пунктом Базарак и прилегающим к нему высотами, тем самым, нанеся поражение его основной группировке в юго-западной и центральной части долины Панджшер.
С подходом бронегрупп 108-я мотострелковая дивизия во взаимодействии со 191-ым мотострелковым полком 103-ей воздушно-десантной дивизии, 8-ой пехотной дивизией и 37-ой бригадой «Коммандос» афганской армии продолжали боевые действия по очистке ущелий, высот и пещер в Панджшере в своих зонах ответственности, которые им были определены.
После трудных боев по разгрому основной группировки противника, действия по очистке ущелий, высот и т. п. не вызывали особого напряжения у личного состава, что приводило к ослаблению бдительности, собранности и ответственности.
В результате не всегда действия наших подразделений и даже частей были удачными. Успех боя во многом зависел от командира, от уровня его профессиональной подготовки, широты и разносторонности знаний, практического опыта и отношения к делу. Не всеми этими качествами обладал бывший командир 682-го мотострелкового полка подполковник П. В. Суман. У него просматривалось стремление к выработке «своих» взглядов на ведение боя без учета оценки обстановки, тактики мятежников, требований наших боевых уставов, тактики и военной науки.
Самостоятельность офицеров весьма ценное качество. Но она не должна идти в ущерб делу. Командир должен решение на бой принимать самостоятельно, но это решение должно основываться на оценке обстановки и глубоких знаниях, понимании основ современного общевойскового боя. Без этого немыслима разумная, самостоятельная боевая деятельность командира любого ранга.
Подполковник П. В. Суман зачастую забывал, что только он лично несет персональную ответственность за целесообразность принятого решения на бой, правильность и обоснованность решений, принимаемых в ходе боя, за наиболее эффективное использование сил и средств в бою, за выполнение боевых задач и, конечно, за жизнь подчиненных.
Только этим можно было объяснить, что в ходе боев в ущелье Пандшер подполковник П. В. Суман изменил свое, утвержденное командиром дивизии решение, что не было вызвано условиями обстановки и не доложил ему об этом. Он приказал командиру 1-го мотострелкового батальона наступать вдоль ущелья без предварительного овладения господствующими высотами, прилегающими к нему. Командир батальона, получив такой приказ, сам никаких мер не принял.
В результате такого преступно-халатного отношения к организации боя были грубо нарушены основные принципы ведения боевых действий в горах.
Выдвигаясь вдоль ущелья батальон (без одной роты) подвергся огневому нападению мятежников с трех сторон. Связь с командиром полка была потеряна, но это не вызвало у командира полка беспокойства и он продолжал докладывать надуманную спокойную обстановку и естественно никакой помощи батальону не оказал, так как не знал, что он в ней нуждается. Батальон понес тяжелые потери и фактически потерял боеспособность. За все время моего пребывания в Афганистане я никогда не встречал батальона, который понес бы такие потери в результате одного боя.
В такой обстановке значительная роль принадлежала разведке местонахождений складов, отрядов мятежников, вырвавшихся из Панджшера да и самого предводителя — Ахмад Шаха Масуда — «Льва Панджшера».
По сведениям агентуры нам стало известно, что в долине Андараб, граничащей с Панджшером находится несколько отрядов, отошедших из долины Панджшер, которые конфликтуют с местными вооруженными формированиями.
Кроме того, поступили интересные данные, касающиеся А. Ш. Масуда — будто бы он собирается провести совещание с командирами отрядов. Сообщалось место и время его проведения.
До начала операции мы располагали информацией о возможных местах нахождения Ахмад Шаха Масуда. Их было пять. В ходе первого авиационного удара по ним наносили удар истребители- бомбардировщики. При выходе туда наших войск они были тщательно осмотрены, но следов Ахмад Шаха Масуда обнаружено не было. С тех пор о нем никаких сведений не поступало. И вот он снова появился, представляя еще один шанс если не захватить, то уничтожить «Льва Панджшера».
Решение, которое было принято командиром, сводилось к тому, что бы по месту совещания нанести удар истребителями-бомбардировщиками и боевыми вертолетами. Для разгрома мятежников в долине Андараб предполагалось десантировать не один полк, как это планировалось ранее, а высадить десант в том же составе что и в долину Панджшер. Навстречу ему с запада должна была начать наступление 201-я стрелковая дивизия.
Командир дивизии генерал Анатолий Александрович Шаповалов импонировал мне. Кроме требовательности и решительности мне в нем нравилась его уверенность в том, что каждый командир должен обладать своим стилем, именно ему присущими методами подготовки своего подразделения, части к бою. Это он относил и к себе. Он часто говорил подчиненным, что принципы ведения современного боя, изложенные в наших боевых уставах, обязательны для всех. Но каждый командир в зависимости от своего опыта, знаний, да и склада характера может использовать их в бою по своему.
Вслед за нанесением авиаудара по намеченному объекту высадился воздушный десант на три площадки — севернее, северо-восточнее и юго-восточнее населенного пункта Бану. Особенностью его высадки являлось то, что вертолетам пришлось преодолевать горы Гиндукуш на высоте 50 005 500 метров, что снижало их полезную нагрузку.
Сразу же после получения доклада от заместителя командира, который возглавлял весь десант, я вместе с Ф. И. Модеевым вылетел в долину Андараб.
Полет прошел без происшествий, но назвать его приятным было нельзя. Возраст у меня уже зрелый и на такой высоте не только закладывало уши, но и не хватало воздуха.
Сразу же после прилета командир 103-ей воздушно-десантной дивизии доложил, что высадка прошла без происшествий. Два небольших местных отряда мятежников сложили оружие и вызвались быть проводниками к местам расположения других отрядов.
Местные жители подтвердили пребывание Ахмад Шаха Масуда в долине, а так же и то, что он проводил совещание, но примерно за полчаса до налета авиации сел на коня и с охраной уехал в направление населенного пункта Нахрин. В доме, расположенном в саду, где проводилось совещание было человек 100–120. Часть из них уехало сразу же за Ахмад Шахом Масудом, а остальные погибли.
Я с Иваном Федоровичем подошли к месту удара авиации. Дом был полностью разрушен и в его развалинах лежали тела погибших.
Иван Федорович Модеев по моей просьбе выслал пару МИ-24 по предполагаемому маршруту движения Масуда. К сожалению поиск не увенчался успехом.
Местные жители привели ко мне старосту, которого я попросил погибших предать земле и ликвидировать последствия авиаудара.
После сбора десанта и уточнения задач последовали одновременные удары: с севера одним советским и одним афганским батальонами; с северо-востока силами советского и афганского полков; с юго-востока силами советского полка и афганской бригады «Коммандос». С запада наступала 201-я мотострелковая дивизия в общем направлении на населенный пункт Бану (центр долины Андараб).
Такому мощному удару мятежники не смогли ничего противопоставить. В течение двух дней долина Андараб была освобождена от мятежников, пришедших из долины Панджшер, а местные отряды заключили с представителями власти провинции Баглан соглашение о прекращении вооруженной борьбы с правительством.
Захваченные пленные показали, что А. Ш. Масуд приказал всем уцелевшим отрядам собраться в долине Хуст-О-Ферент (50–60 км севернее долины Андараб), где им будут даны указания о дальнейших действиях.
В это же время 66-я мотострелковая бригада во взаимодействии с 8-ой пехотной дивизией активными действиями в районе перевала Саланг, ударами авиации и артиллерии нанесли значительные потери отрядам мятежников, отошедшим из Панджшера и действовавшим на автомагистрали и в зеленой зоне Чарикар (60 км севернее Кабула), чем была снята напряженность на основном участке автомагистрали Термез-Кабул.
108-я мотострелковая дивизия и 191-ый мотострелковый полк продолжали поиск складов, тайников и уничтожение укрывшихся и подходящих мятежников.
