводит устойчивые аналогии и так обращается к человеку:
…Но духом, гордый царь, смирись И у последней слизкой твари Прозренью темному учись! Так он писал когда-то, но об этом почти забыли. Да и сам он словно забыл, сам этого всего словно испугался.
…«Он много лет переводил…» И вдруг, в середине пятидесятых, напечатал привлекшее внимание многих стихотворение «Найденыш», написанное совсем в другом плане и духе, будто с отголоском народной сказки. Мотив — еще живой, еще мучительный.
Пришел солдат домой с войны… Дома никого, но топится печь, приготовлено тесто для блинов. Он нагнулся за угольком — прикурить — и обнаружил в тени трехлетнюю девочку «пугливее зверенышка».
— А дочь ты чья? — Молчит… — Ничья. Нашла маманька у ручья… — А мамка где? — Укрылась в рожь. Боится, что ты нас убьешь… — Солдат воткнул в хлеб острый нож, Оперся кулаком о стол. Кулак свинцом налит, тяжел. Молчит солдат, в окно глядит Туда, где тропка вьется вдаль. Найденыш рядом с ним сидит, Над сердцем теребит медаль. Как быть? В тумане голова. Проходит час, а может, два. Солдат глядит в окно и ждет: Придет жена иль не придет? Как тут поладишь, жди не жди… А девочка к его груди Прижалась бледным личиком, Дешевым блеклым ситчиком… Взглянул: у притолки жена Стоит, потупившись, бледна… — Входи, жена! Пеки блины. Вернулся целым муж с войны. Вот такие стихи.
Правда, автор не удержался и приписал еще четыре строки:
Былое порастет быльем, Как дальняя сторонушка. По — новому мы заживем, Вот наша дочь — Аленушка! Они внесли в ровный сказочный лад явственную фальшивинку и очень мешали мне. А их нужно было просто опустить.
О стихах говорили, писали, но он опять ничем новым это не поддержал, не подкрепил.
Он по — прежнему переводил с английского и рассуждал о футболе:
— Да-а, а у вас Володя Федотов!..
Когда Михаила Зенкевича не стало, время от времени начали появляться его стихи — посмертные публикации, — всякий раз удивляя меня естественностью, чистотой тона и вкуса. Вот одно из них:
От попорченной в нерве настройки, Как в приемнике, все невпопад. Целый день звон в ушах, словно тройки С колокольцами мимо летят. Или кто-нибудь неосторожно Кнопку двери наружной нажал, И звонок непрерывно, тревожно Из прихожей вдруг задребезжал… Иль с церквушки старинной, снесенной, Цветником замененной давно, Звон пасхальный, звук неугомонный Льется с ветром апрельским в окно…
