вооруженных отрядов оппозиции, насчитывающих около 25 тысяч человек.
Из бесед со многими солдатами выяснилось, что они почти ничего или очень мало знают о событиях, происходящих в стране. В то же время, всевозможные слухи, распространяемые недоброжелателями, воспринимались ими за истину, ибо информация из официальных источников доходила до них с большим опозданием или не доходила вообще. Там где отсутствует истинная информация — господствуют слухи.
Зачастую солдаты были достаточно откровенны. Так некоторые из них говорили: «После земельной реформы мы жить стали хуже. Раньше наши отцы земли не имели, но работая у феодалов, зарабатывали на хлеб. Сейчас же и земли у них нет и работы нет, так как землю у феодалов отобрали». На мой вопрос почему же их отцы-бедняки не получили землю ни один из них вразумительно не ответил.
Мне показалось, что в своих высказываниях солдаты не достаточно объективны. Ведь в стране проводилась земельная реформа, направленная на обеспечение бедняков землей, а они эту землю не берут. Тут что-то было не так. Только после беседы с губернатором города Газни я понял причины недовольства солдат.
В городе Газни дислоцировались части 14 пехотной дивизии, в которой мы работали уже несколько дней. Командир дивизии, находившийся в хороших отношения с губернатором, предложил мне встретиться с ним и выслушать его оценку происходящих в стране событий.
Резиденция губернатора представляла собой небольшой каменный дом, огороженный глухим забором и с охранной у входа. Внутреннее убранство кабинета губернатора было весьма скромным.
Командир дивизии майор М. Джафар представил меня губернатору Абдулле Ахад Валеси, после чего, сославшись на неотложные дела, уехал.
А. А. Валеси усадил меня в видавшее виды кресло у журнального столика, а сам сел напротив. Только мы сели, как открылась дверь и вошедший слуга поставил перед нами чашки, небольшой чайник с чаем, вазочки с изюмом, орешками, сладостями. В такой обстановке началась и проходила довольно продолжительное время наша беседа.
После взаимных приветствий и выражения благодарности за предоставленную возможность встретиться, Абдула А. Валенси спросил, что мне известно о его городе. Я знал, что г. Газни является центром одноименной провинции и достаточно крупным торгово-транспортным пунктом. На этом, пожалуй, мои познания и заканчивались, поэтому я и ответил губернатору, что о городе знаю очень мало.
— Я позволю себе, — сказал губернатор, — очень кратко рассказать об истории нашего города. Он возник очень давно и уже в девятом столетии был столицей государства Газневидов, которое тогда включало территорию современного Афганистана, северо-восточного Ирана и северной Индии. Правитель государства — султан Махмуд Газневи совершал беспрерывные походы в соседние страны и захватил Хорезм. Эти войны ослабили государство и оно было разграблено сельджуками (туркменские племена) в 11 веке, после чего, вскорости захирело. От прежней славы в городе сохранилась гробница Махмуда Газневи и богато орнаментированные минареты.
— Благодарю Вас за поучительный рассказ, господин губернатор, — сказал я. Однако если Вы не возражаете, мы перейдем от глубокой, очень интересной истории, к современной действительности. Мне приходилось беседовать со многими солдатами и некоторые из них высказывали свое недовольство земельной реформой. Чем Вы можете это объяснить?
— Что бы глубже понять сложившуюся сейчас в стране ситуацию опять придется заглянуть в историю, — с улыбкой продолжал А. А. Валеси.
— Что представлял собой Афганистан в канун Апрельской революции? Одну из самых бедных и слаборазвитых аграрных стран мира. Подавляющая часть земли в стране, а так же пастбищ и водоисточников принадлежали феодалам — очень богатым людям. Большинство крестьян либо обрабатывало арендованные земли, либо владели земельными участками размером не более 0,5 га. Около трети крестьян не имели земли вообще.
В крестьянской стране для партии, пришедшей к власти, особое значение имела аграрная политика. Это объяснялось ролью сельского хозяйства в экономике страны и необходимостью создания для нового режима социальной опоры в лице безземельного и малоземельного крестьянства.
После совершения Апрельской революции наше новое правительство совершило много серьезных ошибок. Одной из них и было проведение неподготовленной земельной реформы. Ее начали проводить не повсеместно, а только на части территории страны, без учета социальных противоречий в деревне, социально-классовой зрелости крестьян и их неподготовленности к крупным социальным преобразованиям. На психологию крестьянина постоянно оказывало давление многовековое господство феодалов, освященное традициями, устойчивый характер религиозных представлений, предрассудки, пережитки и многие другие обстоятельства. В результате таких просчетов земельная реформа была сорвана.
Что бы показать насколько умело это делалось, приведу один пример из нашей провинции. После вручения крестьянину документа на право владения землей к нему приходил местный мулла и вел примерно такой разговор — тебе дали землю, но кто дал? Дали неверные. Если ты ее возьмешь, то и сам станешь неверным. И крестьянин землю не берет.
— Значит, крестьянин добровольно отказывается от земли, которую ему дали на основании закона? — спрашиваю я.
— Что бы понять крестьянина нужно знать ислам, — продолжал губернатор. Страшнее греха, чем взять подношения из рук неверного нет и крестьянин решает — землю не возьму. Он рассуждает так работал раньше у феодала и с голоду не умер, буду и сейчас работать. Он идет к землевладельцу и просит работу, а тот ему — нет у меня земли, всю отобрали. Вот крестьянин остался и без земли и без работы. А кто виноват? Революция, которая, отобрав землю у феодала, лишила крестьянина работы, а значит и хлеба. Об этом он рассказывает своему сыну, когда приезжает к нему на свидание в воинскую часть, вольно или невольно вызывая у него сомнения — а смогут ли после революции бедняки жить лучше? С такими же настроениями приходит в армию и молодое пополнение.
— Как видите, — продолжал губернатор, — значительную негативную роль в срыве земельной реформы сыграло духовенство. А почему? Да потому, что и здесь правительством были допущены серьезные ошибки, а для Афганистана проблема религии — это проблема проблем.
После революции правительство провозгласило полную свободу оправления религиозных обрядов. Но тут же в подходе к религии допускались перегибы — огульное причисление мулл к врагам революции, репрессии в отношении части их, критика Корана, нарушение религиозных традиций, обычаев и т. п.
И это делается в стране, где 90 % населения безграмотно, где проповедуется ислам, который воспитывает чувство беспредельной веры в Аллаха и ставит их под безграничный контроль духовенства. Конечно, такое отношение правительства к религии не могло найти поддержку у большинства населения страны.
Вполне естественно, что в такой обстановке, фактически, все духовенство стало поддерживать оппозицию и настраивать народ против революции, используя любые, малейшие промахи нового руководства страны.
— Господин губернатор, Вы разумный человек, замечаете ошибки, которые допускает правительство. Так почему же не выскажете ему свои соображения? Ведь Вы тоже являетесь определенной частью нового руководства.
— Ваш вопрос вполне уместен и я на него отвечу. Мы, я имею в виду не только себя, но и губернаторов ряда других провинций, высказали свои соображения. Правительство к нам прислушалось. Сейчас оно пытается исправить свое отношение к религии, но я боюсь, что время уже упущено. Эти противоречия сейчас зашли настолько далеко, что самому благому начинанию правительства духовенство создает непреодолимые преграды.
Я уже говорил, что подавляющая часть населения страны у нас безграмотно. Правительство решило начать повсеместно обучать людей грамоте. Казалось бы, что кроме блага эти мероприятия принесут народу? Но духовенство решило иначе. Воспользовавшись тем, что для занятий создавались смешанные группы, объединявшие мужчин, женщин и детей, представители религии определили это как неуважение к старшим, вмешательство в личную жизнь, посягательство на традиционные устои, так как духовенство считало, что женщине грамотность не нужна и даже вредна.
Так была блокирована компания по борьбе с безграмотностью.
