подруга принесла. Он хоть и покупной, но очень вкусный.
— О, спасибо, Вита Адамовна, с удовольствием. А я сама пеку рулет, правда, я предпочитаю с курагой и орехами.
— Вы еще и готовить умеете?
— Да, я хорошо готовлю, у меня мама прекрасная кулинарка, вот я у нее и научилась…
Похоже, этой девушке нет цены, с удовольствием отметила про себя Вита Адамовна.
— Эй, Денди, домой!
Как странно, Вита Адамовна сегодня со мной едва поздоровалась. Что бы это значило? А впрочем, может она о чем-то задумалась? Скорее всего. После стычки с Димой мне вдруг стал звонить Никита. Раза два приглашал куда-то, но я отказалась. Он неплохой малый, но мне-то он зачем? Хоть от него и пахнет теперь этим волшебным парфюмом. Смешно, ей-богу. Сам по себе парфюм меня волнует, а в сочетании с Никитой — нет. А вот если бы им пахло от Игната… О, тогда бы я окончательно голову потеряла. А я разве еще ее не окончательно потеряла? Прошло уже пять недель, как он уехал. Но я же понимаю, что полтора месяца вполне могут превратиться и в два, и в два с половиной… А через две недели уже уедут дети. Май на дворе, и я влюблена… Соня, с которой мы после ее визита к нам крепко сдружились, смотрит на меня, качает головой и говорит:
— Муромцева, кончай дурью маяться! А то придется менять фамилию на Дуромцева.
А я в ответ блаженно улыбаюсь. Давно мне не было так хорошо!
— Мам, — встретила меня Катюха. — Бабушка звонила!
— И что говорит?
— Что хочет сама за нами прилететь. Мам, ну не надо! Лучше мы одни! Та к интереснее. Королевские марокканские авиалинии! Это же мечта! Улетаем в Касабланку! А с бабушкой не то! Мам, ну попробуй ее уговорить, скажи, что мы уже не маленькие!
— Да скажу! Но ведь еще надо получить разрешение от твоего папаши… А мне ему звонить…
— Бабушка уже позвонила. И он сказал, что сделает. Ты только должна ему позвонить не позже двадцатого, а то он куда-то слиняет.
— О господи! Ладно, сделаю. И бабушку попробую уговорить. В самом деле, чего ей летать взад- вперед в ее возрасте.
— Мам, не откладывай, позвони ему сейчас, чтоб уж не мучиться. Вот тебе трубка, звони!
— Думаешь?
— Ну я ж тебя знаю, мамочка. Зачем лишние мучения? Лучше сразу зуб вырвать!
— Ну, может ты и права.
Я собралась с духом и позвонила.
Ответила его жена.
— Можно попросить Дмитрия Сергеевича?
— А кто его спрашивает? — как мне показалось, всхлипнула женщина.
— Валерия Муромцева.
— Лера? Вы насчет разрешения на выезд Катеньки?
— Да.
— Дима уехал, но разрешение оставил. Может, мы бы с вами где-то пересеклись?
— Да, с удовольствием! — вырвалось у меня.
— А давайте прямо сегодня часов в шесть у метро «Кропоткинская». Вас устроит?
— Вполне. Но как мы друг друга узнаем?
— Я вас узнаю. Я видела вас, мне Дима как-то показывал…
— Отлично, спасибо, только, извините, я не знаю, как вас зовут.
— А… Марина.
— Ах да, я вспомнила, простите.
— Ничего страшного, — опять всхлипнула она.
— Марина, вы плачете?
— Нет-нет, просто… у меня насморк. До встречи, Лера.
Мне понравился ее голос, мягкая манера говорить. Наверное, хорошая женщина… А этот монстр довел ее до слез. И какое счастье, что не придется с ним встречаться. Я везучая, что ли? Кажется, я в это скоро поверю. Вот увижу Игната и тогда поверю окончательно!
— Везучая ты, мам!
— И не говори!
— Мам, а ваши в «Браслете» совсем офи гели?
— А что? — вскинулась я.
— Помнишь, там Настя находит котенка?
— Ну?
— Котенок у нее такой темненький весь, пушистенький. А когда вырос, стал гладкошерстным и белопузым.
— Серьезно?
— Ага! Это что, такая проблема, найти темного пушистого кота? Тоже мне невидаль? Ну нельзя же так не уважать зрителя!
— Ох, Катюха, не сыпь мне соль на раны…
— Да ты при чем?
— Меня это бесит. Создается впечатление, что всем наплевать на конечный продукт. Они просто думают, что никто не обратит внимания, какой там котенок был двадцать три серии тому назад. Козлы! Ненавижу!
— Ладно, мам, не заводись!
— Легко сказать…
— Да, мам, ты знаешь, эта хозяйка Денди такая странная…
— А что? — насторожилась я.
— Понимаешь, мы с Гришкой шли вместе из магазина, смотрим, она с Денди гуляет. Ну, Гришка, конечно, к ней побежал, поздоровался, хотел погладить собаку, а она как заорет…
— Собака?
— Да не собака, а тетка.
— И что она орала? — испуганно спросила я.
— Что нечего лезть к чужим собакам, что собака не дай бог укусит, а ее потом по судам затаскают. Гришка так обалдел, чуть не заплакал. Вот дура!
— Катюха, я надеюсь, ты смолчала?
— Еще чего! Да я за Гришку… Я ей сказала, что, похоже, к суду придется привлечь собаку за неадекватное поведение хозяйки!
— С ума сошла!
— А она в ответ такую странную вещь сказала…
— Какую?
— Она перекрестилась и говорит: «Слава тебе Господи, люди добрые предупредили!»
— О боже!
— Мам, ты что-нибудь понимаешь? О чем ее предупредили?
— Да откуда я знаю? Она, по-видимому, просто с приветом. Вожжа ей под хвост попала. Все, мне пора собираться на встречу с женой твоего папаши.
— Мам, давай мы не будем называть его «моим папашей»! Будем говорить просто «Лощилин». И все!
— Ну, хорошо… раз тебе так лучше…
— Да, лучше. Потому что «твой папаша» звучит так, как будто я тоже в чем-то виновата.
— Знаешь, Катька, а в тебе сильны гены Лощилина. Хорошо чувствуешь язык.
— Надеюсь, это твои гены, мамуля!
