– Ты разозлила Геру? – спросила женщина с ужасом в голосе, и она явно не играла.
– Думаю, что да… Мне кто-нибудь поможет? – начала паниковать Агата.
– Никто и никогда не пойдет против Геры, мы все хотим жить, – ответила барменша.
– Что же мне делать? – совсем растерялась Агата.
– Уносить ноги! – показала барменша красноречивым жестом: два пальца, убегающие по стойке бара.
– Нет уж! Тогда я на улицу не выйду! Здесь я чувствую себя в безопасности. Тут есть телефон? – запаниковала Агата.
– Здесь в безопасности?! – взвизгнула барменша. – Да это его бар!
– Таня, водки!! – донеслось из угла.
– Иду, соколики! – брякнула на поднос три бутылки водки барменша и пошла к ребятам, покачивая бедрами.
Агата не успела переварить полученную информацию, как в бар ввалился лысый Гера собственной персоной, вмазал ей по лицу так, что Агата упала на пол, грязно выругался и дико заорал:
– Что, сука, ушла?! От лысого еще никто не уходил без разрешения! А вы что, олухи, сидите?! У меня с ней личные счеты!
– Гера, да мы же не знали! Да мы же за тебя любого порвем! – поднялись из-за стола бритоголовые парни и, шатаясь, подошли к ним.
Один грубо схватил Агату за волосы и поволок в угол, она закричала скорее от ужаса, чем от боли. В такую жуткую ситуацию Агата не попадала никогда.
– Не трогай ее! – гаркнул Гера. – Это исключительно мой трофей, и оставлю я эту шмару на сладенькое. Танька, жратвы и водки!
– Слушаюсь, – кинулась на кухню барменша, она же официантка, бросив на Агату затравленно- сочувствующий взгляд.
– Вот гадина! Убежать от меня задумала… – налитыми кровью глазами посмотрел на Агату Герман. – Меня никто не кидал и никто никогда не кинет, тем более такая мармышка, как ты, – стукнул кулаком по столу лысый так, что подпрыгнули все столовые приборы.
– Не переживай, шеф! Мы ей потом отомстим за тебя! – хохотнул один из молодых жеребцов.
Таня бегала из кухни в зал, метала еду на стол, молча снося мат и шлепки по заднице. У Агаты болело лицо, по которому заехал этот отморозок, а во рту она ощущала соленый привкус крови. Агата пошевелилась, пытаясь размять затекшую ногу, и тут же снова получила оплеуху.
– Пристегните ее наручниками! – рявкнул Герман. – Чтобы не сбежала!
Он кинул наручники одному из своих подручных, и тот, обдав Агату перегаром, наклонившись и еле держась на ногах, защелкнул на ее запястьях холодную сталь. После этого бандит совершил абсолютно нелепый поступок: он приблизил к Агате свое лицо и лизнул ее в нос, словно собака. Она невольно отшатнулась и стала судорожно вытирать лицо. Молодой парень громко и раскатисто расхохотался и вернулся на место.
– Сладкая, – сообщил он собутыльникам.
– Надеюсь, баньку растопили и девок заказали?! – спросил Гера, наливая себе и пацанам по полстакана водки.
– Все путем, хозяин, – успокоил его до сих пор молчавший парень со шрамом на лбу. – А то этой худосочной нам всем не хватит.
Агата запаниковала, ощущая прямо-таки животный страх и холод, разливающийся внизу живота.
Рядом с ней возникла Татьяна.
– Помоги… – прошептала Агата, особо ни на что не рассчитывая, так как видела страх в ее глазах.
Агата не сразу обнаружила, что молодчик приковал ее наручниками не к трубе, как обычно делают, а к ее железной канистре. О том, чтобы рвануть к выходу, не могло быть и речи, так как ее в два счета нагнали бы и избили, а это больно, Агата это уже ощутила всем своим нутром.
Мужики врубили какую-то веселую музыку и продолжили пьянствовать, изредка вспоминая об Агате и кидая в нее объедки, сопровождая матом и смехом каждое удачное попадание. Затем они окончательно напились, к ним присоединились проститутки, и началась оргия, которая в конечном итоге должна была переместиться в баньку. Сигаретный дым висел белой пеленой, от визга девиц уже болела голова. Вдруг Агата услышала, как ее кто-то тихонько окликнул:
– Эй! Девушка! Эй!
Она повернула голову и увидела согнувшуюся в три погибели Татьяну, выглядывавшую из-за барной стойки. Она махнула ей рукой.
– Я? – уточнила Агата.
– Ну а кто? – прошипела Таня. – Ползи сюда! Скорее!
Агата поняла, что спасется она или сейчас, или уже никогда. Хорошо, что у нее появился союзник в лице перепуганной насмерть Тани. Агата поползла к барменше, стараясь не греметь наручниками и канистрой. Ее спина покрылась липким потом, она ежесекундно ждала окрика или удара.
«Сейчас, сейчас заметят, сейчас схватят… Господи! Изнасилуют и убьют. Что он ко мне пристал? Этот лысый явно наркоман или агрессивно настроенный алкоголик-психопат, а я подействовала на него как красная тряпка на быка…»
Агата, от страха ничего не видя перед собой, доползла до Тани, та схватила ее холодными дрожащими руками и подпихнула к открытой двери. Агата ползла на четвереньках. Канистра громыхнула по голому кафелю, Агата замерла.
– Тише! Господи, вроде не слышат, музыка так громко играет…
От внутреннего напряжения у Агаты запотели стекла очков, она судорожно глотнула воздух, так как, пока ползла, боялась даже дышать, и спросила:
– Где мы?
– В туалете! Беги скорее через окно!
– Я что-то и в туалет хочу…
– С ума сошла?! Скорее, скорее! Твое исчезновение сейчас обнаружат и меня убьют вместе с тобой! – Татьяна подталкивала ее к выходу, то есть к окну. – Хорошо, что канистра пустая. Где-нибудь схоронись, сразу в город не беги, нагонят по дороге, – серьезно говорила барменша, словно речь шла об охоте на зверя.
– Я в милицию…
– Нет! В милицию не ходи, где-нибудь спрячься на сутки-двое… Слушай, что я тебе говорю, я эти местные дела знаю. Если Гера сейчас позвонит на контрольно-пропускной пункт при въезде в наш поселок, то тебя там задержат и отдадут ему в руки…
– Я не видела никакого пункта… – стучала зубами Агата.
– Он есть, только замаскированный! Ты опять споришь?! Что за несносный характер?! Вали давай!
– Спасибо, Таня… Тебе-то ничего не будет?! – Агата подошла к подоконнику на негнущихся ногах.
– Беги, говорю! Я выкручусь… не впервой. Восемь лет на панели простояла, а тебя, дуреху, жалко. – Таня вздохнула полной грудью и открыла фрамугу окна легким движением руки. Такая и в горящую избу войдет, и коня на скаку остановит…
– Что же мне делать? Где спрятаться? Здесь не дома, а крепости, а я никого не знаю, – думала вслух Агата, взгромоздясь на подоконник.
Окно было маленьким, и туалет хозяин явно не ремонтировал уже давно.
– Стой! – вдруг остановила ее Таня. – Знаешь, только один человек способен тебе помочь, если захочет, конечно. Он один здесь не боится Геру и однажды даже при мне набил ему рожу. Обратись к Александру Берсеньеву, он живет на соседней улице в доме номер восемнадцать. Попроси помочь! Скажи, что Таня из бара прислала, он меня знает, единственный, кто ведет себя со мной по-человечески. Иди к нему! А что ты так на меня смотришь? – спросила Татьяна.
– Так… ничего… – Агата пролезла в узкое окно, зацепившись своей длинной юбкой за оконную раму намертво. – Черт! Таня, помоги!
– Я себе все ногти обломала уже. Нет, ты застряла здесь капитально… Снимай юбку!
– Что? – оторопела Агата, и тут они обе услышали стук в туалетную дверь.
