обратно. Можно было назначать первые встречи, но посыльный, выпучив глаза, напомнил, что сегодня вообще-то воскресенье. В присутственных местах кроме сторожей никого нет, и где искать поименованных мною господ, он не ведает. Конвойные казаки, конечно же, имели представление, но в рукописных приглашениях я все-таки указал завтрашний день.
Отметил про себя, что перестаю любить праздники и выходные. Праздник – это теплая компания, душевные разговоры с друзьями за обильным столом. Незлые шутки, воспоминания и забавные рассказы. Обсуждение жен и детей. Можно немного алкоголя, но так, чтобы не упасть мордой-с в салат-с. Неприлично.
И где мне все это взять? Собрать стол – не проблема. Стоит только свистнуть, местный повар из кожи выпрыгнет, чтобы меня удивить. А друзей где взять? Это ведь такое странное дело – другом только равный может сделаться. Посади я за стол своих спутников – так они весь праздник этими 'ваше превосходительство' испортят. Плавали, знаем, каково быть 'свадебным генералом'.
Выходные – еще хуже. Повода напиться нет, и делать особо нечего. Хобби какое-нибудь завести? Картины, например, начать коллекционировать… А по воскресеньям с них пылинки сдувать? Жуть. Даже думать противно. Картины, кстати, собирать стоит. Это же вторая половина девятнадцатого века. Сейчас куча художников замечательных и еще не оцененных по достоинству. Творения их лет через пятьдесят в миллионы на аукционах стоить будут. И если не получится у меня хотя бы Сибирь из кровавого кошмара гражданской войны выдернуть, детям будет на что в Лондоне безбедно проживать.
Одна проблема – детей у меня нет. И в той жизни как-то не сложилось. Женат дважды был, а наследников Бог не дал. Сначала сам не хотел, потом… Потом сомнение взяло, что хочу от этой белобрысой куклы ребенка. Был момент, хотелось отправить ее в Афганистан на сафари. Она бы поехала, с географией у нее бо-о-ольшие проблемы были. И по телевизору она только 'Дом-2' смотрела и 'Каникулы в Мексике'. Кукла моя даже дачу домом номер два стала называть, и в Мексику меня потащила. На пляжи.
Хотел, в общем, смерти ей. Потом стыдно стало. Подумал, что девчоночка моя – это наказание Господне за грехи. Много я чего наворочать успел, многих обидеть. Поди, и проклинали за глаза…
В той жизни выходные были для меня непозволительной роскошью. Вечно что-то случалось. То лесные пожары, то московских гостей в тайгу вывезти, то саммиты всякие с иностранцами. Инвестиции, будь они неладны… Помню пару вдруг свободных вечеров, когда сидел, тупо уставившись на огонь в камине, и напивался дорогущим шотландским самогоном. Мог этот самый камин баксами неделю топить, а вот помер – и что? Ни ребенка, ни зверенка… Даже памяти доброй после себя не оставил. Ненавижу выходные!
Разозлился и сразу вспомнил о необходимости писать письма начальству. Ну, не то чтобы начальству… У нас в Империи все запутано донельзя. Вот вроде есть генерал-губернатор, Александр Осипович Дюгамель. По сути – владыка Западной Сибири и мое непосредственное руководство. Высочайшим повелением назначен, как, впрочем, и я, но чин имеет генерал-лейтенанта и должность командующего округом по Военному Министерству. А я статский чиновник, отношусь к Министерству внутренних дел. Если быть уж совсем точным – к Сибирскому комитету МВД.
Но Томск – место постоянной дислокации двух подразделений. Двенадцатого казачьего и Одиннадцатого линейного батальона Корпуса внутренней стражи. И полк, и батальон, являясь военными частями в составе Западно-Сибирского военного округа, тем не менее, напрямую подчиняются мне – гражданскому чиновнику.
Сбоку от нас с Дюгамелем – Министерство финансов, сборщики пошлин и налогов, которым мы всемерно должны способствовать. А они за это здесь, в провинции, нам обоим подчинены. Плюсом еще Государственный Контроль – ведомство вроде экономического отдела ФСБ. Мой Гера там полгода оттрубил, пока его в Сибирь не сослали. На хорошем счету был у господина Татаринова – самого страшного человека среди чиновников России. Ох, сколько он судеб своими проверками переломал! И здесь, в Томске, отделение ГК есть. Им также поручено помогать и их контролировать. По идее, они мне, как высшему должностному лицу в губернии, подчиняться должны. Но подставляться не стоит. Не посмотрят, что я их с руки кормлю. Стукнут наверх – и нет Германа Густавовича Лерхе, действительного статского советника.
Со спецслужбами еще больше дыма. Полиция – понятно. Раз я из МВД, то полицаи мне в рот должны заглядывать. А вот политическая разведка – охранка – Третье отделение собственной его императорского величества Канцелярии, вообще вне чиновничьего понимания. Согласно инструкциям СК МВД, я, в части контроля за ссыльными и каторжниками, обязан сотрудничать с Жандармским корпусом при Третьем отделении. И как же с ними сотрудничать, если жандармы и на военных, и на статских плевать хотели? Жалованье им отдельно от всех платят. Чины как-то по-особому раздают. Никаких рычагов воздействия!
О военной разведке вообще молчу. В Сибири офицеры Генерального Штаба, императорские 'штирлицы', формально генерал-губернатору подчинены. Но и тайну блюсти обязаны. А значит – имеют право не отчитываться перед Дюгамелем о вещах, которые ему как бы знать не следует. Такая вот петрушка с винегретом. Все кланяются и величают, а делать могут – кому что в голову придет. Об АГО я уже рассказывал. Царские вотчины – вообще другая страна.
Все-таки в Российской Федерации с вертикалью власти больше порядка было. Я как у Геры всю эту катавасию вызнал, прямо с нежностью вспомнил свою администрацию. Понятно, что структура нового времени не на пустом месте возникла. Ее коммунисты пoтом и кровью создавали. Но механизм весьма эффективный получился. Если бы еще не временные, выборные, должности, так я не постеснялся бы сказать – лучший в мире.
И самое забавное, что и там и здесь система власти выстроена так, что без высокого покровителя на самом верху – делать нечего. Да и не удержишься в кресле надолго. Какой-нибудь близкий к трону или к красной кнопке человечек, который может шепнуть вовремя в ухо Самого Главного нужное имя. Или предупредить, что мной недовольны. Заводики с твоего края в новомодную Госкорпорацию пропихнуть. А это рабочие места, налоги и федеральные денежные вливания. Этому 'папику' и мзду нести не обидно. Нужен он. Без него никак. Зато, стоит ему в подковерных битвах голову сложить, как и мы, его гнезда птенцы, из списков вычеркиваемся. Если перелететь не успели вовремя.
Думаете, в девятнадцатом веке иначе? Прям! Всесильный Повелитель, Сотрясатель Вселенной, Великий и Ужасный генерал-губернатор ни единого полка без разрешения Министра с места двинуть не может. А я, своей властью – легко. Но и я без поддержки здесь ноль без палочки. Найдутся желающие на сладкое место.
Получается, нужны мы с Дюгамелем друг другу. Я в письме ему намекнул, что 'верный Вашему, Ваше превосходительство, напутственному слову, о Государстве Российском пекусь', и раз он не в силах – сам сотню казаков к границе поведу нахальных китайцев на место ставить. Прошу только пушчонок каких завалящих парочку-троечку и инженера Корпуса для исследования возможности прокладки дороги к новым владениям.
Письмо Буткову, директору Сибирского комитета, писал дольше. Обложился картами – мне Гилев новейшие чертежи Бийского округа АГО подарил – вымерял и мелкобуквенные надписи расшифровывал. Чем черт не шутит, вдруг идея в какое-нибудь русло придворных интриг вольется и получится отделить горную часть Бийского округа от АГО?! Наглости у меня на южную часть Кузнецкого округа не хватило. За эти места Кабинет живьем сгрызет – 'там золото роют в горах'. А Чуйский тракт с долиной Чулышмана – почему бы и нет. Геологоразведки там не проводилось. О богатстве, прямо под Кош-Агачем спящем, они ни сном ни духом.
Вроде удачно вышло. МВД и Минфин с Кабинетом не дружат. Появится шанс ущипнуть побольнее – схватятся, уцепятся и царя уболтают.
Посыльный унес конверты на почту, а моя жажда деятельности все не унималась. Позвал Варежку. До ужина составляли с ним список лиц, информация о которых мне нужна. Когда и какая. Приоритеты расставляли. Пестянов половину блокнота исписал. Молодец, не испуган объемом работы. Похоже, такой же трудоголик, как и я. Только с уклоном. Глаза заблестели – столько подозреваемых сразу! Я и бумаги ему тут же выправил. Коллежский секретарь он теперь у меня и чиновник особых поручений при Губернском совете. Подчиняется только председателю, то есть мне.
Василину не стал звать. Ее время не пришло еще. Пусть они житейские проблемы решат, обживутся.
