раз пришлось прокладывать путь заново.
Олег все эти дни был осторожен. Старался ни с кем не разговаривать, на рынок сбегал только единожды.
Дело было день на четвертый после побега, ребром встал вопрос о еде, и мальчик решил продать хозяйский металлический кувшин и пару стаканов.
На рынке только и разговоров было, что о пойманном предателе, и Олег до вечера ходил сам не свой – то придумывал, как выручить Даля, то, наоборот, – как самым лучшим образом выполнить его приказ.
Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, из-за чего Дальгерта заподозрили, из-за чего он попал в плен. Конечно, из-за того, что тайно вывел его, Олега, за стены монастыря…
Но Даль приказал переждать две недели и отнести Климу бумаги…
Может, хоть так можно искупить вину?
Мальчик потратил несколько дней, чтобы найти надежный подземный ход, позволяющий преодолеть охраняемые схарматами городские окраины.
Найти-то нашел…
Но уйти никак не мог решиться. Вина давила на сердце, заставляла сомневаться в правильности того, что он делает. Ведь, кроме него, спасать Дальгерта попросту некому. Нет в городе никого, кто решился бы на такое.
Разве что Кузнец…
Но про него Даль тоже приказал забыть.
Или он тогда просто не знал, что будет арестован?
Олег несколько раз пробирался к монастырю, наблюдал за тем, как меняются караулы на разрушенных воротах, как туда входят, а потом беспрепятственно выходят горожане. Они приходили смотреть на пленника. Но никому из них и в голову не придет ему помочь…
Однажды увидел, как от ворот идет угрюмый Виль, и тихонько пошел следом. Оказалось, Виль поселился далеко на окраине. Мальчик долго не решался к нему подойти. Вильдар казался ему старым и страшным.
В день, когда стало известно, что Дальгерта передали в мастерские, Олег все-таки решился. Он дождался трактирщика за углом его дома и подошел, когда тот у порога нашаривал ключ.
– Здравствуйте, Виль… вы меня помните?
Тот кивнул, пустил мальчика в дом.
Они весь вечер просидели у печки за разговорами. Олег взахлеб рассказывал старику о Дале, о Горном Убежище, об Упорядоченном, о силах Хаоса и силах Равновесия. Рассказывал путано, постоянно меняя тему, словно убеждал себя: Дальгерт не может погибнуть так вот просто! Это не для него…
Виль тоже рассказывал. Об Ильре. Но сказать ему особенно было нечего. Он за все эти дни не получил от Ильры ни одной записки. Как на работу ходил он к монастырю, в надежде хоть мельком ее увидеть. Но это так и не удалось. Потому Виль больше слушал мальчика, слушал его рассказ как добрую сказку, и старался в нее поверить.
Олег так и заснул у печки, свернувшись калачиком в старом вытертом кресле.
Виль отнес его на кровать и прикрыл одеялом.
Мальчик жил у него еще три дня.
А потом распрощался – так надо было. Надо было сдержать данное Дальгерту слово и отнести Климу большой сверток с бумагами.
Что будет потом – не важно. Может быть, он снова сюда вернется.
Виль не стал его удерживать. Собрал в рюкзак сколько мог припасов, проводил до ворот. Обнял мальчишку на прощание – все не мог отделаться от мысли, что у него мог бы быть вот такой же сын…
Олег забрался под землю и несколько минут сидел в темноте, обхватив колени.
На сердце было тяжело. И больно было уходить от Виля, который словно не видел за мальчиком никакой вины. А может, заранее все ему простил.
Дорога не показалась ему ни дальней, ни трудной.
Без всяких приключений он за день добрался до первого из трех перевалов, там и заночевал. Оттуда город был виден как на ладони. Олег весь вечер любовался пожаром, случившимся в монастыре. Красивый был пожар, жаль, его успели потушить еще до заката. Наверное, помог усилившийся дождь.
Ильра с час бродила по городу, пытаясь понять, не идет ли кто за ней. Понять это ей так и не удалось, так что она все же свернула к дому, в котором они с Вилем жили после того, как сгорела квартира на Втором Каменном Спуске.
Ключ оказался там, где его обычно и прятал Виль – в изломе ржавой трубы над дверью.
До ночи Ильра сидела одна, в темноте. Так и не решилась зажечь свечи до самого прихода отца. Тот увидел ее. Обнял молча. Несколько секунд так и стоял, прижимая дочь к груди. Потом сказал:
– Тебя ищут. Сначала сказали, что ты сгорела в пожаре, потом – что ты его и устроила. Теперь везде, на всех перекрестках схарматы… так это правда…
– Да. Я подожгла эти проклятые мастерские. Так давно нужно было сделать…
– Тише. Расскажи, как все было, я подумаю.
Ильра рассказала. Она не вдавалась в подробности, но Виль все равно понял из ее рассказа больше, чем она хотела ему сказать.
– Вот как… – сказал он. – Твой приятель Лек жаждал бессмертия. Только для себя?
Ильру передернуло:
– Для меня тоже. Но не сразу. Он хотел еще что-то изменять и совершенствовать. Чтобы железки из тела не торчали.
– А что Дальгерт? Ты его видела… он мертв?
– Лек говорит, что нет. Но отец, это не жизнь, это так… страшно. Он даже говорит, словно обращается к кому-то другому, а не к тебе.
– Бедная моя… – вздохнул Виль. – Отдыхай. Свет не зажигай, я вернусь утром.
– А ты куда?
– Поговорю со старейшинами. Нам нужен мох – мешков двадцать. И до снегопада надо успеть поставить гостиницу под крышу. А это означает, нужен сосновый брус. В общем, без поездки в лес никак нельзя обойтись. Мы, кстати, расширили зал и добавили еще пару комнат на втором этаже; однако без подорожной меня из города никто не выпустит, а если ехать, то завтра. Совсем я стал старый, забыл днем до городского Совета дойти.
Виль подмигнул дочери и ушел.
Вернулся действительно только под утро.
– Ну и разворошила ты, дочь, муравейник, – покачал он головой. Пожалуй, будет трудно, но мы справимся. Вот, держи.
Виль последовательно вынул из сумки широкие рабочие штаны небольшого размера, черную мужскую майку и куртку из плотного сукна, в каких ходят строители в дождливую погоду. Последней со дна была извлечена войлочная шляпа с вислыми полями. Под такой удобно прятать и лицо и прическу.
– Так. Теперь ты – племянник моего приятеля, Алькена, помнишь его?
Ильра вспомнила человека, у которого ночевала однажды, после того как в первый раз убежала из монастыря.
– Ну, отлично. У тебя есть брат… э… ну, скоро познакомитесь. Я попросил вас съездить в лес за мхом. Мы тебя в возке спрячем. Но на случай, если начнут все проверять, будешь племянником Алькена. Выберетесь за город, сразу распрощаетесь. Он действительно займется мхом, а ты… слушай меня внимательно. Тебе нужно будет перейти реку. В любом месте. Затем идти от реки к горам, пока не выйдешь на старую дорогу. По ней свернешь налево. Запоминаешь?
– Да.
– Двигаться придется дня три. Выйдешь к так называемому флаговому рынку. Это место трудно с чем-то перепутать. Там торгуют в основном мусорным товаром – тем, что находят в развалинах и в древних городах. Я дам тебе письмо для одного моего старого знакомого. Зовут его Слав, он скупает всякие непонятные изделия древних. Зачем уж они ему… Я ему напишу, чтобы он о тебе позаботился. Надеюсь, старик еще жив. Как только схарматы уменьшат бдительность, я сам туда доберусь. Тогда и будем думать,
