— Ян Теренс, — вслух прочитала Кэтлин на лежавшем сверху удостоверении. Все на свете приняли бы Теренса за портового грузчика.
Эм Джи замедлил шаг.
— Нет, — сказал он. — Не годится. Теренс — мой служебный псевдоним. Меня разоблачат в ту же минуту.
Кэтлин подняла глаза.
— Служебный?
Эм Джи улыбнулся.
— Ага. Для работы в качестве тайного агента. Теренс, Билли Рой Трамбел и Джек Рид. Все они зарегистрированы. Я пользовался этими документами, когда мне надо было побыть пару деньков кем-то другим. Если эти имена ненароком всплывут где-нибудь, добрые дяди из полиции сразу поймут, что речь идет обо мне. А я не хочу, чтобы добрые дяди знали, где я сейчас нахожусь. До тех пор, пока я не удостоверюсь, что они действительно добрые.
Кэтлин бегло просмотрела всю коробку. Всего в ней было около пятнадцати комплектов документов.
— А остальные?
Последовала еще одна из тех саркастических улыбок, которые отнимали у девушки охоту спорить.
— Моего личного изготовления. Иногда проще все сделать самому.
Ей осталось только покачать головой.
— Не думаю, что это вам поможет.
— Выберите мне имя, — настойчиво повторил он, словно от этого зависел успех его рискованного предприятия. — Любое имя.
Кэтлин прижала к себе коробку.
— Эм Джи…
Тобин повернулся к ней.
— Вы позвоните ему через минуту после того, как я уйду. Ладно? Скажете ему все, что захотите. Но мне никто не нужен. А теперь дайте мне имя.
С минуту она колебалась, уверенная, что он не прав. В Эм Джи чувствовалась какая-то неуверенность, которую не мог скрыть внезапный прилив энергии. Он упрямо двигался к краю пропасти, его целеустремленность превратилась в навязчивую идею, ясное понимание задачи — в слепую одержимость. Видимо, подсознательно он оценивал ситуацию как настолько безнадежную, что потерял инстинкт самосохранения.
Он шел напролом. В одиночку. Навстречу смерти. И Кэтлин вдруг испугалась, что больше никогда его не увидит.
— Пожалуйста…
Он не удостоил ее ответом. Борясь с непрошеными слезами, она заглянула в коробку.
— Уильям Питерсон…
— Хорошо. Билла они никак не ждут. Затем, не говоря ни слова, вынул из шкафа вешалку с одеждой, подхватил какую-то коробку и отправился в ванную.
Девушка осталась одна. Сквозь окно доносился шум Чайна-тауна, но в самой комнате стояла странная напряженная тишина. Сердце Кэтлин колотилось так, словно она только что взбежала по утлым ступеням крутой лестницы.
Что делать? Неужели она позволит Эм Джи уйти, зная, что тот вряд ли вернется назад? Разве можно доверять этому взрыву энергии? За последние дни он пережил столько, что это должно было неминуемо сказаться на его физическом состоянии.
Поискав глазами телефон, она обнаружила его на крышке сундучка рядом с магнитофоном. Можно было позвонить бабушке и сообщить ей, что все в порядке. Но Эм Джи был абсолютно прав. Телефон наверняка прослушивается, и их обнаружат раньше, чем Тобин выйдет из ванной. А если и телефон Алекса прослушивается? Или кто-нибудь шпионит за прокурором?
Кэтлин воровато покосилась на дверь ванной, откуда доносился шум льющейся воды и мужской голос, напевавший что-то неразборчиво-заунывное. Шансов было не слишком много, но, если удастся связаться с Алексом, она все же попытается помочь Эм Джи.
Ни на что особенно не надеясь, она шагнула к телефону.
Алекс оказался в офисе.
— Кэтлин?! — Чувствовалось, что последние часы им владело страшное напряжение. Она едва не улыбнулась. — Ох, слава Богу! Милая, с тобой все в порядке? Как ты?
— Нормально. Алекс. Эм Джи оказался настоящим джентльменом. Он скоро позволит мне уйти.
— Ты уже говорила с бабушкой? Она почувствовала укол совести.
— Нет еще. Телефон ведь прослушивается, правда?
Наступила короткая пауза. Кэтлин услышала, как под Алексом скрипнуло кресло.
— Ну конечно. Мы же пытались найти тебя.
— А твой?
— Прослушивается? Естественно, нет. А что? Почему ты спрашиваешь?
Кэтлин глубоко вздохнула и бросила еще один взгляд в сторону ванной, дверь которой была по- прежнему закрыта.
— Алекс, мне нужна твоя помощь.
— Ты ведь знаешь, я сделаю для тебя все, — без колебаний ответил прокурор. — Где он сейчас?
— Алекс, ты должен помочь ему, — выпалила она. — Он оказался в большой беде.
На другом конце провода раздался гневный смешок.
— Она покажется этому типу с полбеды, когда он попадет ко мне в руки. После того, что он с тобой сделал…
— Ничего он со мной не сделал, — перебила его девушка.
— Да, всего лишь похитил..
— Алекс, пожалуйста, помолчи и послушай. Я знаю, почему Эм Джи схватил меня в здании суда. Он раскрыл заговор в федеральной службе, а они узнали об этом. И пытаются убить его. Подослали к нему его напарника. Вот почему ему пришлось бежать.
— Что-что?!
— Все это очень запутано, Алекс. Но я знаю, ты поможешь. Ведь это ты вел процесс о мошенничестве со строительством. А здесь дело куда более серьезное. Эти люди не дадут ему уйти живым, они охотятся за ним.
— И ты ему веришь?
Кэтлин на секунду умолкла, пытаясь справиться с дыханием и восстановить самообладание. Надо было, чтобы Алекс поверил ей. И помог. Помог Эм Джи.
— Да, — сказала она, вложив в это слово всю силу убеждения, которая оставалась в ее распоряжении. — Я ему верю.
На этот раз Алекс вздохнул. Кэтлин, услышав это, представила, как он задумчиво вертит в руках карандаш…
— О'кей, — наконец уступил он. — До сих пор ты ни разу не ошибалась. Что я должен сделать?
— Встретить меня.
— Где?
Кэтлин назвала место и положила трубку, прежде чем Эм Джи вернулся в комнату.
Когда дверь ванной открылась, девушка сидела на краю кушетки, сложив руки на коленях. В горле у нее стоял ком. Она собиралась рассказать о том, что сделала. По крайней мере, хотела предложить Эм Джи понаблюдать за ее встречей с Алексом и удостовериться, что ему ничто не угрожает. Если бы они поговорили с Алексом, то придумали бы что-нибудь. Как-никак Алекс добился своего поста благодаря делам о коррупции. Он зубы съел на этом посту. Даже если бы в этом деле они с Эм Джи были по разные стороны баррикад, прокурору все равно имело смысл выслушать Тобина и дать ему время добыть свои улики, а уж потом сажать в тюрьму.
