В кухне воцарилась гробовая тишина. Противники молча смотрели друг на друга. Наконец Сальвадор моргнул и опустил глаза.
– Что ж, видимо, у нас с вами разные ценности, – учтиво произнес он. – Восхищаюсь вашим мужеством, дитя мое. Вы очень храбрая девушка, сеньорита Каталина. И раз уж вы так просите за этого юного негодяя, считайте, что инцидент исчерпан.
Рыдания вмиг стихли, Мария рухнула на колени перед Кэтрин, осыпая ее руки поцелуями. Ошеломленная девушка молча стояла, не зная, что делать. В это время Сальвадор наклонился к маленькому Хайме и о чем-то вполголоса его спросил. Вероятно, о том, кем он хочет стать, когда вырастет, потому что юный преступник, сообразивший, что его простили, отбросил с заплаканного лица прядь иссиня-черных волос и гордо произнес:
– Тореро! – Затем, повернувшись к Кэтрин, разразился потоком слов.
Сезар опустил руку на его худенькое плечо и, глядя на девушку смеющимися глазами, перевел:
– Хайме говорит, что, когда в один прекрасный день его мечта станет явью, он выйдет на арену перед вами и посвятит всех убитых быков вам одной! Вот боюсь только, что эта честь вряд ли придется вам по вкусу!
– Нет, в его устах это действительно высочайшая честь. Скажите, что я буду этим гордиться, – попросила Кэтрин и заставила себя улыбнуться мальчику. «Нет, эти люди просто неисправимы», – тоскливо подумала она.
Этот полный событиями день завершился посещением конюшен дона Сальвадора. Белые как снег андалузские лошади изящные, словно статуэтки, были просто восхитительны. Сальвадор с гордостью поведал Кэтрин, что они одной крови со знаменитыми скакунами Испанской школы верховой езды в Вене.
– Их специально привезли сюда для представления во время Страстной недели, – сообщил он, украдкой бросив в ее сторону вопросительный взгляд. – Я все же не теряю надежды убедить вас перед отъездом сходить на корриду.
– Это невозможно, – тихо прошептала девушка.
– А вам не кажется, что долг гостя – считаться с желаниями хозяина дома? – раздраженно спросил старик. – И хотя мой дом – ваш дом, все же хозяин в нем я! Ваше упрямство начинает действовать мне на нервы.
– Поверьте, мне очень жаль это слышать, сеньор, – ледяным тоном отрезала она, – но мне кажется, испанский джентльмен вряд ли сочтет возможным навязывать свою просьбу даме.
К ее удивлению, старый дон добродушно хихикнул:
– Что ж, вы правы, моя дорогая. Вижу, у вас хватает мужества отстаивать свои убеждения. Вот уже в третий раз за сегодняшний день вы с честью вышли из этого испытания!
– А что, это так уж необходимо – устраивать подобные испытания? – недовольно спросила Кэтрин.
– Почему бы и нет? – уклончиво ответил Сальвадор. – Вы только взгляните на эту кобылу! Ну разве не красавица?
Он души не чаял в своих лошадях. И когда говорил о них, нежные словечки так и сыпались с его языка. Кэтрин в который раз только подивилась глубокой противоречивости этого странного старика.
Впрочем, она рассеянно слушала его рассказы о скакунах, поскольку все время поглядывала по сторонам, надеясь увидеть Сезара. Но он так и не появился. Когда же наконец собрались возвращаться обратно в Севилью, выяснилось, что Сезар остается в Валдеге, но он даже не вышел с ними попрощаться. У Кэтрин все больше и больше крепла уверенность, что молодой человек намеренно ее избегает. Конечно же он вовсе не собирался связывать себя с нею какими-то обещаниями, поэтому и предпочел теперь остаться на ранчо до тех пор, пока все случившееся не изгладится из ее памяти. Что ж, если ему так хочется, с горечью подумала девушка, то и она тоже будет с ним холодна и равнодушна.
Кэтрин ждала у машины, пока Сальвадор отдавал последние распоряжения Хуану Гуэрве. Эдвина, устроившись на заднем сиденье, что-то писала в своей записной книжке. Неожиданно подошел Хосе и принялся сокрушаться, что в ту страшную минуту не оказался рядом с девушкой.
– О, забудьте об этом! – с досадой сказала она. – Все хорошо, что хорошо кончается.
Хосе не сводил с нее темных глаз, в которых сияло неподдельное восхищение.
– Вы были поистине великолепны, когда осмелились противоречить дедушке! – заявил он.
– А я и не знала, что вы тоже там были, – удивленно протянула Кэтрин. – Да, с вашим дедушкой и правда бывает нелегко. Как он мог приказать отнять ребенка у матери только ради того, чтобы смыть какой-то воображаемый позор со своей чести?! Смешно, ей-богу!
– Не следует насмехаться над понятием чести, – жестко отозвался Хосе. – Ужасно даже подумать, что беззащитную девушку мог растерзать бык, да еще на ранчо, где их выращивают!
Кэтрин предпочла промолчать, почувствовав, что ступила на скользкую почву.
– И я вовсе не считаю, что дед был слишком суров, – продолжал между тем Хосе. – Хотя жаль, что не мне, а Сезару выпала честь спасти вас от опасности. Увы, я и понятия не имел, что происходит. Но в обращении с быками я не так искусен, как он.
Едва Хосе успел договорить, как Сальвадор подошел к ним. Кэтрин поспешно залезла в машину и, усевшись возле Эдвины, задумалась. Интересно, если бы Хосе, а не Сезар вынес ее на руках из загона, осмелился бы он ее поцеловать? Может, это естественная реакция испанца при виде девушки, беспомощно склонившейся ему на грудь? И все-таки что-то подсказывало ей, что Хосе никогда не решился бы на такое. Он, сдержанный аристократ до мозга костей... нет, не осмелился бы! Потом ей пришло в голову, что Сезар, должно быть, искусен в обращении не только с быками. Наверное, ему случалось сотни раз целовать других девушек. Эта мысль задела ее гордость. А она, вместо того чтобы дать пощечину дерзкому наглецу, еще и ответила на его поцелуи! Да, сатана, как ей не раз говорили, действительно всегда начеку. И если ее так легко сбить с пути истинного первым же поцелуем, то в кого она превратится, когда придет время последнего?! Все, решила Кэтрин, больше никаких поцелуев, тем более с Сезаром.
Огромный автомобиль несся по равнине, а заходящее солнце ласково золотило землю из-под занавеси собравшихся на горизонте пурпурных облаков. Аромат полевых цветов наполнил машину. Сальвадор о чем-то вполголоса беседовал с Хосе по-испански, Эдвина по-прежнему сосредоточенно что-то писала. Мало-помалу Кэтрин успокоилась. В конце концов, подумала она, надо же когда-нибудь набираться опыта. Прошлая жизнь не подготовила ее к подобным ситуациям. И в конце концов, успокоила себя девушка, пока ничего страшного не произошло. Она забудет Сезара Баренну, как, вне всякого сомнения, и он уже забыл о ней.
Глава 4
Близилась Страстная неделя, вместе с нею праздники, карнавалы, пышные процессии, а Сезар все оставался в Валдеге. И с каждым днем намерение Кэтрин выкинуть его из головы становилось крепче. Она очень старалась забыть о нем и поэтому думала все чаще. Без него «Каса» казался унылым и скучным. А вот Пилар, вне всякого сомнения, виделась с ним – пару раз под благовидными предлогами она ездила на ранчо, откуда возвращалась довольной и счастливой. Кэтрин ждала приближения Страстной недели, преисполнившись намерением покаяться и подавить в своей душе непонятные чувства, разбуженные в ней Сезаром, снова превратиться в скромную, похожую на монахиню девушку, которой могла бы гордиться преподобная мать.
Накануне Пасхи Севилью, кроме пилигримов, наводнили толпы туристов, съехавшихся со всего света, чтобы поглазеть на знаменитую корриду и принять участие в святочных торжествах. Это привело старого дона Сальвадора в бешенство.
– Их следовало бы выгнать из города поганой метлой, – недовольно брюзжал он, – чтобы не устраивали тут балаган, не насмехались над тем, что свято для каждого из нас.
