– Ты это что, из-за Машки, что ли?
Влад понял, что лучше бы ему было промолчать. Понял сразу же, как только слова сорвались у него с губ. Теперь Штурм совершенно точно знал, что все, что случилось с ними в лесу, было из-за Машки, поскольку в следующее мгновение последовал удар такой силы, что Влад на несколько секунд лишился слуха. Глаза его расширились, он зашатался и едва не упал. Только уязвленная мужская гордость заставляла его держаться на ногах.
– Влад! Влад! Ты что?! Эй!
Локис, заметив, что друг медленно оседает на землю, попытался удержать его.
– Дурак!
Влад все-таки не удержал равновесия. Качнувшись еще раз и почувствовав во рту предательский привкус металла, он упал к ногам товарища…
Сознание вернулось почти сразу. Штурм лежал на земле, ощущая лопатками мокрую от росы траву. Локис стоял перед ним на коленях, теребя за плечо.
– Ты что? Совсем, что ли? Ты чего упал-то? – Вовка был страшно напуган. – Давай руку!
– Идиот…
Влад оттолкнул его протянутую ладонь, решительно поднялся на ноги и принялся стряхивать с одежды сухие листья.
– Ну прости, Влад! Я не хотел!
– Придурок!
Влад всхлипнул. До сих пор никому не удавалось положить Владислава Штурма на лопатки. Хорошо, что хоть девчонок рядом не было. Этот нокаут ему еще долго придется вспоминать.
– А где класс-то?
– Там, наверное, – Локис сделал неопределенный жест рукой в сторону леса.
– Почему там, а не тут?
Влад указал в противоположную сторону.
– Сдурел, что ли? Ты что, не видишь, трава замята.
Локис обернулся. Через осоку в том месте, где мальчишки перемахнули через поваленный дуб, действительно тянулась едва заметная дорожка.
– Пошли, а то уедут. Тащиться потом пешком до Москвы. Автобус ждать нас двоих не будет. Татьяна Алексеевна скажет, что мы, как всегда, без башни ломанули до дому пешком.
Влад первым двинулся в сторону поваленного дерева.
– Татьяна Алексеевна никуда без нас не поедет, – уверенно возразил Локис. – Ты рехнулся, что ли? С нее директриса скальп снимет, если она без нас вернется. Не дрейфь!
Он по-мужски сплюнул через передние зубы, но все же направился следом за другом.
– Кто дрейфит-то? – не оборачиваясь, огрызнулся Штурм. – Только мы в Горках, Вован. Отсюда пешкодралом до Москвы сутки идти…
– Говорю тебе, они никуда без нас не уедут. У них так принято, что, сколько человек уехало в поход, столько же должно приехать обратно к школе. Так что без нас они никуда не денутся.
Локис остановился и слегка подтянулся на высохшей березовой ветке. Ветка с хрустом отломилась.
– Машка же без тебя не поедет. Так что можем еще погулять. Они там до вечера стоять будут!
Штурм по-прежнему шел быстро, не оглядываясь. Локис догнал его и ткнул кулаком под лопатку.
– А тебе завидно?
– Я же не такой дурак, как ты! С Машкой связываться…
Через пять минут одноклассники вышли к опушке, на которой седьмой «А» разбил свой «полевой» лагерь. Татьяна Алексеевна и ее подопечные сидели вокруг расстеленной на траве скатерти. Никто из них не успел заметить отсутствия двух мальчишек…
– Пожалуйста, пристегните ремень!
Локис почувствовал на своей руке легкое прикосновение. Он открыл глаза. Над ним склонилась бортпроводница, а вокруг был не подмосковный лес, а салон авиалайнера. Утомительный перелет как-то незаметно погрузил Владимира в сон.
– Да, спасибо. – Локис снова закрыл глаза.
Сегодня школьные годы казались такими далекими… Влад вскоре после того самого эпизода в лесу уехал с родителями в Израиль. Владимир по-прежнему жил в Москве. Штурм так же, как и Локис, служил по контракту. Оба воевали в горячих точках в разных частях света.
Увидеться им удалось только раз, когда Влад приезжал в Москву. Все остальное время приходилось довольствоваться перепиской по электронной почте и телефонными разговорами. А поделиться друг с другом было чем. Дружеские чувства и общность профессии роднили их и по сей день. Теперь Локис с нетерпением ждал встречи с Штурмом, до которой оставалось несколько часов.
Из окна самолета уже можно было разглядеть гигантский комплекс главного израильского аэропорта. С каждой секундой открывались все новые детали картины. Самолет взял на восток и стал заходить на посадку. Внизу замелькала разметка взлетно-посадочной полосы, стали отчетливо видны лабиринты рулежных дорожек. Наконец аэробус мягко качнуло. Шасси заскользило по асфальтовому покрытию.
– Наш самолет совершил посадку в международном аэропорту Бен-Гурион, – вкрадчивый голос бортпроводницы известил прибывших об окончании полета.
Самолет плавно катил мимо приземлившихся ранее лайнеров.
– Вот мы и дома, – заговорил неожиданно сосед Локиса, во время перелета не промолвивший ни одного слова. – Хотя, вы, наверное, москвич…
– Москвич, – коротко кивнул Локис. – А как вы узнали?
– По ботинкам.
– Почему по ботинкам? – Владимир улыбнулся. Замечание соседа показалось ему странным.
– У вас ботинки московские, – охотно пояснил тот. – Московской фирмы. Я рассмотрел лейбл на язычке. Я себе тоже купил ботинки в Москве. Очень хорошие. – У собеседника был прекрасный русский, и его принадлежность к другому государству выдавал лишь легкий акцент. В конце каждой фразы интонация повышалась, как будто бы он задавал вопрос.
– В Москве стали шить приличную обувь. А цен таких в Европе нет. Я себе покупаю ботинки каждый месяц. Износил – выбросил.
– Много ходите? – Локис с удовольствием поддерживал беседу. Типичная для средиземноморских жителей легкость общения не обязывала ни к чему серьезному.
– Больше – летаю, – после небольшой паузы ответил сосед. – Меня зовут Шауль.
– Владимир.
За разговором Локис не заметил, как самолет подкатил к терминалу. Через несколько минут началась высадка пассажиров.
– А я сейчас дочку увижу, – столь же неожиданно, как и пять минут назад, продолжил сосед, резко сменив тему. – Знаете, как меня любит моя Сарочка? Очень. Хотите, я вам покажу ее рисунок?
Сосед, не дожидаясь ответа, раскрыл папку, которая лежала у него на коленях, и извлек из нее листок с рисунком.
– Вот. Это моя дочь рисовала. – Взглянув на рисунок, он расхохотался. – Смотрите, какая прелесть! Разве нет?
На рисунке были изображены немыслимые каракули, в которых все же можно было признать кривоногих человечков.
– Знаете, где здесь мальчики? – Шауль продолжал смеяться.
– Нет.
– Там, где есть пупок, – девочки, где нет – мальчики. По мнению Сарочки, пупок – половой признак. Очаровательно, правда? – Сосед уложил рисунок обратно в папку. – Дети – мои учителя. Вы когда-нибудь думали о детях так?
– Нет, – честно признался Локис.
– Сейчас я вам дам бесплатный совет. А вы потом, когда-нибудь, вспомните Шауля Хазина добрым
