Я должна была чем-то накрыться. Я хотела остаться сухой.
— Что с тобой? — удивленно спросил он.
— Мерфи.
Я ничего ему не рассказывала, не говорила никому. Но он понял это по моему лицу. И вдруг он замолк.
— Эван.
Вода продолжала капать.
— Закрой воду, пожалуйста. Это невыносимо.
— Что он сделал с тобой?
Я отвернулась в сторону. Он крепче завернул кран.
— Он дотрагивался до тебя?
Джесси коснулся моей щеки и повернул мою голову обратно. Я смотрела остановившимся взглядом на его грудь.
— Да.
Его рука оставалась на моей щеке. Я смотрела на его рубашку. И я ему рассказала все. О руке, похожей на рукавицу для игры в гольф, о барабанных палочках, о порванных трусиках. О Мерфи.
Я ожидала, что он сейчас разнесет все вокруг или выкатится с отвращением из ванной. Наконец я посмотрела ему в глаза и увидела в них боль. Так, словно он получил физический удар. И гнев, который он гнал от себя. В глазах у него появилось сострадание.
— В чем бы ты ни нуждалась, что бы тебе ни хотелось, чтобы я сделал…
Наконец в какой-то момент я почувствовала себя в безопасности. В безопасности не от всего, что ожидало меня за стенами дома, а в безопасности в отношениях с ним. Я подтянула его к себе и положила голову ему на колени. Он положил руку мне на спину. Я забыла обо всем.
Сколько времени это продолжалось, я не знаю. Наконец я сказала:
— Ты опоздаешь на работу.
— Ничего страшного. Ты хочешь вернуться обратно в постель?
— Я хочу все-таки принять ванну.
Он добавил еще горячей воды и помог мне сесть в ванну, поддержав за руку.
— Если тебе не хочется, чтобы я касался твоего тела, кричи.
Он взял мочалку из махровой ткани, намочил и провел ею по моей спине. Намылил мне руки и ноги, сделав это осторожно, так, чтобы не намочить бинты. Я держала поврежденную руку вдоль тела. Когда Джесси закончил, он крепко ухватил меня за руку и помог выйти из ванны. Мое самочувствие явно улучшилось.
Он обернул меня полотенцем и спросил, нужна ли мне помощь, чтобы одеться. Я сказала, что смогу сделать это самостоятельно. Я вытерлась и надела на себя кое-что из трикотажных вещей. Потом я пошла в гостиную, где обнаружила, кроме Джесси, еще и Брайана. Джесси держал в руках пистолет и вставлял в его рукоятку магазин с патронами.
Они замерли на месте, словно дети, которых застали курящими в туалете для мальчиков. На дворе играл Люк, пытаясь освоить катание на скейтборде с помощью трехдюймовой копии этого снаряда. Он был весь покрыт красными пятнами, но лихорадочное состояние уже кончилось, и он выглядел вполне оправившимся от болезни. Я подошла к Джесси и Брайану.
— Прекрасно.
Брайан спрятал руки в карманы джинсов.
— Это мой. У меня есть лицензия. Я просто даю его Джесси взаймы на то время, пока он проходит проверку и…
— Отлично, — продолжала я. — У тебя еще есть патроны?
Они переглянулись.
— Вот эта коробочка, — показал Брайан.
— Там всего двадцать штук. Джесси, ты можешь достать еще? Во время ленча?
— Думаю, что да.
— И оставишь все это сегодня у меня, так?
— Хорошо.
Он проверил, есть ли патрон в патроннике, поставил пистолет на предохранитель и положил его на стол. Я положила на пистолет руку. Пистолет казался солидным и теплым в тех местах, где Джесси держал его. Я так прямо бы и взяла этот пистолет в тир, чтобы попрактиковаться в стрельбе по головной мишени, если бы не страх выйти из дома.
Они снова переглянулись, и Джесси подал мне на прощание руку. Он был задумчив.
— Звони мне. По любому поводу, — сказал он. — Я в пятнадцати минутах езды отсюда. — Потом он выглянул наружу и позвал Люка: — Эй, ты, пятнистый щеголь, я должен попрощаться с тобой.
Брайан проводил его до машины. Когда он вернулся, я поняла, что они что-то обсуждали между собой. Может быть, это касалось меня. Брайан украдкой посмотрел на меня, будто у меня вырос третий глаз с приделанным к нему прицельным приспособлением.
— Если была бы хоть малейшая возможность остаться, я остался бы.
— Я знаю.
Он налил в мою чашку кофе, и я грела об нее руки.
— Сколько времени Марк предполагает еще пробыть в городе? — спросила я.
— По крайней мере еще несколько дней. Разве он не заходил?
Пока Джесси был здесь? Прямо уж. Я пожала плечами и отпила кофе.
Брайан склонился над кухонной стойкой.
— Ты не хочешь рассказать мне, что происходит?
— Ничего не происходит.
— Сестренка, Дюпри — отличный мужчина, но он без ума от тебя.
Я снова почувствовала себя несчастной.
— Марк спас мне жизнь.
— Марк — отменный парень. И он не требует благодарности. А то, как ты вела себя с ним вчера в мотеле, дает ему повод считать, что он близок к тому, чего хочет добиться.
Я избежала его прямого взгляда и посмотрела на Люка. Он надел наушники и слушал свой миниатюрный проигрыватель.
Я помахала ему рукой:
— Эй, где это ты достал такую штуку?
— Это подарок Джесси.
Я узнала проигрыватель. Там были записи Хендрикса, Клэптона и Гриденса. Джесси, похоже, пытался приобщить к музыке Люка.
— Включи его, — сказала я.
Брайан взял стул и сел рядом со мной.
— Я должен уехать через десять минут. Времени на уклончивые ответы у нас нет. Так что я собираюсь обратиться к тебе напрямик.
Я подтянула к себе колени.
— Почему ты не выйдешь замуж за Джесси?
— О Боже!
— Ты его любишь?
— Да.
— Так что же удерживает тебя от замужества?
— С каких это пор ты стал моей свахой?
— У меня осталось девять минут.
— Он постоянно бесит тебя.
— Будь я на твоем месте, я воспринял бы это как сценарий, который не дописан до конца.
