— Те, кто знает нас, возрадуются твоему великодушию. Те, кто не знает, пусть болтают все, что в голову взбредет, — откликнулся священник. — Ты подвергаешь опасности свою бессмертную душу, удерживая в миру сына, который ищет святой жизни.
— Ты поговоришь с настоятелем Ричардом? — спросил после некоторого раздумья Хепберн.
Отец Мата ответил:
— Как только Элизабет уедет в Лондон, я отправлюсь в аббатство и попрошу за племянника. Скажи ему это, когда вернешься в Клевенз-Карн, и постарайся как можно скорее уладить все разногласия между вами.
— Обязательно, — кивнул лэрд.
Мужчины еще немного поговорили. Томас Болтон первым поднялся наверх. За ним последовали остальные.
Утром лэрд с сыновьями уехали домой, а Розамунда заявила, что сама должна проводить дочь в ее первое путешествие, и занялась вместе с Элизабет упаковкой вещей, так что девушка почти не виделась с Бэном. Кроме того, Розамунда вместе с Мейбл наставляли Нэнси в ее обязанностях. Нэнси имела настоящий талант в укладке волос и демонстрировала на Элизабет различные стили причесок.
Только вечером все встречались за столом, и Розамунда с радостью замечала, что Бэн держится на расстоянии, оставаясь при этом крайне вежливым. Приятно видеть, что парень знает свое место! Молодому шотландцу не следует влюбляться в нее, чтобы не натворить глупостей. Кража невесты — устоявшийся обычай, который до сих пор практикуется на границах Англии с Шотландией.
Наконец настало утро первого апреля. Предыдущей ночью Элизабет почти не спала. Нельзя сказать, что поездка ее сильно волновала, но все-таки она чего-то побаивалась, а это случалось с ней крайне редко. Раздражало ее и то, что взбунтовался желудок. К тому же мать Мейбл и молодая Нэнси весело щебетали, чем ужасно выводили Элизабет из себя.
— Ты уверена, что в маленьком сундуке есть все необходимое твоей хозяйке во время поездки? — в десятый раз спрашивала Розамунда.
— Да, миледи, — терпеливо отвечала Нэнси.
— Положила зубную щетку из кабаньей щетины?
— Да, миледи.
— Шерстяные чулки?
— Да, миледи.
— Лишнюю фланелевую нижнюю юбку?
— Да, миледи.
— Мама, Нэнси — девушка аккуратная и исполнительная. Не волнуйся, — не вытерпела Элизабет. — Думаю, все в порядке.
— А шкатулка с драгоценностями? — не унималась Розамунда.
— В сундуке с моими корсажами и рукавами. Мама, мне будет плохо, если ты немедленно не прекратишь свои вопросы. Я еду ко двору, чтобы угодить тебе, и ни по какой иной причине. Надеюсь, ты это понимаешь.
— Ты должна вернуться с надеждой на хорошую партию, Элизабет, — продолжала наставлять Розамунда.
— Да, мама.
— Ты просто нервничаешь, — утешила мать.
— Я хочу пойти погулять на лугу, — внезапно вырвалось у девушки.
— Но солнце еще не взошло!
— Скоро взойдет! Пройдут недели, прежде чем я увижу рассвет над своими полями! — бросила Элизабет и выбежала из комнаты.
Воздух был прохладен и свеж. Небо, ясное и светлое, чуть розовело над холмами. На лугах, окружавших дом, паслись овцы. Глядя на них, Элизабет тихо заплакала. Она не хочет уезжать! И не поедет! Ей все равно, расстроится мать или нет! Фрайарсгейт — источник ее силы. Ей нужно быть здесь.
— Возьми себя в руки, девушка, — спокойно сказал подошедший Бэн. — А потом соберись и поезжай. Ты ведь не трусиха, Элизабет Мередит!
Повернувшись, Элизабет бросилась ему на шею. Он крепко ее обнял и продолжал держать, пока она лила слезы. И молча гладил по голове.
Наконец Элизабет немного успокоилась. Бэн по-прежнему не сказал ни слова, чтобы не ранить ее гордость. Только когда она немного успокоилась, он разжал руки. Элизабет смотрела на него сквозь мокрые ресницы.
— Спасибо, — тихо сказала она и, повернувшись, побрела к дому.
Глава 4
Лорд Кембридж совсем забыл, какое долгое и утомительное путешествие им предстоит. Но бесхитростное изумление Элизабет, жадно впитывавшей новые впечатления, добавляло ему сил. Он припомнил, как впервые ехал ко двору с Розамундой, как возил в Лондон двух ее дочерей.
Дни бежали быстро, и однажды они оказались на подъездной аллее, ведущей к лондонскому дому Томаса Болтона, на крыльце которого их уже ждала элегантно одетая женщина.
— Что ж, Бесси, — объявила графиня Уиттон, оглядывая младшую сестру, — ты выглядишь вполне респектабельно.
— Неплохо бы тебе запомнить, Филиппа, что я Элизабет, а не Бесси. Даже мать больше не называет меня этим именем, — отчеканила Элизабет, стряхивая пыль с темно-красного бархатного платья, которое надела в дорогу. — Может, мы войдем? Или хочешь остаться на крыльце, чтобы все стали участниками нашей нежной встречи? Сколько лет мы не виделись?
— Восемь, — раздраженно буркнула Филиппа.
— А ты, дорогая, все так же прекрасна, — вмешался лорд Кембридж, пытаясь ослабить растущее напряжение. — Как это у тебя получается, если приходится воспитывать еще и таких чудесных детей, как у тебя?
— Дядюшка, какой же вы хитрец! — попеняла Филиппа, но улыбнулась.
Именно благодаря Томасу она обрела счастье и никогда об этом не забывала. Поэтому Филиппа обожала его и всегда будет обожать. Остается надеяться, что он сумеет что-то сделать и для младшей ее сестры. Каждому ясно, что Элизабет — крепкий орешек.
— Огромное спасибо за то, что встретила нас в Лондоне, дорогая, — поблагодарил лорд Кембридж. — Я знал, что ты намеревалась принять нас в своем поместье, в Брайарвуде, но я так боялся, что мы не успеем в Гринвич к первому мая! Ты привезла с собой младшую дочурку, детка? Будет кого баловать!
— Нет, дядя, придется вам приехать в Брайарвуд, если хотите увидеть новую родственницу. Я побоялась путешествовать с младенцем и кормилицей. Столько хлопот, когда берешь в поездку детей! Я тоже еду в Гринвич на майские праздники. А Хью Эдмунд в этот раз остался дома. На следующий год он станет пажом при дворе принцессы Марии, — с гордостью сообщила Филиппа.
— А остальных мы увидим? — спросил Томас.
— О да! Нам очень повезло: мы получили должности для Генри и Оуэна. Ты же знаешь, как важны подобные вещи, если хочешь возвыситься при дворе. И нужно подумать о достойных браках. Генри, разумеется, когда-нибудь станет наследником отца. Но и ему не повредит стать известным и уважаемым человеком при дворе. У его братьев, конечно, нет своих средств, поэтому для них успех в обществе просто необходим. Мои старшие сыновья, дядюшка, уже сейчас могут считаться идеальными маленькими придворными.
Элизабет, нужно отдать ей должное, не высказала своего мнения насчет амбиций сестры, хотя считала, что дети должны жить дома с родителями. Она огляделась. Ее провели в высокий зал с окнами, выходящими на реку Темзу. Здесь так красиво! Хотя она не желала покидать Фрайарсгейт, но все же должна была признать, что до сей минуты наслаждалась поездкой. Она повидала столько городов и
