Видно, увидев покачивающегося Грека, у них появилось неудержимое желание проверить содержимое его карманов. Хотя кроме ключей от квартиры, начатой пачки сигарет и коробка спичек, они бы там вряд ли отыскали чего-то стоящего. Но парни, к сожалению, этого не могли знать. Выскочив из машины, они нырнули под арку, следом за Греком.
Ваняшин завел мотор «Волги» и уже хотел тронуться, но Федор не дал, сказав:
– А ну-ка, Леша, погоди. Сдается мне, сейчас Греку как никогда понадобится наша помощь. Глянь-ка туда, – показал Туманов на стоящую возле стены торгового центра машину. – Видишь вон ту тачку?
Ваняшин выключил мотор, присмотрелся, куда показывал ему майор.
– Теперь вижу, – уверенно кивнул лейтенант.
– Только что из салона этого авто выскочило трое молодцов, и побежали за Греком. Думаю, Сан Санычу сейчас с ними нелегко.
– «Шакалы». Ночная шпана, – уверенно сказал Ваняшин. – Такие по ночам работают. Выбирают жертву, отметелют ее хорошенько, ну и соответственно карманы вывернут. Часы могут снять. Кольцо золотое. На меня тоже такие пару раз наскакивали. Ну я им, – Ваняшин сжал здоровенный кулачище и слегка стукнул им по рулю, показывая, как он поступил с ночными «шакалами».
Федор не сомневался, что тем парням, рыпнувшимся на здоровяка Ваняшина, крупно не повезло. Наскочили они на него не подумавши.
– Да, но Грек, это не ты. Это он на словах герой. Думаю, нам лучше поспешить, пока они его не забили до смерти, – сказал Туманов и быстро вылез из машины.
Еще подбегая к арке, они с Ваняшиным услышали шлепки ударов и вопли Грека. По сему не трудно было догадаться, что Сан Саныч терпел поражение, что сильно обеспокоило оперов.
Вбежав под арку и очутившись по другую ее сторону, Туманов с Ваняшиным увидели Грека. Тот стоял, чуть пригнувшись, прижавшись спиной к кирпичной стене торгового центра, а трое молодцов старательно охаживали его с трех сторон кулаками. Он почти не отбивался, видно уверовав в свою обреченность. Так, только коротко взмахивал руками, словно отпугивая комаров. Но отпугнуть этих крепких ребят ему было явно не по силам. И при каждом попадании кулака по усатой физиономии, голова Грека раскачивалась из стороны в сторону, как маятник.
– Вот, суки, – процедил сквозь зубы Ваняшин, недовольный такой несправедливостью. Все-таки, трое на одного, да еще пьяненького, это не дело. И кулаки Леши Ваняшина сами собой зачесались.
Внезапно в руке парня, который стоял прямо перед Греком, Федор увидел нож. Его лезвие тускло блеснуло в темноте. Он отвел руку в сторону, чтобы с размаху всадить лезвие ножа в побитое тело Грека.
Федор испугался, что они с Ваняшиным не успеют и что есть силы, закричал, оглашая спящий двор своим криком:
– Стоять, милиция!
Не ожидавшие появления ментов парни как видно на миг оцепенели. По крайней мере, Грека они уже колотить перестали. И тот, у кого в руке был нож, оказался явно в замешательстве, хотя рука уже была занесена для удара.
Сам же Грек, скорее всего, обессилив совсем от побоев, вдруг качнулся и не удержав равновесия, не устоял на ногах. Его повело в сторону, и он упал. И как оказалось, весьма своевременно, потому что парень, державший нож, видно все-таки, решил довести задуманное до конца, ударил, и лезвие с неприятным для слуха скрежетом прошлось по кирпичам. Второй раз ему не дал ударить Леха Ваняшин.
Федор едва успевал замечать, как отлетали от ударов старательного Леши Ваняшина, тела нападавших. Наверное, вот так легко, точно играючи, лейтенант мог прикончить всех троих одними руками, без применения оружия, но им повезло. Двое из нападавших, не стали искушать судьбину и рванули в темноту, под арку, где стояла их машина. Третьего, Федор Туманов ухватил за руку и, завернув ее тому за спину до хруста, уложил его на землю.
– Лежи, не дергайся, – сказал майор, не оставляя тому шансов для сопротивления. – А то я тебе не только руку, но и башку сверну.
Парень испуганно покосился на насевшего ему на спину Туманова. Но больший страх у него был перед Ваняшиным. Он увидел, что амбал, легко раскидавший их всех троих, возвращается, обозленно матерясь.
– Не догнал я их, Николаич, – сказал Ваняшин, подойдя. – Ушли, суки, а жаль. Так хотелось им хари по стене размазать за Сан Саныча. Сан Саныч, – наклонился Ваняшин над Греком, – ты живой?
Грек зашевелился, принимая из лежачего положения, сидячее.
– Леш… Федор… они меня… – он не договорил, неожиданно всхлипнув. – Нет, за что? Ничего ведь им не сделал. Шел себе. А они… сволочи…
– А вот сейчас мы и узнаем, что им надо было от тебя, – застегивая руки задержанного в наручники, проговорил Федор Туманов. – Ну, урод, предлагаю тебе чистосердечное признание. Можешь воспользоваться моей добротой. Но знай, что я не всегда такой, и могу рассердиться. Тогда тебе будет хуже. И так, время пошло. Начинаем отсчет. Раз, два, три.
Досчитав до трех, Федор довольно сильно врезал ребром ладони лежащему парню по шее, так, что тот клюнул носом об землю. Не давая ему возможности поднять голову, Туманов заглянул в один карман пиджака, потом во второй и достал из него удостоверение. Прочитал:
– Оперуполномоченный ФСБ лейтенант Осипов Валерий Игнатьевич. Вот это да. А ты, Леша, говоришь – «шакалы». Ночная шпана. С каких, это пор у нас фсбэшники стали по ночам заниматься грабежом?
– Каким грабежом? – подал голос задержанный фсбэшник. – Никого мы не грабили.
Федор усмехнулся сказанному Осиповым.
– Так уж и никого? А Сан Саныча Грека? Между прочим, он капитан милиции. А вы его по морде.
Осипов чуть оторвал от земли свое разбитое лицо и со злостью плюнул едва ли не под ноги Греку. Глянув на побитого капитана.
– А мне будь он хоть полковником, – проговорил фсбэшник.
– Смотри, какой герой. Ты еще в штаны не наложил? Так сейчас наложишь. Мне ведь тоже до фени, фсбэшник ты, или сотрудник группы Альфа. Знаешь, как у нас у ментов? Кровь за кровь. Сейчас как дам промеж ребер и сдохнешь тут, если не ответишь на вопросы майора, – пригрозил Ваняшин.
Осипов боязливо покосился на Ваняшина.
– А чего мне отвечать. Не грабили мы его. Он сам к нам пристал. Мы у него только закурить спросили, а он сразу драться, – проговорил фсбэшник. На что рассчитывал в своем вранье, было не понятно. Опера ему не верили.
Услышав такое обвинение в свой адрес, Грек вскочил с земли.
– Не так все было. Зачем врешь? Николаич, я шел, слышу, позади кто-то бежит. Ну я еще посторонился. Пусть, думаю, пробегают. А они, хрясть мне по роже с одной стороны. Потом, хрясть с другой. Я даже не понял, за что. Твое счастье, молокосос, что вас трое было. Был бы ты один, я бы тебе показал, что, значит, иметь дело с настоящим опером. Ты бы у меня всю землю тут своим носом вспахал. Так что считай, тебе еще повезло.
Лежащий фсбэшник, стал понемногу отходить от испуга, какой на него сперва нагнал Ваняшин. Он понял одно и самое главное, раз его сразу в горячке менты не пришибли, значит, теперь и вовсе убивать не будут, и потому на всех троих смотрел дерзко. Особенно ему не нравился Грек. И все сказанное капитаном он выслушал с легкой усмешкой, словно капитан наговаривал на него, стараясь очернить.
– Ладно. С этим у нас еще будет время разобраться, – пообещал Туманов и спросил у фсбэшника: – А те двое, тоже из вашей конторы?
Парень уставился на майора Туманова своими наглющими глазами.
– Чего? Ну скажите, из конторы, – усмехнулся он, уверенный, что ничего у ментов не выйдет. Грабеж они ему не пришьют. В лучшем случаи, что ему грозит, так это статья за мелкое хулиганство. А такие вещи родное учреждение заминает легко. Достаточно сделать один единственный звонок. И в душе, он насмехался над усилиями тугодумов ментов.
– Да я вообще не знаю этих ребят, – сказал он.
Федор сделал вид, будто верит ему, каждому произнесенному слову.
– А как же ты вместе с ними очутился в одной машине? – спросил вдруг Туманов, несколько сбив
