Довольно цокнув языком, он подхватил рюкзак левой рукой и выпрямился.
– Предлагаю обмыть сделку! – Улыбка на лице Резидента стала еще шире и, как показалось Заурбеку, по-домашнему радушной.
– Не-е-ет, – в свою очередь улыбнувшись, Заурбек отказался от предложенной выпивки. – Мусульмане не пьют, – пояснил он свой отказ и виновато пожал плечами, мол, рад бы, но не могу.
– Чай, всего лишь чай! – засмеялся Петр Петрович. – Всего лишь небольшая пиалка замечательного китайского чая!
Протянув руку, он распахнул дверь в соседнюю комнату. Неяркий свет лампы выхватил круглый столик, на котором стояла туристическая газовая горелка, котелок, две чашки и небольшая коробочка, судя по всему, с листовым чаем.
Взгляд Заурбека невольно скользнул по стоящим на столе предметам, и в рот тут же набежала слюна. Висевшая на поясе фляга была пуста, и уже давно хотелось пить, так что предложение Петра Петровича выглядело более чем соблазнительно, и Заурбек не нашел в себе силы отказаться.
– Хорошо, время у меня еще есть. – Действительно, у Заурбека Умарова, по его подсчетам, времени было еще много, до утра он так и так собирался перекантоваться в окрестностях этого села.
Петр Петрович встал и сделал приглашающий жест:
– Прошу, – и покосился на неловко подхваченный правой рукой Заурбека автоматный ствол. – Ты так и будешь хвататься за свой пугач? Неужели так боишься смерти? – Улыбка его превратилась в издевательскую усмешку.
Умаров дернулся: эта обезьяна усомнилась в его смелости? Или же он дал к этому повод? Вот сам Петр Петрович, похоже, прекрасно обходился без оружия, и это при его тщедушности…
– Куда? – не желая вступать в спор, кивнул Умаров на свое оружие.
– Да хоть в кресло, – небрежно обронил Резидент и, на секунду позабыв о своем наигранном гостеприимстве, первым прошел к дожидающемуся их появления столу.
Заурбек, хмыкнув, положил автомат в кресло, затем, подумав, плюхнул туда и рюкзак с долларами, после чего вслед за Петром Петровичем вошел в соседнюю комнату, сел за стол и взял предложенную пиалу с вкусно пахнущим чаем.
– За удачу! – Подняв свою чашку, Петр Петрович пригубил напиток и с легким осуждением посмотрел на ополовинившего свою порцию Умарова. – Не стоило так спешить! – заметил он, и тут же Заурбека скрутил первый спазм пронзившей желудок боли. Грудь сжало словно тисками.
– Ты, ты, ты… – начал повторять он, уже понимая, что его отравили, и хотел броситься на отравителя, но, увидев в руке Петра Петровича маленький плоский пистолет, отпрянул назад, при этом едва не завалившись на спину.
«Пистолет»! – вспомнив об оружии, Заурбек шлепнул рукой по бедру и взвыл от беспомощности. Такого родного, такого привычного «АПС» на месте не оказалось. Если бы знать, сколь опрометчивым станет сделанный им подарок, если бы знать! И что из того, что пистолет был очень старым и иногда, в самый неподходящий момент, у него происходила осечка? Что из того? Ну зачем, зачем он подарил его этому щенку? Зачем?!
Заурбек стал задыхаться.
– Не бойся. – Резидент больше не улыбался. – Это не смертельно, это пройдет. Если ты честно ответишь на все мои вопросы, мне ни к чему тебя убивать. Так ты ответишь?
Уже хрипящий от недостатка воздуха, Заурбек кивнул.
– Честно?
Заурбек кивнул дважды.
– Замечательно! – Брови заказчика сурово нахмурились. – Тогда скажи: кто-либо еще знает о нашей сделке?
– Никто, – брякнул Заурбек, не ожидавший такого вопроса, и тут же пожалел о сказанном. – Нет! Нет! – вскричал он, глядя на направленный в грудь пистолет.
Желудок сковал лед, а ведь ему всегда казалось, что пуля – это ерунда, что умереть от ножа гораздо страшней. Ведь пуля – она практически абстрактна. Но он жестоко ошибался. В момент, когда смерть взглянула на него со всей своей неотвратимостью, Умаров понял, что никогда раньше не ведал настоящего страха. Третье, переходящее в визг, отчаянное «нет» потонуло в грохоте выстрела. Застонав, Заурбек начал оседать на пол. Еще один выстрел пробил его сердце и поставил точку в его жизни. Третий в голову – контрольный, собственно, уже не имел никакого значения.
Деньги Резидент забирать не стал, бросив их вместе с Умаровым и всем его снаряжением в заранее приготовленную яму, вырытую в подвале этого самого заброшенного хозяевами дома. Добытая информация стоила больше, гораздо больше. Она была практически бесценна. Свой маленький бесшумный пистолет Петр Петрович выбросил в лесу. Ему не нужно было оружие, это лишняя головная боль. Один пистолетный или автоматный ствол в стране, где идет война, не в состоянии защитить одинокого человека. И сейчас у вышедшего на дорогу Петра Петровича не было абсолютно ничего, привлекающего внимания. Исписанная формулами тетрадь не вызвала бы интереса ни у кого. Тем более что в ближайшие часы он собирался переписать все это собственной рукой. А вот куча долларов не могла бы не заинтересовать. И ведь доллары были самые что ни на есть настоящие, а не поддельные – ведь кто знает, как протекала бы заключительная часть сделки? А Резидент, как и покойный Заурбек, не любил излишнего риска. В крайнем случае, пришлось бы смириться с наличием свидетелей и поступить честно.
…Заказанное заранее такси прибыло вовремя. Севший на заднее сиденье Петр Петрович снял шляпу и положил на колени небольшой саквояж. В саквояже ничего лишнего – полотенце, зубная паста, щетка, бритвенный станок, мыло, несколько салфеток, прочие предметы гигиены, книга «Мастер и Маргарита» Булгакова, складной нож, небольшой блокнот, обычная шариковая авторучка, аккуратно положенная в целлофановый пакет обычная ученическая тетрадь, с красиво оформленной обложкой на имя ученика 10-го класса …кой общеобразовательной школы Петра (в честь деда) Ахмадова, любимого внука Петра Петровича. Красивым, практически каллиграфическим почерком (Петр Петрович упорно и долго работал над своим почерком) в тетради были написаны формулы, выведены теоремы, начерчены графики. Кое-где красной пастой «учителем» были сделаны правки. Едва ли не на каждой странице стояли отметки, в основном пятерки, но было и несколько четверок. «Внук» Петра Петровича учился хорошо, и приезжавшему к нему в гости деду было не зазорно взять эту тетрадь с собой на память. Проверок, по крайней мере, не слишком пристрастных, Резидент не опасался – легенда была разработана заранее. В… кой школе действительно учился некий Петр Ахмадов, внук живущего в Москве Петра Петровича Куницына, чья дочь еще в начале девяностых вышла замуж за Абузара Ахмадова, да так до сих пор и жила в родовом селении мужа. В карманах Резидента ничего лишнего, в общем, случись ему попасть под проверку, кто посмел бы заподозрить в нем агента иностранной разведки? А внешность… Да что внешность? Бывают и более странные несоответствия между фамилией и внешностью. Впрочем, для Петра Петровича самым главным было выбраться из Чечни, а там его уже ждали…
Как выяснилось, после смерти Егора мы как-то сразу стали никому не нужны. Наш отрядный фэшник хоть и произвел опрос, но вяло, без охоты и настойчивости, чувствовалось, что делает он это больше для приличия, чем действительно жаждет узнать у нас что-то интересное. Так что мучили нас недолго. Потом был шикарный ужин, баня, палатка и сон. Спал я как… в общем, отлично я спал.
А на следующее утро, позавтракав, мы с Гордеевым потопали на ЦБУ: Вадим – писать отчет, я – посидеть за компанию.
– Догнали ваших беглецов, – радостно приветствовал наше появление дежурный по части. Вадим, шедший впереди меня, повернулся ко мне лицом и незаметно подмигнул. Я улыбнулся.
– А они, сволочи, и недалеко ушли. Можете сами глянуть, – кивнул дежурный в сторону карты, над которой суетились наши отрядные орошники. – Наши сейчас бой ведут.
– Потерь нет? – уточнил ротный, едва сдерживаясь, чтобы не усмехнуться.
