за то, что мне придется выносить твое уродское нытье.
– …Да нет, это…
– Не знаю насчет Янаги, но я останусь с тобой. Я это имела в виду, – с серьезным видом произнесла Мария.
Она это говорит так прямо, как будто это нечто само собой разумеющееся, – я просто не мог не удивиться ее добрым словам. Но тут же улыбнулся – все-таки она такая заботливая.
Да. Сейчас не время уходить в депрессию. Конечно, я проиграл ту схватку. Но еще не поздно все исправить. Мне есть еще что делать и как это делать – и без ошибок на этот раз.
Чтобы защитить Марию.
– Прости, Мария. Это было не так, что я ей признался, а она мне отказала.
– …Я знаю. У тебя на такое просто кишка тонка. Я всего лишь пошутила, чтобы тебя взбодрить.
Это не она только что стояла в потрясении?..
– Ну так что же у тебя с Янаги произошло?
– Я не смог ее переубедить.
Мария подозрительно подняла бровь.
– Янаги? Не Синдо?
Я кивнул. Увидев такой мой ответ, Мария подперла рукой подбородок и задумалась.
– Но почему? Ты решил, что это необходимо сделать, после того как обдумал свою ценную информацию? …А, кстати. В первую очередь я хотела спросить, что вообще тебе известно.
– А, ну да…
– Выкладывай.
В лице Марии читалась полная убежденность, что я собираюсь полностью положиться на нее и сейчас расскажу ей абсолютно все без утайки.
Это точно. Проведя рядом со мной целую человеческую жизнь, она может видеть меня насквозь.
Однако –
– Прости, но я предпочел бы не рассказывать.
В последнее время я испытал несколько трагедий, о которых она ничего не знает.
Я несколько раз уже убеждался, что должен ее защитить.
– …Что… ты сказал? Ты не хочешь рассказать мне? Но почему?
– Думаю, я не могу опираться на тебя по всякому поводу.
– …Почему нет? Проблема ведь не в том, кто на кого опирается или не опирается, правда? Разве не очевидно, что пытаться найти решение вместе лучше, чем поодиночке?
Звучит чертовски разумно. С моими-то мозгами я запросто могу снова ошибиться, как в тот раз. Я прекрасно сознаю, что на мои способности трудно положиться.
Но что будет, если я расскажу ей о нашей ситуации? К примеру, что если я расскажу ей, что она NPC? Зуб даю, она решит, что вполне заменима, и станет относиться к себе с еще большим пренебрежением, чем уже относится!
Я не могу позволить ей этого. Выжить должны все.
Склонность Марии к самопожертвованию – п р е г р а ж д а е т п у т ь к м о е й ц е л и.
А значит, я не могу ей рассказать.
Лучше всего, если Мария будет действовать как можно меньше.
– …
Мария раскрыла рот, лицо ее было полно печали.
– …Я задела твою гордость тем, что выручала тебя все это время? Тебе кажется, что я смотрю на тебя сверху вниз? Если мои поступки заставили тебя думать так, я приношу тебе мои извинения.
– Я никогда так не думал!
– Ну тогда!
Она, наверно, не собиралась так взрываться. Неловко отведя глаза, Мария продолжила уже более спокойным тоном.
– …Тогда… опирайся на меня!
– …Мария.
…Возможно, в прошлом эти слова казались бы мне сильными.
Но сейчас я так думать больше не могу. Скорее они обратное впечатление производят.
Я ведь знаю.
Я знаю, что Мария знает, что это всего лишь подачка ее собственному эгоизму.
А значит, эти ее слова…
– Я спасу тебя!
…лишь горестный стон.
По крайней мере, так я это вижу; но то, что я должен сделать, от этого не меняется.
– …Мария, можно тебя попросить молчать о «шкатулке» какое-то время? Я считаю, говорить об этом Ирохе-сан очень опасно.
– …Ты все-таки не намерен меня просветить?
– …Угу.
Услышав это, Мария опустила голову и скрестила руки на груди.
– …Понятно. Ты наверняка все продумал, так что ничего не попишешь, наверно.
Подавляя свои чувства, она пыталась принять произошедшее.
Однако полностью убрать горечь с лица ей не удалось.
Мария смотрела на меня, притворяясь бесстрастной. Наши с ней отношения не настолько поверхностны, чтобы я не заметил печали в ее глазах.
И тут она сказала:
– Ты же… Кадзуки, верно?
Она, всегда видевшая меня насквозь, словно читавшая мои мысли; она, кто во время «Недели в трясине» даже заявила, что может узнать меня по движению лицевых мышц, – она так спросила.
– …Э?
Просто в шоке… просто в шоке от того, что она произнесла такое; я сижу в полном остолбенении.
Мария отвела взгляд.
И, глядя в сторону, еле слышно прошептала:
– …Проехали. Просто забудь.
> День 2, <F>, комната [Кадзуки Хосино]
С нашей [Тайной встречи] в поведении Марии особых изменений не произошло.
Уверен, то ее заявление было всего лишь крохотной оговоркой. Об этом свидетельствует то, что она никому не рассказала о «шкатулках».
Поскольку ситуацию никто не разогревал, все шло как шло.
Но это только сегодня.
Ироха-сан требует ответа насчет присоединения или неприсоединения к ее «группе» на третий день.
Как бы там ни было, сегодняшний день подошел к концу.
Я повалился на кровать.
День второй, жертв нет.
> День 3, <C>, [Тайная встреча] с [Дайей Омине], комната [Кадзуки Хосино]
