замысел, но использовал для него более поздние события франко-прусской войны.
Задумывая серию романов как биологическую и социальную историю одной семьи в эпоху Второй империи, Золя, естественно, уделяет большое внимание проблемам наследственности. Поначалу эти проблемы в замыслах Золя играют первостепенную роль, значительное место уделено им и в плане, представленном Лакруа, и в «Карьере Ругонов». Преувеличивая роль биологического фактора в жизни человека, и в частности роль наследственности, Золя оказывается в плену лженаучных представлений. Однако «История одной семьи» — этой клеточки современного общества — дает ему возможность связать воедино весь цикл романов, разместить в огромной социальной эпопее сотни «сквозных персонажей». В «Карьере Ругонов» рассказана предыстория семьи, и знать ее необходимо каждому, кто решится познакомиться с двадцатью томами эпопеи. Первое и второе поколения семьи Ругонов и Маккаров живут в Плассане и его окрестностях. Единственная дочь богатых огородников Аделаида Фук, осиротев к восемнадцати годам, вышла замуж за батрака Ругона. Через год с небольшим Ругон скончался от солнечного удара, и его место занял контрабандист по прозвищу «Маккар-бродяга», которого через несколько лет сразила пуля таможенного стражника. От Ругона у Аделаиды родился сын Пьер, от Маккара — двое внебрачных детей, Урсула и Антуан. В романе Аделаида уже дряхлая старуха, потерявшая рассудок и безразличная к жизни. Пьер Ругон — отец пятерых детей: Эжена, Аристида, Паскаля, Марты, Сидони. Мы узнаем также, что дочь Маккара Урсула выходит замуж за рабочего швейной фабрики Муре. В дальнейшем Ругоны успешно пробивают себе дорогу в жизни, и, по мнению Золя, немалую роль в этом играет их здоровая наследственность. Маккары же, напротив, за редким исключением, все больше опускаются. Представителей этой ветви характеризует психическая неуравновешенность, усугубленная наследственным алкоголизмом Маккаров.
Золя детально продумал схему наследственного влияния и на протяжении двадцати пяти лет работы над «Ругон-Маккарами» очень бережно к ней относился. «Я хочу показать, — писал он в предисловии к «Карьере Ругонов», — небольшую группу людей, ее поведение в обществе, показать, каким образом, разрастаясь, она дает жизнь десяти, двадцати существам, на первый взгляд глубоко различным, но, как свидетельствует анализ, близко связанным между собой. Наследственность, подобно силе тяготения, имеет свои законы». Однако не иллюстрация вопросов наследственности составила произведению Золя всемирную славу, а его удивительная способность социального романиста проникать в глубины общества, художественно постигая современную ему жизнь.
Золя заключил с Лакруа договор именно такой, о каком он мечтал. Теперь он должен был сдавать своему издателю по два романа в год. За это ему регулярно выплачивалось по 500 франков в месяц. Однако общая сумма денег, полученная за год (6000 тысяч франков), не погашала долга. Только после издания романов и публикации их в газетах аванс оказался погашенным. Для Лакруа этот договор был весьма рискованным, а для Золя просто кабальным. Два романа в год! На такое решится не каждый. И только нужда да еще, в большей степени, вера в успех задуманной работы делали Золя почти счастливым человеком. Перед ним открывался путь в неведомое, но прекрасное, как ему казалось, будущее.
Человек, написавший рассказ, может чувствовать себя пловцом, одолевшим реку; тот, кто создал роман, может считать себя мореплавателем, пересекшим море. Но Золя, задумавший произведение, состоящее из двадцати томов, был похож на того смельчака, который в утлой лодке или на плохо сколоченном плоту собирается пересечь океан.
Глава двенадцатая
Золя любит розы. Его маленький сад в Батиньоле благоухает. Здесь собраны розы самых редких пород. И кроме них, георгины, пионы… Природа навсегда покорила Золя, еще с тех пор, когда он ребенком бродил по окрестностям Экса. Батиньоль не Прованс, но все-таки это пригород, где вдоволь воздуха и света и где можно заняться садоводством. Хорошо, что и Александрина любит цветы. Ей-то пришлось узнать в них толк, когда она помогала своим родственникам-цветоводам. Золя боготворит все живое. Среди его друзей — кот Грело и пес Бертран. Грело очень умен и степенен, Бертран необуздан. Он восхитительно носится по саду, и его надо все время останавливать, чтобы цветы остались целы.
Как удивительна роза в своей неповторимой красоте цветения! Форма цветка, раскраска, запах! Невольно преклонишь колени перед природой. Жизнь — это великий двигатель, душа вселенной, непрерывное чудо…
Золя осторожно прохаживается по саду, любовно оглядывает свои сокровища. Какая мудрость сосредоточена во всем этом! Он много думает последнее время о природе. Вот и сейчас, в это июльское утро, мысль невольно возвращается к вечным проблемам жизни. Это так важно для его нового произведения, у начала которого он стоит. Надо любить жизнь. В ней заложена неиссякаемая творческая сила, несмотря на зло и все отвратительное, чем жизнь неизбежно сопровождается. Радость бытия — вот оно, философское кредо. Эта мысль должна стать нравственным фундаментом «Ругон-Маккаров». Придется вторгаться в такие области жизни, которые художники стыдливо обходили. Ничего не поделаешь. Запрещенных тем в искусстве не существует. Жизнь не усеяна одними розами, как этот сад. Сколько страшного и безобразного содержит она! И все же, чтобы победить зло, надо познать причины, его порождающие. В искусстве самое дорогое правда, такая же обнаженная и беспощадная, как жизнь. В конечном счете человек победит зло, разлитое в природе и обществе. Трудно сказать, как это случится, но писатель знает, что в исполинском труде человечества, в его упрямом желании жить — его оправдание и искупление. Воля к жизни, участие в выполнении ее далекой и таинственной цели оправдывают самое жизнь, и в этом счастье. Познавать природу — значит двигаться вперед по бесконечной дороге человеческого прогресса.
Из открытых окон дома доносятся голоса. Это переговариваются мать и Габриэль. Прошло всего полтора месяца, как в жизни Золя случилось важное событие. Считать ли его важным? Пожалуй, не стоит. Так захотела Габриэль, и он согласился. Они теперь законные супруги, обвенчанные по всем правилам в церкви. Это против его убеждений, но что поделаешь, нельзя же Габриэль обидеть! После пяти лет совместной жизни ей так хотелось, чтобы на их запоздалой свадьбе было все как у других.
В тот торжественный день вновь собрались друзья из Экса: Поль Сезанн, Мариус Ру, Поль Алексис, Филипп Солари. Они были свидетелями при бракосочетании. Отсутствовал только Байль. А потом поездка к Ла-Маншу, в Сент-Обен. Свадебное путешествие после стольких лет супружества. Увы, возвращение было невеселым. За день до их появления В Париже похоронили Жюля Гонкура. Какая неожиданная и нелепая смерть! Сердце сжимается, когда подумаешь, что означает эта потеря для Эдмона. В коротких письмах к Эдмону Золя излил все свои чувства, написал статью о Жюле, да, пожалуй, поторопился. Дня три назад почта наконец-то доставила письмо из Бар-на-Сене, где отдыхает Эдмон. Сколько ценного материала о Жюле содержит оно!
Золя вновь слышит голос Габриэль, и это отвлекает его от мрачных мыслей.
Считать ли узаконенный союз новой страницей жизни? Нет, с Габриэль (теперь она для всех Александрина) остается все по-старому, да и в остальном жизнь изменилась мало. Правда, на страницах «Сьекль» печатается «Карьера Ругонов». Ох, и пришлось же потрудиться в мае! Но работал не зря. Очень кстати появится этот роман, обличающий первые дни империи. Грозной тенью над всеми событиями встанет там народное восстание. Читатель почувствует этот намек, а если хотите — призыв. Время говорить иносказательно об империи прошло. Ее надо бить прямо в лоб, не оставляя сомнений, куда направлен удар. Так он и поступил в середине мая, когда опубликовал в газете «Ла Клош» памфлет «Его сельское величество». В памфлете ему хорошо удалось передать интонации тех наивных крестьян, которые долгое время были надежной опорой империи. Они пишут письмо Наполеону, узнав о растущем недовольстве его правлением. Как там сказано, в этом письме?
«Так вот, значит, мы стали советоваться и перво-наперво решили, что негоже вам оставаться в Париже ни единого дня. Раз эти господа хорошие и знать вас не хотят, так плюньте на них, да и все тут. Недостойны они такого императора». Крестьяне из местечка Фуйи-лез-Уа решили навсегда поселить в своей деревушке незадачливого Бадинге. Однако дело чуть не расстроилось из-за денег. Оказалось, что его величеству следует выплачивать ренту. Долго чесали затылки крестьяне, прежде чем раскошелиться. Да,
