— Вы не могли бы нам объяснить, как туда добраться?
— Я лучше вас туда отведу. У меня намечена прогулка, и путь как раз лежит в сторону Крегмура.
Вход на территорию поместья преграждали большие кованые ворота, за которыми начиналась усаженная лаврами дорожка. Она вела к видневшейся вдалеке усадьбе, увитой плющом. Как и говорил майор, здание действительно требовало ремонта, но пока его ещё можно было привести в божеский вид.
— Вот я наконец-то и увидел место, где появился на свет мой отец, — задумчиво глядя вдаль, промолвил Джастин.
— Ваши поиски практически закончены, — кивнул Холмс. — И потому я хотел бы попросить вас отложить встречу с вашими родственниками хотя бы до завтрашнего дня. Мне бы надо кое-что уточнить. Надеюсь, вы не будете возражать?
— Конечно же нет, мистер Холмс. Как вам будет угодно.
— Ну что ж, господа, мы с Герцогом вас оставим, — откланялся майор. — Было приятно свести с вами знакомство.
Мы все сердечно поблагодарили майора, обменялись с ним рукопожатиями, после чего он отбыл, скрывшись вместе с Герцогом за поворотом дороги.
Что же касается нас, то мы вернулись в городок, где Холмс остановил кэб и велел кучеру отвезти его в Лондон, заверив нас, что вернётся завтра спозаранку. Мой друг сдержал слово, и прежде чем часы пробили десять утра, он уже сидел в «Синем вепре» с бокалом бренди в руках. Выглядел Холмс на удивление спокойным.
— Ну что ж, — с непринуждённым видом промолвил он. — Вот и настал час встретиться с семейством Девалуа. Я прекрасно осведомлён, что являться без предупреждения — признак дурного тона, однако в данном случае элемент неожиданности нам только на руку. Думаю, благодаря нему мы сможем узнать, кто есть кто в этой семье.
На этот раз, вместо того чтобы идти пешком, мы взяли кэб.
— Знаете что, — повернулся Холмс к Джастину, когда мы подъезжали к Крегмуру, — не стоит говорить вашей родне, что мы сыщики. Вы не могли бы немножко покривить душой и представить нас как своих поверенных?
— Как вам будет угодно, мистер Холмс, — пожал плечами Джастин.
Ворота на этот раз оказались открыты, будто бы Девалуа кого-то поджидали, и потому мы велели кучеру подъехать прямо к парадному подъезду усадьбы. Когда мы вылезли из экипажа, огромные двери особняка открылись и нам навстречу вышел высокий широкоплечий мужчина лет шестидесяти. В его бороде и шевелюре серебрилась седина, а в руках он сжимал цепи, тянувшиеся к ошейникам двух громадных рычащих псов, скаливших на нас зубы.
— Доброе утро, — приветливо улыбнулся Джастин и уверенно шагнул мужчине навстречу.
— Вы что, заблудились? Подсказать вам дорогу? — так и не поздоровавшись, спросил тот.
Молодой человек покачал головой и пояснил:
— Меня зовут Джастин Девалуа, я сын Джонатана Девалуа. Я ищу своих родных.
Мужчина сглотнул и потрясённо воззрился на Джастина. Он явно был в растерянности.
— Вам назначено? — наконец спросил он.
— Боюсь, что нет. Я буквально только что отыскал родовое поместье и не успел никого предупредить о своём появлении. А вас как зовут?
Расправив широкие плечи, мужчина представился:
— Кэлвин Кроутер, мажордом семейства Девалуа.
— А это мои поверенные — мистер Холмс и мистер Уотсон, — показал на нас рукой Джастин.
Мажордом, прищурившись, посмотрел на нас и, коротко кивнув, бросил:
— Прошу за мной.
Поднявшись по ступенькам, мы с Джастином проследовали в дом. Холмс, велев кучеру никуда не уезжать и ждать нас у входа, поспешил за нами следом.
Аванзал, украшенный доспехами, картинами и шпалерами, производил сильное впечатление. Однако, приглядевшись, можно было заметить, что шпалеры поистрепались, а доспехи давно никто не протирал и на них скопился толстый слой пыли. Кроутер отвёл нас в приёмную и велел подождать, после чего удалился, предварительно отстегнув цепи от собачьих ошейников. Как только мажордом затворил за собой двери, псины уселись на пол и уставились на нас. Сами понимаете, когда за каждым твоим движением следят две пары злобных глаз, чувствуешь себя крайне неуютно и я очень сильно пожалел, что не захватил с собой револьвер. Наконец дверь открылась и в приёмную, позвякивая шпорами, зашёл изысканно одетый молодой человек в жакете и бриджах для верховой езды, сжимавший в руках стек. У него были прямые чёрные волосы, тонкие губы и внимательные серые глаза.
Без тени улыбки он уставился сверлящим взглядом на Джастина и произнёс:
— Меня зовут Уильям Генри Девалуа. Я глава семейства Девалуа и ваш двоюродный брат — если вы, конечно, тот, за кого себя выдаёте.
— Моим отцом был Джонатан Девалуа, брат вашего отца, — протянул ему руку Джастин.
Уильям будто бы её и не заметил.
— Тело моего отца ещё толком не успело остыть, а уже собираются стервятники, — покачав головой, промолвил он.
— О чём вы? — в ошеломлении спросил Джастин.
— Надеюсь, вы не станете отрицать, что явились сюда, чтобы присутствовать на оглашении завещания? — спросил Кэлвин Кроутер, который вошёл вслед за своим хозяином и встал у него за спиной.
— Я даже не знал, что мой дядя Уильям умер. Я вообще только вчера выяснил, что моя настоящая фамилия Девалуа, — развёл руками Джастин.
— Вы являетесь сюда в рваньё, с двумя юристами и ждёте, что мы поверим, что вас нисколько не интересует завещание Уильяма Девалуа?
— Оно действительно меня не интересовало. — лицо Джастина окаменело, — а вот сейчас уже интересует. Я желаю присутствовать на его оглашении. Я же как-никак его родственник.
— Это ещё надо доказать, — отрезал Уильям. — Неужели вы хотите, чтоб вам поверили на слово?
В этот момент дверь снова открылась, и в приёмную вошла элегантная седовласая дама с красивыми чертами лица и голубыми глазами. На взгляд ей было за шестьдесят. Дама была одета в длинное облегающее чёрное платье.
— Это правда, что вы сын Джонатана? — улыбнулась она Джастину.
— Да, мадам, — поклонился он ей в ответ. — Меня зовут Джастин.
— Я ваша тётя Виктория. — С этими словами дама протянула ему руку.
Молодой человек галантно поцеловал её и промолвил:
— Мой отец очень тепло отзывался о вас.
— Как он поживает?
— К несчастью, в прошлом году он скончался после недолгой болезни.
Улыбка исчезла с лица Виктории, а глаза её наполнились слезами.
— Я так и думала. Уж слишком долго я не получала от него вестей.
— Мне очень жаль, что я не мог вам написать. Увы, я только вчера узнал свою настоящую фамилию.
Дама понимающе кивнула:
— Джонатан уехал не попрощавшись, однако я считаю, что сейчас нам надо забыть обо всех былых обидах. Ты согласен, Уильям?
— У нас нет никаких доказательств, что этот господин — тот, за кого себя выдаёт. И даже если он говорит правду, он явился сюда только по одной причине: получить свою долю наследства.
— Я считаю себя обязанной принести извинения за тот холодный приём, что вы здесь получили, — вздохнула леди Виктория, смущённо посмотрев на Джастина. — В своё время наша семья отличалась куда большим радушием.
Она позвонила в колокольчик, стоявший на приставном столике. Как по волшебству, тут же появился
