Прикосновенье

Твое зардевшееся личико,
И рассудительность в речах,
И от девического лифчика
Полоски на твоих плечах.

В РАЗЛУКЕ

«Куда пойти? Что сделать?» — не решу я.
Стою, фуражку сдвинув набекрень.
Неистовствуя, мучаясь, бушуя,
Из-за заборов ломится сирень.

Природа зазевается немного,
И в тот же миг свободно и легко
Сирень, кипя, прольется на дорогу,
Как через край кастрюли — молоко.

И все заполнит чадом лиловатым…
Нет! Я не то сравнение нашел, —
Она с громовым яростным раскатом
Хлестнет как в бурю волны через мол.

Тих городок по имени Барятинск,
Закутался садами до бровей.
Трещат заборы, сдерживая натиск
Тяжелых, перепутанных ветвей.

Хрустит сирень, тоскует и теснится, —
И тоже тесно сердцу моему, —
Сопротивляясь, медленно кренится
И тонет мир в сиреневом дыму…

ВДАЛИ

Стволы за окошком белёсы,
Едва проступают из мглы.
Но это совсем не березы,
А яблонь беленых стволы.

И кто-то у самого дома
Смеется среди темноты.
И песенка эта знакома —
Поешь ее только не ты.

«Дорогая…»

Дорогая,
Помнишь ты, как в метельной ночи,
Догорая,
Дышат угли живые в печи?

А снаружи,
Если к стеклам приникнуть тесней,
В мире стужи
Видно клочья летящих теней.

До рассвета
Без лопаты за дверь не ступи!
Будто где-то
В белой хатке средь белой степи.

Временами
В кухне дужкою звякнет ведро.
То под нами
Осторожно проводят метро.

Полквартала,
Даже меньше — и вот он, Арбат.
Ты устала?
А за окнами хлопья свистят.