Дверца машины хлопнула.
Мотор все еще работал — Дрейка, который шел впереди меня, ждали внутри.
Я огляделась. Уютный спальный район состоял из маленьких ухоженных домиков, напоминающих коттеджи, разбросанных по двум сторонам освещенной фонарями улицы. Подстриженные кустики и газоны, кованная невысокая ограда, увивающиеся по ней цветы.
Стало прохладней. Тонкая водолазка не спасала от набухшего влагой ночного воздуха.
Ни собак, ни прохожих.
Лишь в нескольких домиках я заметила свет — люди готовились ко сну.
Мой провожатый остановился у крыльца, звякнув ключами — они появились у него в результате короткой остановки после телефонного звонка, сделанного из машины. Кто-то привез их.
«Уж, надеюсь, не хозяин этого самого домика?»
Дрейк обернулся ко мне после того, как открыл дверь — легко провернулся смазанный замок, щелкнул, отходя в сторону, металлический язычок. Прямо взглянули серо-голубые глаза.
— Переночуешь здесь. Дом мебелирован, есть кухня, но нет продуктов. Но ты сказала, что не хочешь ужинать.
Желтоватый свет от висящего над крыльцом фонаря падал на униформу представителя Комиссии, делая ее не серой, а золотистой, будто сшитой для выступления на сцене. Я подавила неуместное сравнение и взглянула на темный провал окна с выглядывающими светлыми занавесками.
— А можно узнать, чей это дом?
— Ничей. Он новый.
— Ага…. — я удивленно приоткрыла рот, бросив одобрительный взгляд на светлые каменные стены с темным каменным постаментом. — Хорошо. Спасибо.
— Утром я тебе позвоню, — он протянул небольшой серебристый телефон (Тоже привезли вместе с ключами?). — Время точно сказать не могу. Где-то в районе девяти часов. В доме есть будильник, сориентируешься.
— Поняла.
Протянутая трубка, чуть теплая легла в ладонь.
— До завтра.
— До свиданья, — эхом отозвалась я.
Дрейк пружинистой и бодрой походкой направился к автомобилю, поглядывая на часы. Ни усталости, ни признака слабости — все как обычно. Вид его будто говорил: «У меня плотное расписание, забитое делами мировой важности. По пустякам не отвлекать».
«Под стрелой не стоять», — всплыл в памяти знак, висящий на углу одного из домов по дороге в магазин. Далеко отсюда. В моем мире.
Не оборачиваясь, Дрейк сел в машину, которая, стоило захлопнуться дверце, тут же набрала скорость на пустынной улице. Теперь, в свете фонарей, стало видно, что машина серая. С белой полосой, тянущейся по борту.
Я качнула головой. Любят они это цветовое сочетание. Вот Путин или Медведев в такой форме мне почему-то ну никак не представлялись. Воображение тут же рисовало белобрысого робота Вертера из фильма про мелафон. Угу, еще и с бластером в руке. А эти, которые только что уехали, комично не смотрелись совсем. Скорее угрожающе: тяжелые, холодные лица, никаких эмоций и короткая, исключительно по существу речь. Тут уж любому станет не до комиксов и глупых сравнений, которые сегодня лезли не к месту, как из рога изобилия.
Машина скрылась за поворотом.
Тут же стало как-то неуютно. Холодно и слишком тихо. Незнакомо.
Оглядевшись по сторонам — никого, — я вынула ключи из замка и толкнула входную дверь.
В доме оказалось тепло и уютно. Выключатели нашлись быстро, осмотр выявил четыре комнаты и кухню — все с хорошей новехонькой мебелью, будто час назад доставленную из магазина. Разве что ценников не было.
Чей дом? Дрейк сказал, пока ничей. Будет чьим-то, когда один из местных жителей его купит. На спокойной улице, в хорошем районе. Красота! Повезет кому-то! Вот бы мне тоже свой…. А пока можно на часок представить, что я здесь живу — прихожу сюда с работы, расслабляюсь, нежусь в ванной, смешиваю коктейли на кухне, переодеваюсь на свидания в спальне….
«Ой, понесло…»
Заглянув всюду, куда только можно было заглянуть, включая кладовые, туалет, веранду и даже гараж, я наконец успокоилась в спальне. Стянула одежду, нашла будильник. Долго раздумывала, потом завела его на семь утра. Времени на сон достаточно, а вот проснуться пораньше не помешает…. Мало ли что.
Уже лежа под одеялом на незнакомых простынях, глядя на льющийся через окно желтоватый фонарный свет, я размышляла. Про Нордейл, про эту улицу, про поездку сюда. И еще про свой далекий теперь мир — где он, на сколько тысяч и каких лет отсюда? Через какое такое пространство несется мир Уровней, в котором я теперь нахожусь, лежа в темной комнате чужого дома, и несется ли вообще, если это даже не планета? Спросить бы у Дрейка, так ведь рыкнет же….
Вот если пройду тест, точно спрошу. Только пройти бы. Нервы, конечно, давали о себе знать, но все же присутствовала и решимость — найду путь, все равно отыщу как не провалиться. Найду, найду, обязательно найду. Из кожи вывернусь, а сделаю то, что он хочет.
И Дрейк…. Такой странный. С жестким лицом, умными глазами и очень сухим чувством юмора. Но почему-то не страшно с ним. Неуютно — да, но не страшно. Как соседствовать рядом с электрическим забором: не протягивай руку, и не убьет, зато и к тебе со спины не подкрадутся.
Я поворочалась — одеяло было непривычно легким, но теплым.
И почему тогда тот странный сон показал именно его? Не мог найти кого-нибудь, с кем проще общаться? Хотя…. пусть бы он вообще лысым трясущимся старцем оказался, лишь бы учил. А то ведь так и помру, не узнав, как и зачем люди умеют перемещаться. И могут ли что-нибудь еще. А ведь точно могут, если уж и другие измерения имеются.
Я снова посмотрела за окно. От мысли о том, что эта ночь украдена у моего мира, становилось тепло. Целая ночь, которая не идет, не считается, не учтена никем. Которая не зачтется на счетчике и в календаре жизни, которая не состарит и не украдет у организма еще несколько часов сил и молодости. А потом будет день, который тоже не идет, потому что времени нет. Потому что дома, там где спит мама, все замерло на той же самой секунде. А здесь целая ночь…. Хоть век. И время не движется. Это ли ни стимул, чтобы пройти любой тест?
Все так странно. Этот дом…. Незнакомые комнаты, впервые в жизни мною увиденные. Даже названия улицы не знаю, знаю только, какой город. А ведь отсюда куда-то идут дороги. В центр, за город…. Где там, гораздо дальше, лежат незнакомые поля и тянутся ленты рек. Впадают в неизвестные моря и уходят, может быть, в далекие бескрайние океаны. А, может, здесь все упирается в стену через пару тысяч километров, а потом другой Уровень? И идет он куда-нибудь вниз или наверх, по невидимой лестнице…..
«Все страньше и страньше….»
И подобно Алисе в Зазеркалье, проваливаясь в замысловатые, одна другой мудреней фантазии о незнакомом месте, я уснула.
Разбудила меня совершенно незнакомая мелодия.
Не мелодия даже — трель. Сначала она незаметно вплеталась в сон, который уже начал подобно туману рваться на клочки, потом стала громче, под конец заполнила собой мир, решительно вытеснив из головы ночные видения, как новоиспеченная жена вытесняет старое холостяцкое барахло в шкафу новыми яркими блузками.
Я резко открыла глаза. Взгляд уперся в белый, залитый робкими розовыми лучами солнца потолок. Голова непривычно утопала в мягкой, довольно высокой подушке.
А где стол с компьютером? И фиалка?
Мама…. Где я?
