прожила как можно дольше.
— Не думаю, что тетка так уж сильно разочаровалась в ней — по крайней мере не до такой степени, чтобы лишить ее наследства. Она пришла в ярость и наговорила лишнего, не имея этого в виду — так бывает со всеми.
— Да, но она, очевидно, предполагала, что племянница еще предпримет попытки подсунуть ей завещание.
— Почему вы так решили?
— Вспомните о доверенности. Старушка явно поразмыслила и решила дать Мэри Уиттакер возможность самой подписывать все бумаги, чтобы обезопасить себя от подобных подлогов в будущем.
— Ну конечно! Какая предусмотрительность! И какая неприятность для мисс Уиттакер. А потом этот визит нотариуса — и снова разочарование. Вместо долгожданного завещания — палка, предусмотрительно засунутая ей в колеса.
— Да. Но нам по-прежнему неизвестно, зачем вообще понадобилось завещание.
— И то правда.
Джентльмены потянулись за трубками, и несколько минут в комнате царило молчание.
— Тетка собиралась все оставить Мэри Уиттакер, это ясно, — заметил наконец Паркер. — Она все время об этом говорила, и потом, мне кажется, ей хотелось восстановить справедливость. Ведь на самом деле она получила эти деньги через голову преподобного Чарльза Уиттакера — или как там его звали.
— Верно. Остается единственная причина, которая могла бы помешать Мэри Уиттакер унаследовать ее состояние, и это — о черт! Ну конечно! Старая история, столь любимая нашими писателями, — пропавший наследник!
— Бог мой, вы совершенно правы! И как только мы раньше не догадались! Вероятно, Мэри Уиттакер стало известно, что у мисс Доусон есть еще один родственник — более близкий, который и заграбастает все денежки. Может, она боялась, что тетка узнает об этом и лишит ее наследства или разделит его между ними. Она пробовала поторопить мисс Доусон с завещанием, но, поскольку та сопротивлялась, решила обманом заставить ее подписать духовную в свою пользу.
— Это вы здорово придумали, Чарльз. Или — смотрите — мисс Доусон, старая хитрюга, могла знать о другом наследнике, и чтобы отомстить мисс Уиттакер за ее обман, собралась умереть, не оформляя завещания, чтобы состояние отошло к нему.
— Если это правда, то она заслуживала того, что с ней случилось, — мрачным тоном произнес Паркер. — После того как она заставила несчастную девушку бросить работу и жить с ней, обещав ей наследство…
— Девушка должна была знать, что корысть — это грех, — парировал Уимзи с жизнерадостной самоуверенностью человека, никогда в жизни не сталкивавшегося с нуждой.
— Но если ваша теория верна, — сказал Паркер, — она идет вразрез с предположением об убийстве, вы не находите? Потому что Мэри в этом случае должна была изо всех сил стараться продлить жизнь тетке, надеясь, что та все-таки подпишет завещание.
— Тут вы правы. Черт побери, Чарльз! Похоже, денежки, которые я поставил, того и гляди уплывут у меня из рук. И какой удар для нашего друга Карра! Я-то надеялся отомстить за него и под звуки деревенского оркестра вернуть в родные пенаты, где в его честь построят триумфальную арку с надписью «Добро пожаловать домой, поборник истины!» из разноцветных электрических лампочек. Ну да ладно. Лучше уж лишиться своей ставки, но увидеть свет, чем осыпанным золотом блуждать во тьме. Стойте! А почему Карр не может быть прав? Может, я просто неверно выбрал убийцу? Ага! Похоже, у нас появляется новый, наводящий ужас персонаж — еще один наследник, предупрежденный своими приспешниками…
— Какими приспешниками? — поинтересовался Паркер.
— О, Чарльз, не будьте таким занудой! Да хотя бы сестрой Форбс. Может, он ей приплачивал за информацию. На чем я остановился? Как не совестно перебивать!
— Предупрежденный своими приспешниками… — напомнил Паркер.
— Ах, да — предупрежденный своими приспешниками о том, что к мисс Доусон зачастили нотариусы и что ее к подталкивают подписать завещание, мог руками этих же приспешников прикончить ее, прежде чем старая леди успела оформить свою последнюю волю.
— Да, но как?
— Ну, может, каким-нибудь растительным ядом, который быстро разлагается и не обнаруживается при вскрытии. Как в детективах. Не удивлюсь, если так все и было.
— Тогда почему этот гипотетический наследник до сих пор не объявился?
— Тянет время. Шум вокруг смерти мисс Доусон напугал его, вот он и решил залечь на дно и переждать бурю.
— Но ему было бы проще претендовать на наследство, пока мисс Уиттакер еще не вступила в свои права. Сейчас это сделать куда сложнее, вы же знаете.
— Знаю. Но, думаю, он будет утверждать, что находился где-нибудь на краю земли и не знал о смерти мисс Доусон. Прочел о ней две недели назад, на обрывке газеты, в которую была завернута консервная банка, и помчался домой, бросив свою ферму в далеком Тинг-Минг-Джонге, чтобы порадовать родных возвращением давно забытого кузена Тома… Похоже на роман Вальтера Скотта.
Лорд Уимзи сунул руку в карман и достал оттуда письмо.
— Оно пришло сегодня утром, как раз когда я собирался уходить. На пороге мы столкнулись с Фредди Арбатнотом, и я затолкал письмо в карман, не успев как следует прочитать. Кажется, там как раз говорилось о кузене Таком-то из одного Богом забытого места…
Он развернул письмо, написанное старомодным округлым почерком мисс Климпсон и пестрящее таким количеством подчеркиваний и восклицательных знаков, что оно больше походило на ноты.
— Ничего себе! — воскликнул Паркер.
— Да, на сей раз хуже, чем обычно, — наверное, что-то очень важное. К счастью, письмо относительно короткое.
«Мой дорогой лорд Питер! Сегодня утром я услышала нечто, что могло бы быть Вам полезно, поэтому спешу сообщить Вам об этом!!! Если Вы помните, ранее я упоминала о том, что служанка миссис Бадж приходится сестрой нынешней служанке мисс Уиттакер. Так вот!!! Тетка этих двух девушек приходила с визитом к служанке миссис Бадж и была представлена мне — конечно, как постоялица миссис Бадж я вызываю большой интерес в здешнем обществе, и, памятуя о ваших указаниях, стараюсь поддерживать этот интерес к своей особе, чего при других обстоятельствах ни за что бы не стала делать!!!
Похоже, что тетка находится в прекрасных отношениях с бывшей домоправительницей мисс Доусон — работавшей в доме до прихода тех девушек, Гоутубед.
Тетка — «достопочтенная» особа в самом неприятном смысле этого слова: она носит чепец (!) и показалась мне весьма озлобленной и придирчивой. Тем не менее, мы разговорились о смерти мисс Доусон, и эта тетка — ее фамилия Тимминз — поджала губы и сказала: «То, что скандал случился именно в этой семье, меня нисколько не удивляет: от них и не такого можно ожидать, мисс Климпсон. У них были крайне нежелательные знакомства! Помните, миссис Бадж, как мне пришлось уволиться после визита того отвратительного человека, объявившего себя кузеном мисс Доусон?» Конечно, я спросила, что это был за человек, ведь раньше мне не приходилось слышать ни о каких других родственниках. Она ответила, что человек — по ее словам, мерзкий, грязный ниггер (!!!) — пришел в дом как-то утром, в одежде священника!!! и отправил ее — мисс Тимминз — объявить мисс Доусон, что прибыл ее кузен Аллилуйя. Мисс Тимминз провела его — против ее воли, как она сказала — в очаровательную, тщательно прибранную гостиную! Мисс Доусон, по ее словам, вместо того чтобы распорядиться выгнать это «существо» из своего дома, сошла вниз (!), и, в качестве кульминации скандала, пригласила его остаться на ланч — вместе с ее племянницей, на которую, как утверждала мисс Тимминз, он все время пялил свои выпученные глаза. Мисс Тимминз разве что наизнанку не вывернуло при виде этого — цитирую ее слова, надеюсь, вы меня извините, оказывается, Какие выражения теперь вовсю используют в приличном (!) обществе. В результате чего она отказалась готовить ланч для бедного темнокожего (в конце концов, даже негры являются тварями Божьими, и мы сами могли бы быть черными, если бы Он, в своей бесконечной милости, не благословил нас белой кожей!!) — и немедленно удалилась из дома. Поэтому, к несчастью, она не могла рассказать о том,
