— Чего, чего! — передразниваю я. — Довёл ты человека своим Хемингуэем до неприличного поступка, вот чего! Деревня! Ладно, наливай давай…
Часть вторая
Культурная семья
Ох, тяжело сейчас жить! Ох и тяжело! И дело не в экономике — дело в общении! Попробуйте сейчас найти более-менее приличного человека. Не получится, уверяю вас! Вот вам пример из моей личной жизни.
Недавно позвонила к нам Наиля — подруга жены. Она уже лет пять в Америке живёт. И вот решила приехать в гости вместе со своим мужем-американцем. И буквально через полчаса звонит Гюля — ещё одна подружка жены. Из Парижа приехала! Как сговорились, честное слово! Ну, я понял, что нельзя перед иностранцами лицом в грязь ударить. Надо им показать свой уровень культуры!
Если бы вы знали, сколько денег я на сервировку стола ухлопал! И виски, и ветчина, и устрицы — всё, в общем! Но, оформление стола получилось по высшему разряду! Я своих знакомых обзвонил — человек пять — и тоже в гости пригласил. Пусть видят, что моя семья не менее культурная, чем другие семьи — и стол накрыт, и иностранцы в гости пожаловали! И, пока я своих друзей обзванивал, заглянула к нам соседка — то ли спичек спросить, то ли ещё зачем-то. Жена моя из чувства приличия сразу же и её пригласила но, понятно, только для вида. Знала, что соседка эта откажется — она всегда отказывается от наших приглашений. Да мы и не настаиваем, вообще-то… Но тут она вдруг говорит, что не может придти потому, что гость у неё. Художник какой-то. И фамилию его называет. А фамилия его мне как будто даже знакома. Я понял, что такой шанс упускать нельзя. Художник! Настоящий! Живой!!! Кто ещё может похвастаться такой вечеринкой? И иностранцы, и люди искусства, и шикарный стол!..
В общем, уговорили мы её, чтобы она со своим приятелем часам к пяти заходила. Жена обзвонила всех моих друзей ещё раз и предупредила, что кроме иностранцев у нас будут также представители мира искусства. Так что, все должны соответствовать факту.
К пяти часам гости были в сборе. А ровно в пять заявляется эта дура — соседка. Со своим художником. Я, как увидел его, сразу понял — быть скандалу! Посудите сами — в джинсах, в кроссовках, в майке какой-то… Косичка до плеч, борода! Ужас!!! А у нас — иностранные гости! Вы представляете, что они о нас подумают?
Веселье за столом, шутки, смех. Только иностранцы мои какие-то молчаливые — языка не знают. Да бородатая косичка эта — молчит да курит. Хорошо ещё, что хоть не много ест. Понимает, наверное, что не к месту оказался. А так за столом — полный ажур. Только мне всё равно не посебе как-то.
Ну, сижу я, нервничаю и слежу, чтобы этот бородатый ничего со стола не стащил. А что? Не может быть? Очень даже может! На его внешность посмотреть — сразу всё ясно станет! И вообще… Ни машины, ни костюма, 'Астру' без фильтра курит — а туда же! Художник называется!
И, смотрю, француз тоже проявляет интерес к его сигаретам. Спросил его что-то по-своему. А этот, в джинсах, вдруг отвечает ему на чистейшем французском! Представляете?! Француз сразу просиял, а американец ещё больше погрустнел. Совсем ему одиноко стало за столом. И тут художник этот американцу тоже что-то говорить начал. Причём, на самом настоящем американском языке! Вот этого я уж никак не ожидал!
Теперь представьте себе такую сцену — сидят они втроём — художник этот облезлый, американец и француз — и о чём-то беседуют. А этот козёл ещё переводит с французского на американский! И на остальных гостей — ноль внимания! Ну, куда это годится?! Разве культурные люди так себя ведут? Я решил несколько разбавить их трио нашим местным колоритом. Подсаживаюсь к ним, наливаю по рюмочке.
— Над чем работаете? — задаю вопрос художнику.
Он вдруг на меня удивлённо посмотрел, словно это я у него в гостях.
— Пишу, — отвечает.
— Как?! — удивился я. — Вы, разве, писатель? Не художник?
Он нагло так рассмеялся и что-то стал говорить. Сначала американцу, потом французу. И уже все трое ржут самым возмутительным образом. Меня злость взяла. Ну, думаю, погоди. Сейчас я тебе устрою. Ты у меня сейчас посмеёшься…
— Да, — говорю, — жизнь тяжёлая сейчас. Люди бедно живут. Вот вы, например. Даже костюма приличного нет! Сейчас такое время, что только тот, кто того заслуживает, может позволить себе роскошную и культурную жизнь! У меня есть знакомый писатель, так у него — и машина, и квартира, и обстановка! Вот, что значит талант! А так, кисточкой махать, ничего в жизни не добьёшься… Нищий человек не может быть духовно богатым!
Вижу, художник этот немного помрачнел. А американец его в бок толкает — просит перевести.
— Вы переведите, — говорю я с улыбочкой, — иностранному гостю мои слова. Ему моё мнение должно быть интересно. Вон, сколько они икры сожрали! Пусть выслушают…
Он переводит. И одному и второму. И тут, смотрю, иностранцы эти тоже помрачнели. А француз что- то быстро-быстро стал мне говорить.
— О чём это он? — интересуюсь.
— Не согласен он с вами, — хмуро отвечает художник.
— Ну, не согласен, так не согласен, — миролюбиво заявляю я. Ведь ясно же, что этот хмырь ни за что не переведёт мне то, что на самом деле француз говорит. Обиделся. Ну, и плевать на него. Будет знать, как не уважать культурную семью. Я спокойненько встал и вернулся на своё место. Но, дальше было гораздо хуже.
Эта троица напилась до невообразимого состояния. И подпоил их всех бородатый художник, не иначе. И вот, сидят они втроём, пьют мою водку и поют какую-то песню. Допели они, опять болтать принялись. Я снова подхожу к ним.
— О чём разговор, если не секрет? — спрашиваю.
— О Шекспире, — отвечает художник.
Я не ожидал, что он мне ответит. Думал, что обиделся на меня. Ну, а раз ответил, то сейчас я ему ещё кое-что выскажу.
— Да, Шекспир, конечно, славный парень. Есть у него серьёзные вещи. Не то, что у нынешних писателей… Или, к примеру, художников…
— А вот ему, — перебивает меня художник и показывает на американца, — Шекспир не нравится! Ему нравится Пушкин!
И этот тупой американец тут же кивает начал.
— Йес! Йес! — говорит. — Пушкин! Йес!
— Гм… — смутился я. — Да… Конечно… Пушкин намного лучше пишет, чем Шекспир. Евгений Онегин… Печорин… Сказки там разные…
— Ему 'Сказка о рыбаке и рыбке' нравится, — заявляет художник и опять ржёт над чем-то. — Но вы, наверно, её не читали!
— Почему же — не читал?! — возмутился я наконец. — Очень даже читал! Как сейчас помню — 'Посадил дед рыбку…' и так далее! Что вы себе позволяете, молодой человек? Пришли, наелись, напились, а теперь — хозяина оскорбляете? Что вы вообще из себя представляете? Хамство какое!!! Я бы на вашем месте ушёл отсюда! Немедленно!!!
— А я бы на вашем месте, — отвечает он, поднимаясь со стула, — Пушкина прочитал! А то, чувствуется, что вам о нём в детстве рассказывали, но своё собственное мнение вам бы составить не мешало!
Встаёт, идёт к дверям, потом оборачивается, окидывает всех презрительным взглядом и демонстративно плюёт! Вот ведь, хам какой! Хоть бы спасибо сказал за обед! Сволочь с косичкой!
И, что самое неприятное, иностранцы следом за ним выскочили. Гюля с Наилей этих своих мужей два дня потом разыскивали. Нашли обоих в мастерской у этого самого бородатого. Все, почему-то, были трезвые и рассматривали его картины. Я бы на них даже и не взглянул! Наглец! Как он может быть художником,
