Был и я этой силой бесправной, Да в груди моей струны порвались. Дай по струнам твоим пробежать, Дай аккордом тебя оборвать! Не потупишь ты звучные взоры, Не умолкнут святые хоралы, Полетим мы с тобой через горы, Полетим чрез печальные скалы И затеем кровавые споры, И сразимся созвучьем удалым, И докажем, что видимый мир Недостаточно радостный пир. Чрез Царьград и погибшую Трою К голубых островов ожерелью, Над пучиной лазурной мечтою Полетим с небывалою целью: С закаленною в бурях душою Созерцать и отдаться веселью. У Эллады мы ритмы возьмем И в орлиную душу вплетем. На вечерней заре к Парфенону На сверкающих крыльях слетая, Я молитву скажу небосклону, На трепещущих струнах играя, И гармонией вечности трону Этих мраморных призраков стаю. Две струны оборву я, сестра, Целой жизни достойна игра! И всё дальше, всё глубже в туманы, Без надежды, покоя и ласки, На гробницы в погибшие страны, Где могилы – глубокие сказки, Где и ты мне покажешься странной, Где мистерия засветится в глазках, Полетим: там я вырос в лучах, Там хочу умереть на цветах. Там на паперть Maria del Fiore С тайнородною лютней спущуся, С всеобъемлющей волей во взоре Всескорбящею песней зальюся, На безмерном стихийном просторе Лебединой мечтой разражуся. Не напрасно я жизнь отражал: Я в тебе разбудил идеал. Величайшую тайну вселенной Под ликующим небом открою Я у Розы в улыбке нетленной, И собор остросводный построю, И цветами весны неизменной Потолки и приделы покрою, – И, забывшись в молитве святой, Две струны оборву я рукой. В Таормине, в театре старинном, Пред мирьядами звезд искрометных Я забуду в полете орлином О тревогах души перелетной, Я забуду в страданьи вершинном О тоске и слезах безотчетных. Две струны в эту ночку умрут, Две звезды, задрожав, упадут. Разрешивши Трилогией грозной Бесконечную тайну хаоса, Осветивши гармонией сложной Вековое гнездо на утесе, Я ворвуся на крыльях тревожных В голубую улыбку космoса: Этой песней космических сил Я последний аккорд заключил. Я не раз воскресал для познанья В хороводе веков безнадежных, Я не раз угасал в отрицаньи И мелодиях скорбных и нежных. Но теперь я венец мирозданья И творец откровений безбрежных. Я нашел идеал мировой. Он исчезнет в пучине со мной. Улыбнись, мы летим над морями, Мы летим над могилой глубокой. Я пою, ты упейся словами
