'Да знаю я, знаю, не капай на мозги, полковник', – Денис выдал на двигатели максимальную мощность. Отогнать веллианские штурмовики от базы 'Танго' нужно было в ближайшие четыре минуты, иначе плазменные ракеты превратят там все в дымящуюся груду металлолома.
Тем временем в эфире разорялись танкисты и невезучие коллеги Дениса из звена 'Браво'.
– Это танковая группа! Танковая группа! Несу потери от огня противника!
– Прикройте, да прикройте же, ч-черт! Стервятники прямо над нами!
– Это 'Браво-четыре'! 'Браво-четыре!' – истерически заорал женский голос так, что Денис едва не упал со стула. – В кабине ветрено!
'В кабине ветрено' – так говорили бывалые пилоты, когда вражеская ракета превращала истребитель в решето и шансов на спасение уже почти не оставалось. И точно:
– Прощайте, ребята, – пискнула женщина-пилот. Прогремел далекий взрыв.
'Опаздываем!' – Денис прикусил губу.
Но вот уже сенсоры его самолета захватили большую группу веллианских штурмовиков, над которыми кружили истребители прикрытия. Система наведения захватила ближайшую цель. Денис выпустил одну ракету и сразу вслед за ней – другую.
– Это 'Фокстрот-три'. Отец-командир, разрешите атаковать?
'Ах да, конечно', – спохватился Денис и послал в эфир сообщение:
– Это 'Фокстрот-два'. Действовать по обстановке!
Тотчас же истребители его звена выпустили залпом четыре ракеты.
'Сейчас повоюем!' – обрадовался Денис, ловя в прицел пикирующий веллианский штурмовик.
Но, увлеченный круговертью воздушной схватки, он не заметил, как из ближайшего оврага на предельно малой высоте выскользнула пара веллианских истребителей. Почти в упор они разрядили в самолет Дениса свои плазменные пушки.
И вот, в самый ответственный момент, когда истребитель Дениса, теряя обломки крыльев, начал валиться на рыжий горный хребет и срочно требовалось заорать 'Прикройте меня!', в квартире Котиков затрезвонил телефон.
– Деня, это тебя! – позвала мама из гостиной, где громко разглагольствовал о международном положении мордатый и усатый телеведущий.
Денис не откликнулся – он просто не слышал ничего, кроме радиопереговоров и переклички пушечных очередей, так сильно был увлечен игрой.
Тогда мама появилась на пороге его комнаты, прикрывая беспроводную радиотрубку ладонью.
– Сколько можно повторять? Это тебя!
– Скажи, что меня нету, – проворчал Денис, не отрываясь от экрана компьютера.
– Как это 'нету'?
– Ну так... Скажи, что я вышел... Или лучше, что я купаюсь... Ну или что я уже сплю!
– Это в восемь вечера-то?
– А что? Может я так устал, что уже в восемь вечера сплю...
– Эх, Деня-Деня... Во-первых, врать нехорошо. А во-вторых, это же Максим!
В этот момент истребитель Дениса врезался в горный хребет. Взметнулись в небо дымящиеся обломки и для пилота с позывными 'Фокстрот-два' все было кончено.
– Ну, тогда давай, – обречено вздохнул Денис и, зевнув во весь рот, взял телефонную трубку.
Однако после первых же слов Максима апатию Дениса как рукой сняло. Каждая фраза товарища была словно бы заряжена электричеством.
Нет, Максим не кричал и не вопил. Он говорил спокойно и медленно, даже немного занудно, как всегда. Однако с первых же его слов Денис почувствовал – то, что сейчас расскажет Максим, куда интересней судьбы виртуального пилота. Потому что 'Шторм', сколько его не хвали, всего лишь компьютерная игрушка...
– Деня, мне очень нужна твоя помощь, – сказал Максим загробным голосом.
– Я – всегда! Ты же знаешь! – заверил товарища Денис. – А что случилось-то? Ты хоть намекни!
– Да нечего тут намекать. Скажу прямо.
– Это даже лучше, если прямо, – поощрил Максима Денис.
– Знаешь про НЛО?
– Конечно, знаю. По-моему, про НЛО уже все знают. Сегодня по новостям целый день показывают. Ты чего, его видел, что ли? Видел катастрофу? Или саму летающую тарелку видел?
– Хуже.
– Что именно хуже? – насторожился Денис.
– Я видел инопланетянина, который на этой тарелке прилетел.
– Ух ты! – воскликнул Денис с неподдельным энтузиазмом. – Вот везет тебе!
– Да уж... Везет, – мрачно отозвался Максим. – Так себе везение... Второго сорта...
– И что он, этот инопланетянин, делал? Ну... когда ты его видел? Стрелял из бластера? Или, может быть, пытался связаться со своими при помощи устройства космической связи?
– Что делал? Да практически что угодно! Вот, например, только что перевернул мамину любимую драцену.
– А что такое драцена?
– Драцена – это такое растение. Красивое. Было. А час назад испортил посудомоечную машину. Он в нее засунул тостер и включил на полную мощность...
– Подожди, ты что, шутишь? – оторопел Денис.
– Если бы! Если бы я шутил! – раздраженно воскликнул Макс. – Но я, к сожалению, не шучу! Вот сейчас мы с тобой тут говорим, а он в джакузи кораблики пускает... Он их наделал из баночек из-под йогурта... Хоть бы чего-нибудь опять не испортил! А то меня родители убьют!
– ТАК ОН ЧТО – У ТЕБЯ???
– В том-то и дело, что у меня! Прямо дома! Прямо здесь!
– А что... А что твои родители говорят?
– А родители уехали. В Таиланд. На слонах кататься.
– Так ты что – один?
– Почему 'один' – с Майей Генриховной!
– Это ваша домработница?
– Майя Генриховна – не домработница, а гувернантка! – Максим выговорил последнее слово как смог веско, не теряя ни единой буквы. Именно так, как его учила Майя Генриховна.
– Ну тогда что говорит твоя эта... Генриховна?
– Ничего не говорит. Потому что до послезавтрашнего утра у нее выходной... Положено по контракту...
– Выходит, ты один?
– Почему один – с шошарром этим...
– С кем?
– С шошарром. Это он, ну инопланетянин, себя так называет, – прокомментировал Максим.
– А чего – звучит неплохо! 'Шошарр', – Денис попробовал слово на языке.
В этот момент на том конце провода послышались какие-то воинственные звуки. Словно бы кто-то бил по сковородке половником.
– Подожди, Денька, я на минуту отойду... Он, по-моему, опять полез в холодильник...
Денис с тревогой вслушивался, лихорадочно размышляя о том, что это... это... не лезет ни в какие ворота! Одно дело, когда чудеса происходят в Архипелаге. Это понятно. Архипелаг – он на то и Архипелаг, чтобы в нем происходили чудеса. Но когда чудеса становятся настолько наглыми, что лазят по чужим холодильникам...
Наконец Максим вернулся к телефону.
– Ф-фух, – сказал он. – Насилу оттащил... А то опять все вверх дном перевернет. Разбирайся потом!
– Он что у тебя, голодный?
– Голодный! И вдобавок – совершенно бешеный!
