Легенда о легенде

Кукс. Мы будем выяснять отношения, мон шер? Хорошо, я отвечу за вас: вы потеряли платок! Теперь вы удовлетворены?

Бони. Как вас зовут?

Кукс. Вас только приняли на службу, а гонору… Я немедленно сообщу о вашем поведении в Центр!

Бони. А я сообщу о вашем пренебрежении конспирацией! В такой напряжённый момент! Русские высадились в Афганистане, помогают мятежникам в Сальвадоре…

Кукс (после паузы). Полковник Чарльз Кукс. Теперь ваша душенька довольна?

Бони. Извините, сэр, я перестраховался… представляете, несколько минут назад меня обманул один тип…

Кукс. Как он выглядит?

Бони. Трудно описать… развязен, курит сигару… (Замечает Метрдотеля, тот кланяется и отходит.)

Кукс. Это же наверняка Кошкин! Он не угощал вас сигаретами 'Дымок'? После двух затяжек выкладываете всё.

Бони. Нет, он слишком простоват и не похож на шпиона! Сказал, что он русский… нет, это не провокатор!

Кукс. А вы думаете, что все провокаторы выглядят, как в плохом кино? Я работал с Азефом и приятнее человека не помню! А Лаврентий Павлович? Эрудит и душа-человек!

Бони. Неужели это шпион? Ничего, я выведу его на чистую воду!

Кукс. Ни в коем случае! Наоборот, прикиньтесь доверчивым дурачком, расположите его к себе! Помнится, меня завербовали русские и послали убить Троцкого. Знаете, как было трудно? Пришлось разыграть страсть к его подручной Сильвии Эджелофф, приехать в Мексику, стать секретарём Льва Давыдовича! А потом, когда он писал… альпийским ледорубчиком по головке, мон шер, по головке! Не нравилась головка Иосифу Виссарионовичу, не нравилась…

Бони. Как быть с Вампом?

Кукс. Позвоните и представьтесь как кинорежиссёр. Сами решите какой.

Бони. Но я ничего не понимаю в кино.

Кукс. Она поклонница кино — иначе вы не установите с ней контакт. А в кино никто ничего не понимает, тут важно знание жаргона: лента, дубль, массовка, пронзительный… Чаще говорите, что выдавливаете из себя раба, и самое главное: ни в коем случае не преступайте с Вампом оперативные рамки.

Бони. Как это понимать?

Кукс. А так! (Рассматривает вазу но столе, разбивает её.) Микрофонов, кажется, нет. (Встаёт.) Уроните что-нибудь! (Бони роняет платок.) Поднимите, осмотрите зал. (Бони осматривает всё вокруг.) Дайте я возьму вас под руку. Шведский король просил меня встретиться сегодня с Мазепой, мы должны дать русским хороший урок под Полтавой! Плавно двигаемся в номер. (Идут.) Больше естественности, прямее держите спину, не волочите ноги…

Метрдотель. Благодарю вас, миледи! Благодарю вас, сэр!

Кукс. Мерси, Цезарь, всё было очень мило! Послушайте, это правда, что здесь орудует страшный убийца… недавно сбежал из тюрьмы?

Метрдотель. У нас в отеле, миледи?

Кукс. Вульгарный тип с сигарой.

Метрдотель. Мы примем меры, миледи! Что приготовить вам на ужин?

Кукс. Как обычно, фазанов в красном вине со спаржей. До свидания, Цезарь!

Бони и Кукс уходят.

Затемнение.

Апартаменты в стиле 'эклектик”. Пуфики, огромная софа, медвежья шкура. В расшитом золотом кимоно Рита поёт под гитару цыганский романс. Звонок в дверь. Входит Бони. На нём кожаная куртка, водолазка, большое кепи, киноаппарат через плечо, зонт в руке.

Рита. Прошу вас, синьор Феллини, прошу! Как я рада! Как польщена! Какое счастье! Входите же, садитесь! Зонт? Но у нас же не бывает дождей!

Бони. Я прямо из Рима, там сплошные ливни. Писали вместе с Гоголем сценарий 'Носа', из дома не выходили…

Рита. Разрешите, я поставлю зонт в коридор, маэстро?

Бони. Спасибо, но я люблю держать его при себе.

Рита. Думаете, у меня в доме нет потолков и крыши? Уверяю вас, тут бывают и смерчи, и ураганы, и море слёз, и водопады счастья…

Бони (вручая букет). Счастлив познакомиться! (Целует руку.) Джульетта, к сожалению, на съёмках и не смогла приехать.

Рита. Я всегда плачу, когда смотрю ваши фильмы. Ваши и Никиты. Они такие безумно потрясающие, такие волнительные, что я плачу от начала до конца! Снимите куртку, маэстро, вам будет легче…

Бони. Я немного опасаюсь сквозняков…

Рита (стаскивая куртку). Тут только нежные-нежные муссоны… Подумать только: у меня сам Феллини! (Наливает рюмку.)

Бони. Зовите меня просто Федерико.

Рита. Нет, не могу, не поворачивается язык! После звонка вы снились мне всю ночь… В волчьей шубе… вы вышли из автомобиля и швырнули её под ноги мне… Я проснулась вся в слезах… это были слёзы счастья, слёзы любви. Я страдала, сегодня утром я не узнала себя…

Бони. Все мы выдавливаем из себя раба. Но вы выглядите прекрасно!

Рита. Ах, вы мне льстите. Но чем обязана? Чем обязана счастьем вашего визита? Нет, не могу поверить! Неужели это сон? Скажите, Федерико, это сон?

Бони. Я хочу предложить вам роль.

Рита. Ах, ах! Ах, мне дурно! Какой сюрприз? Могла ли я мечтать? Ах, закружилась голова! Сейчас пройдёт… боже, какое счастье! Но почему вы выбрали меня? Почему не Джульетту, не Кардинале? Как вы меня нашли? Через Михалкова?

Сажает Бони на пуфик, сама устраивается рядом на ковре.

Бони. Через Мастроянни…

Рита. Ах, Марчелло… какой проказник! Пересядьте на ковёр, Федерико, так удобнее. (Стягивает на ковёр.) Ах, какой вы неуклюжий, какой милый, словно медвежонок… Ноги должны отдыхать, правда? (Снимает с Бони туфли.) Вам удобно? (Придвигается.)

Бони (отодвигается). Итак, о фильме. О понте. Оно должна быть пронзительной, с большими коллизиями, с крупным политическим планом.

Рита. О да! Пронзительная! Боже мой, как мне знакомо ваше лицо! Где я вас видела?

Бони. Столько моих портретов в газетах… журналисты не дают покоя, иногда приходится наклеивать бороду.

Рита (придвигается) Ах, у вас есть борода? Умоляю, на