Братья озадаченно переглянулись. Такой прямолинейной наглости они не ожидали и надеялись на хоть какие-нибудь объяснения.
— В таком случае, где наш брат? — произнес наконец старший.
— Там же, где и мой муж. Точнее я вам скажу, когда полностью разберем остатки Северной башни. И я не получила ответа на свой вопрос.
— Мы дали слово соблюдать конфиденциальность, — пояснил средний.
— Мы тоже не получили убедительных объяснений, — упрямо нахмурился старший.
— Объяснений чему? Тому, чего не было?
Дверь за спинами братьев Бакарри начала бесшумно открываться.
— Хотелось бы все же убедиться, что этого действительно не было…
— Вот как, — вкрадчиво произнес Флавиус, так же бесшумно подкравшись поближе. — Значит, слово королевы для вас менее убедительно, чем слово того, кто поведал вам обратное? Я ведь не ошибаюсь, он свои слова тоже ничем не подкрепил? Теперь я тем более жажду узнать имя этого выдающегося господина.
Братья нервно переглянулись.
Флавиус положил перед ее величеством вновь обретенную папку, почтительно раскрыв при этом, и встал чуть сбоку.
— Прошу вас ознакомиться с последними новостями и позволить мне пока самому пообщаться с этими господами.
— Да, конечно, благодарю… — отозвалась Кира, стараясь скрыть облегчение, и уткнулась в папку.
На первом листе четким крупным почерком было написано: «Делайте вид, будто внимательно читаете. Когда начнется, ваша задача — приказать, чтобы меня разместили в одной палате с его высочеством и Виктором. Когда закончится, этих двоих отпустите». Что именно должно начаться и зачем почти здорового Флавиуса запихивать в одно помещение с тяжелораненым Элмаром и медицинской аномалией из иного мира, в записке не разъяснялось.
— Итак, господа, — продолжал между тем глава департамента, — мне кажется, у вас создалось превратное впечатление касательно того, кто кому должен предоставить объяснения. Прежде всего я желаю — и имею право — знать, каким образом вы оказались в столице. Кто вас пригласил или же уведомил об аресте вашего брата. Имя, адрес.
— Уведомили нас сразу же после известных событий. Извещение было анонимным, — уверенно отозвался Бартин, и даже Кира поняла, что он врет. Джемайла прикрывает, не иначе. — Гонец передал его на словах и скрылся так быстро, словно опасался погони. Мы обеспокоились, послали в столицу верного человека с приказом все разузнать и, если понадобится, нанять для брата хорошего защитника…
— Этот человек может подтвердить ваши слова?
— Разумеется. — Хойе приподнял брови, словно его удивляло такое недоверие.
Флавиус не стал далее углубляться в вопрос — понятно же, что верный слуга подтвердит все, что ему прикажет господин, и проверять нет смысла.
— И вы наняли господина Джемайла? Вы подтверждаете?
— Разумеется, а что с ним не так? Еще наша покойная матушка вела с ним дела…
— Это он вам сказал?
— Мы сами видели, как он несколько раз наведывался в наш замок после смерти отца, — пояснил Бартин.
— Сейчас вы приехали в столицу по его приглашению?
— Он написал, что все усложнилось и может потребоваться наша помощь.
— Этот бред насчет тайных убийств вам поведал тоже он?
— Он перечислил все слухи, которые ходят по городу, — вмешался Хойе. — Это был лишь один из многих.
— И пока никто не потрудился их опровергнуть, — подхватил его брат. — Однако почему-то допрашивают нас, словно преступников.
Флавиус поскучнел и смерил взглядом сначала одного, затем второго.
— На данный момент вы подозреваетесь в соучастии, и я мог бы с полным на то правом допросить вас в несколько иных условиях, дабы вы могли воочию увидеть, как на самом деле допрашивают преступников.
В дверь громко постучали, и, не дожидаясь ответа, в кабинет ворвался взъерошенный Кантор.
— Ваше величество, прошу прощения, это срочно.
— Да? — устало отозвалась Кира, видя, что Флавиус не проявляет недовольства прерванным допросом, а даже заинтересовался.
— Виктор очнулся, — доложил мистралиец. — Вы просили сообщать немедленно, господин Флавиус хотел его сводить на опознание…
— На какое еще опознание? — недоуменно уточнила Кира, переводя взгляд на Флавиуса.
— Выслушав показания пленных, я заподозрил, что среди наемников были иномирские инструкторы. Вероятность мала, но, возможно, он кого-то узнает.
«Какого демона он все это вываливает при посторонних?» — забеспокоилась королева, но найти объяснение странному поведению министра не успела. Флавиус вдруг пошатнулся, закашлялся и медленно опустился на колени, прижимая ладони к лицу. Когда бросившийся на помощь Кантор подхватил его и попытался поднять, глава департамента на мгновение отнял руки от лица, чтобы опереться о стол, и Кира увидела, что они в крови. Флавиус опять закашлялся, сплюнул кровь и зажал рот рукавом.
— Его надо срочно отнести в лазарет, — забеспокоился Кантор, пытаясь расстегнуть на министре камзол. Флавиус судорожно вдохнул и с трудом прохрипел:
— Письма… В кармане… должны остаться… со мной…
— Хорошо, хорошо! — заверила Кира, вскакивая. Что происходит, она уже поняла. Такая необычная болтливость Флавиуса могла быть только намеренной. Но вот цель происходящего была ей все еще непонятна. — Я помню, что вы никому их не доверите, они останутся с вами. Охрана! Срочно отнесите господина Флавиуса на третий этаж. Пусть мэтресса Стелла лично осмотрит и сделает все возможное. И передайте, что я приказала положить его вместе с Элмаром. Она знает, последняя комната… Впрочем, я сама с вами пойду. — Она обратила взор на притихших братьев Бакарри и торопливо дернула подбородком вместо прощального поклона. — Господа, прошу простить, сейчас мне не до посетителей. Зайдите завтра. Или просто оставьте адрес — вам сообщат, если появятся известия о вашем брате.
Господа не настаивали на продолжении беседы. Кажется, они даже обрадовались ее окончанию и возможности покинуть это неприятное место свободными.
Добравшись до палаты и спровадив охранников, Кира узнала две новости — одну приятную, другую нет.
Насчет Виктора Кантор соврал — тот, как и прежде, лежал без памяти. Флавиус, как она втайне и надеялась, тоже соврал — едва избавившись от посторонних, он тут же выздоровел и попросил прощения за испорченный ковер. Кира хотела было сказать, что этот ковер испортили еще неведомо когда и под диваном скрывается прожженная дыра, но потом решила, что у нее есть и более важные темы для разговора.
— Что вы задумали, господин Флавиус? — спросила она, не особенно, впрочем, надеясь на ответ.
— Не хотелось бы сглазить, — уклончиво ответил глава департамента, старательно смывая с лица краску. — У меня к вам будет еще одна просьба, ваше величество. Любым способом убедите ее высочество не показываться здесь после наступления темноты.
— А она ходит сюда ночью? — удивилась Кира.
— Через каждые два-три часа.
— Но ведь уже известно, что с Элмаром все будет в порядке… Самый худший прогноз — глухота и головные боли до конца жизни, но у него ведь все равно есть Азиль…
— Вот именно, — многозначительно изрек Флавиус.
— Что — вот именно?
