Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Том 1

ОГРАНИЧЕНИЕ

Страшусь я черных крыльев ночи,
Когда – как шелковый брокат –
Они из звездных средоточий
Спускаются, закрыв закат.
Конца не видно. Меры нет.
Нули, нули, нули повсюду,
И молится немому чуду
Слепой безбрежности поэт.
Нет, не постигнет инфузория
Чудовищной миров истории,
Безбрежности немого зева,
Где Ночь на троне Королева.

Нужны мне шоры, нужен день,
Сверкающий лучистый Феб,
Нужна мне собственная тень,
И свежевыпеченный хлеб.
И тесность келий моей,
И плещущий у ног ручей.
Цветы нужны мне, мотыльки,
Пустынь зыбучие пески,
И отраженное в волнах
Лицо в сребристых сединах.
Улыбка мне нужна твоя, –
Священный символ бытия.

ГОЛУБОЙ ЭТЮД

Ты слышишь ли, как дышит море
Взволнованно у черных скал?
Нет величавее историй –
Сверкающих морских зеркал.
В них отражается всё небо,
Все звезды, солнце, облака,
И нет духовней в мире хлеба,
Нет благотворней молока –
Того, что моря грудь дает нам,
Как нежно любящая мать,
Когда по голубым полотнам
Мы ищем Божию печать.
Прислушайся, оно бушует,
Вздымаясь, как титана грудь,
Литаврами оно ликует,
Как будто в бушеваньи – суть
Всего лазурного творенья.
Гигантские по нем плуги
Проходят каждое мгновенье,
Но отпечатка нет ноги
Ничьей на зыбком изумруде,
Христовой даже – след простыл,
Хождения по водам чудо
Рыбак убогий позабыл.
Всё – блеск, всё – блики Божьей кисти,
Всё в белоснежных кружевах,
И чайки реют без корысти,
Купаясь в голубых волнах.

ОВИДИЙ

Бычки и крабы. Грозди синих мидий.
Медузы мертвые меж водорослей.
Таков печальный берег, где Овидий
Когда­то умер меж овечьих яслей...
На черноморское златое солнце
Дивился я сквозь сеть крестовика,
И веровал в суровый край на Понте,
Клонясь в степи, как стебель колоска.
Вокруг – чернея – искрились болота,
Шуршали палашами камыши,
И квакали лягушки сонно что­то
Мне о прекрасной дочери паши,
Плененной в круглой башне Аккермана,