натопленная комната. Когда ваш кот согреется у печки и шерсть его станет вполне сухой, возьмите его на левую руку так, чтобы ваша ладонь подпирала его грудку. Коту такое положение не причиняет беспокойства: любители кошек именно так и советуют брать этих животных. Держа кота левой рукой, проводите быстро правой сухой ладонью по шерсти животного от головы к хвосту. Вы почувствуете покалывание в той руке, которая гладит, и в той, которая поддерживает кота. Покалывание сопровождается легким треском под гладящей рукой.
А в полной темноте, когда глаза ваши привыкнут к мраку, вы сможете заметить, как шерсть вслед за ладонью словно вспыхивает крошечными искорками.
Все это – настоящие электрические явления. Шерсть кошки от натирания сухой ладонью «электризуется». Электричество при этом образуется двух разных родов: одного рода – на кошачьей шерсти, другого – на гладящей руке. С шерсти электричество перетекает на подпирающую руку. Обе руки ваши оказываются заряженными различными электричествами, которые соединяются через ваше тело и через тело кота, вызывая при этом довольно ощутительный «электрический удар».
В этом причина того покалывания, которое вы чувствуете, гладя кошку, того треска, который вы слышите, и тех искорок, которые вы видите.
Я проделывал эти опыты много раз с моим котом и не заметил, чтобы они ему были очень неприятны. По-видимому, они не причиняют ему особенного беспокойства. Но все же кошка[24] – не совсем удобная для опытов электрическая машина: у нее чересчур проворные лапки.
Электрические опыты с газетой
Гораздо более разнообразные опыты, чем с «кошачьим» электричеством, можно проделывать с электричеством «газетным», извлекаемым из газетного листа. В детстве меня забавлял ими старший брат; я поделюсь с читателем этими воспоминаниями.
– Решено! – объявил мне старший брат, похлопывая рукой по изразцам натопленной печи. – Решено: вечером мы проделываем с тобой электрические опыты.
– Опыты? Новые опыты! – восторженно подхватил я. – Когда? Сейчас? Я хотел бы сейчас!
– На всякое хотение нужно терпение. Опыты будут вечером. Сейчас я должен уйти.
– За машиной?
– Какой машиной?
– Электрической. Ведь для опытов нужна машина.
– Машина, что нам нужна, уже имеется, лежит в портфеле… Не вздумай, пожалуйста, рыться без меня, – угадал брат мою мысль. – Ничего не найдешь, только беспорядок устроишь, – добавил он, надевая пальто.
– Но машина там?
– Там, не беспокойся.
И брат вышел из дому, беспечно оставив портфель с машиной на маленьком столике в передней.
Если бы железо могло чувствовать, оно ощущало бывблизи магнита то же самое, что испытываля, оставшись один с портфелем брата. Портфель тянул меня к себе, привлекал все мои чувства и мысли. Невозможно было думать ни о чем другом, бесполезно было стараться смотреть по сторонам… Странно, что электрическая машина может поместиться в портфеле; я представлял себе ее вовсе не такой плоской. Портфель не заперт на замочек, и если осторожно заглянуть внутрь… Что-то завернуто в газету. Ящичек? Нет, книги. Книги да книги, ничего другого в портфеле нет. Ну, как я сразу не догадался, что брат шутил: электрическую машину разве запрячешь в портфель?
Брат вернулся с пустыми руками и сразу угадал причину моего унылого вида.
– Мы, кажется, изволили заглянуть в портфель? – спросил он.
– Где же машина? – ответил я вопросом.
– В портфеле. Не видел?
– Там одни книги.
– И машина. Плохо глядел. Чем ты смотрел?
– Чем смотрел! Глазами.
– То-то и есть, что только глазами. А надо всей головой смотреть. Мало просто глядеть, нужно понимать, что видишь. Машина в портфеле; лежит, где лежала. Ты не заметил, потому что не умел смотреть. – Брат вынул из портфеля пакет с книгами, осторожно развернул его, освободил большой газетный лист и подал мне.
– Вот наша электрическая машина.
Я с недоумением смотрел на газету.
– Думаешь, просто бумага, ничего больше? – продолжал брат. – А кто умеет смотреть, тот признает в газете физический прибор.
– Физический прибор? Чтобы делать опыты?
– Да, для опытов. И мы сейчас станем их делать.
Искры из пальцев
Брат взял в одну руку платяную щетку, другой рукой приложил газетный лист к натопленной печке и принялся растирать его щеткой, как обойщик, расправляющий на стене обои.
– Гляди! – сказал брат и убрал обе руки от газеты.
Я ожидал, что бумага соскользнет на пол. Однако этого ее случилось: газета странным образом держалась на гладких изразцах, словно приклеенная.
– Как держится? – спросил я. – Ведь она не намазана клеем.
– Газета держится электричеством. Она наэлектризована и притягивается к печке.
– Почему ты не сказал мне, что газета в портфеле была наэлектризованная?
– Она и не была наэлектризована. Я наэлектризовал ее только сейчас, при тебе, натирая щеткой. От трения и наэлектризовалась.
– Значит, это уже настоящий электрический опыт?
– Да. Но мы только начинаем. Загаси-ка свет.
В темноте смутно рисовалась черная фигура брата и сероватое пятно на месте белой печки.
– Теперь следи за моей рукой.
Я больше угадывал, чем видел то, что делал брат. Он отслоил газету от печки и, держа одной рукой на весу, приблизил к ней растопыренные пальцы другой руки.
И тогда – я едва верил своим глазам – из пальцев вылетели искры, длинные голубовато-белые искры!
– Эти искры были электрические, – объяснил брат. – Хочешь попробовать сам?
Я проворно спрятал руки за спину. Ни за что!
Брат снова приложил газету к печке, натер щеткой и опять извлек из своих пальцев снопы длинных искр. Я успел заметить, что он вовсе не прикасался пальцами к газете, а держал их сантиметрах в десяти от нее.
– Попробуй, не трусь, нисколько не больно. Дай руку!
Он овладел моей рукой и привлек меня к печке.
– Расставь пальцы. Так! Что, больно?
Я не успел опомниться, как из моих пальцев выскочили кисти голубоватых искр. При их свете я увидел, что брат только наполовину отлепил газету от печки, нижняя же часть бумажного листка по-прежнему оставалась словно приклеенной. Одновременно с искрами я почувствовал и легкий укол, но боль пустячная. Бояться в самом деле было нечего.
– Еще! – теперь упрашивал уже я.
Брат приложил газету к печке и стал растирать прямо ладонями рук.
– Что ты делаешь? Забыл щетку!
– Все равно. Ну, готовься!
– Ничего не выйдет: ты тер без щетки.
– И без щетки можно, если руки сухие. Лишь бы тереть.
Действительно, из моих пальцев и на этот раз посыпались искры, такие же, как раньше. Когда я насмотрелся искр досыта, брат объявил мне:
