Музыка из окна

Вот какая быль.

Баллада о военруке

Пацан, подняв чинарик с полу,
Себе махрою губы жег,
Поскольку бил мужскую школу
И женскую всеобщий шок.

Десятиклассница какая!
И вышла за военрука,
К тому бесстрашно привыкая,
Что у него одна рука.

Никто не ждал такого хода.
Ведь всем казалось, что он стар.
Он старше был — но на три года,
А тут и вовсе вровень стал.

И утром, только от подушки,
В знобящий сизый холодок,
Он умывался из кадушки,
Сломав молоденький ледок.

Заря горела за рекою.
А он с приливом новых сил
Дрова колол одной рукою,
Грудного первенца носил.

…Когда учил юнцов задетых
Войны классическим азам,
Что ждут в окопах и кюветах,
Никто сказать не мог:— А сам?..

«Выстиранное белье…»

Выстиранное белье,
Шаровары, гимнастерка…
Одевались без восторга:
Мокрое, хоть и свое.

Отжимали, а потом
На себе же высыхало,
За пределами привала,
На пути привычном том.

При ускоренной ходьбе,
В ту страду нечеловечью,
Как над вытопленной печью
Сохло старое х/б.

Нутряной какой-то жар,
Откликающийся живо,
Чем свой уровень держал?
До сих пор непостижимо!

Трофейная лошадь

Говорят, что лошади умны.
Но смотри: хозяина убили,
И убивший в тот же миг войны
Сел в седло средь грохота и пыли.

Женщины выходят за порог,
В отдаленный вдумываясь топот…
Ну, а он ей в зубы сахарок,
Как ему подсказывает опыт.

Может быть, действительно умна,
Или нрав на лакомое падок,
Но, блистая выучкой, она