сфокусировано на твоем малейшем недостатке (сегодня вскочит малозаметный прыщик, завтра опухнет лицо перед менструацией). А когда листаешь журналы, создается впечатление, что у остальных таких трудностей не существует или что их можно легко преодолеть с помощью макияжа или прозрачной блузки.
Элис К. переворачивается в постели и вздыхает. «Возможно, это цена, которую мне приходится платить за то, что я женщина», — думает она. Возможно, ей просто нужно это принять и усвоить, что опасно читать модные журналы, выбросить их и переключиться на «Популярную механику».
И тут вдруг Элис К. вспоминает нечто согревающее сердце и поднимающее настроение и садится в постели. Она включает свет. Роется в стопке журналов и вытаскивает один. Затем откидывается на подушку и опускает журнал на колени, а ее глаза загораются восторгом. Вот оно!
Пенисы знаменитостей.
Воспоминание о восьмидесятых
Это произошло снова. В летний день Элис К. двигалась по проходу между стеллажами в аптеке и почти инстинктивно потянулась к маслу для детей на одной из полок.
«О боже, — подумала она, — что я делаю?»
И в ту же долю секунды Элис К. отбросило назад в прошлое, во времена, когда она была рабом солнечных ванн.
Помнишь те времена? Когда каждое солнечное летнее утро ты просыпалась, втайне мечтая поваляться в постели, но знала в глубине души, что придется повиноваться зову и отправиться за очередной порцией ультрафиолета. И ты шла, мазалась каким-нибудь средством и жарилась.
Элис К. ненавидела этот процесс. В начале сезона, до открытия пляжей они с Рут Е. вытаскивали свои шезлонги на подъездную дорожку у дома, с точностью нейрохирурга выбрав нужное место, обливались маслом и лежали неподвижно как печальные трупы: застывшие тела, задранный вверх подбородок, крепко закрытые глаза. Почти каждые двадцать минут Рут Е. садилась, сдвигала лямку своего купальника и исследовала кожу, надеясь, что уже появился результат.
— Заметна разница? — спрашивала она. — Уже что-нибудь видно?
Если бы у Элис К. было хоть немного здравого смысла, она бы села и ответила: «Да, у тебя уже есть признаки тяжелой формы меланомы[29], а твое лицо стало как кожа ковбойских сапог». Так нет. Она только бормотала что-то одобрительное и продолжала лежать на солнцепеке.
Пот, снова пот. Жар, снова жар. Это было нелепо. И становилось еще хуже, когда наступала пора пляжей. Каждый выходной Элис К. поднималась в безбожно раннее время, натягивала на себя купальник и шорты, брала пляжное полотенце, масло для загара и маленький красный холодильник-контейнер с диетической пепси. Полтора часа в кошмарном потоке машин она добиралась до огромного пляжа, где семнадцать миллионов граждан уже заплатили по 125 долларов за парковку, а четырнадцать миллионов стояли в очереди, чтобы попасть в единственный в округе общественный туалет. Потом, отдав половину своего недельного заработка угрюмому подростку-контролеру парковки, она несколько миль тащилась вдоль пляжа, жалея, что выпила вторую чашку кофе, потому что теперь ей понадобился туалет, но не хотелось проводить следующие два с половиной часа в очереди. Попав наконец на пляж, она проводила еще сорок пять минут в поисках свободного пространства площадью два на четыре фуга, подальше от огромной компании подростков, слушающих дурную музыку. Затем она ложилась, намазывалась маслом и готовилась потеть.
И это были удачные дни. В неудачные мешал загорать сильный ветер, и Элис К. проводила полдня, стараясь избавиться от частиц песка, которые, как заразный грибок, прилипали к ее намасленному телу. Или бывало душно, но вода слишком холодная, чтобы в нее прыгать. Или у нее заканчивался запас диетической пепси, и она лежала, умирала от жажды и разглядывала оставленные без присмотра контейнеры, жалея, что ей не хватает смелости украсть баночку. Или ее терзала ужасная депрессия от слишком частого потребления кокаина (ведь в восьмидесятые так бывало), и возникало огромное желание перерезать себе запястья. Ведь ей очень нужно было в туалет не только для того, чтобы пописать.
Элис К. стоит посреди аптеки и дрожит от воспоминаний. И дело не в том, что ей противна сама идея пляжа — она любит океан, песок под ногами и приподнимающий волосы морской ветерок. Но ей ненавистно ощущение себя в качестве затравленного животного, задыхающегося при 99-процентной влажности, окруженного кучей людей, дышащих в потные шеи друг друга. Ее раздражало, что обязательно нужно отправляться туда и «развлекаться».
«Слава богу, те времена прошли», — думает Элис К. Жара, песок в пакете с ланчем, визжащие дети и их родители, дурацкая игра в «тарелки», необходимость выставлять на всеобщее обозрение свои бледные, совсем не идеальные ягодицы и терпеть любопытные взгляды приятеля в сторону женщин с лучшей, чем у тебя, грудью.
Это было уже слишком. К середине лета Элис К. втайне мечтала о дождливых выходных — ведь тогда можно было отправиться в кино или остаться дома и почитать, не чувствуя себя виноватой. А в конце октября она с облегчением вздыхала, наблюдая все признаки холодной, серой осени.
Элис К. считает, что теперь все по-другому. В наши дни, если она видит на улице женщину с загорелой кожей, то усмехается и думает: «А, это — необразованная дура, которая ничего не знает о солнцезащитном креме. Эта девица наверняка глотает жвачки, начесывает волосы и любит носить полиэстер». По мнению Элис К., загар стал признаком низших слоев общества.
Элис К. думает об этом и улыбается. Наконец-то в моду вошла бледность! Теперь становится абсолютно нормально проводить солнечные выходные в полутьме театра или ресторана. Скоро особым шиком будет носить длинные, свободные одежды, которые не только прикрывают от вредоносных солнечных лучей, но и маскируют признаки целлюлита.
Элис К. представляет это и радостно вскрикивает. Она уже видит этот новый стиль одежды, который поможет решить многие проблемы и позволит следовать моде девяностых — женщины будут стильными и в то же время довольными.
«Так и будет, — предсказывает она, берет флакон крема от солнца с максимальной защитой и идет дальше между стеллажами. — И мне не терпится это увидеть».
• Тюбик помады «паприка» — слишком оранжевая;
• тюбик помады «арбузный поцелуй» — слишком розовая;
• тюбик помады «сексуальная лихорадка» — слишком красная;
• шесть бутылочек с таким старым и засохшим лаком для ногтей, что Элис К. не может открутить крышки;
• жидкость для снятия лака;
• тюбик геля для укладки волос, который Элис К. не могла смыть с волос целую неделю;
• одна коробка контрацептивных губок (только одна была использована, и потом, жарким июньским утром Элис К. провела шесть часов в панике, пытаясь ее извлечь, уверенная, что та намертво прилипла к шейке матки. Она сохранила оставшиеся губки: пусть служат суровым напоминанием);
• тюбик мази от геморроя (вызывает неприятное воспоминание, связанное с неудачным использованием слабительного — лучше не напоминать Об ЭТОМ);
• «душ» для интимной гигиены под названием «Утренняя роса» (Элис К. боится его использовать);
• жесткая щетка для подошв;
• гель для шеи;
• крем для тела;
• карманный спрей;
